1287-й стрелковый полк. К рассвету 17.12.41 занять исходное положение для наступления — Горчухино и опушка леса восточнее Горчухино в готовности с рассветом 18.12 овладеть юго-западной окраиной Елагино, в дальнейшем — рубежом Щекутино.

1291-й стрелковый полк. К рассвету 17.12.41 занять исходное положение опушка леса 2 км юго-восточнее Горчухино, к рассвету 18.12 овладеть рубежом высота 195,6; высота 195,7 и в дальнейшем отметка 186,4 — Рождество.

Артиллерии: готовность к 23.00 17.12.41, пристрелка 30 минут; артподготовка с 8.30 до 9.30 18.12.41. Задача — подавить узлы сопротивления в районах отм. 203,5, Елагино, Атепцево, бумажная фабрика, Новая Жизнь; подавление артиллерии противника в Котово, Рождество, Башкино.

Потом зачитали дополнительно разосланное боевое распоряжение по 110-й стрелковой дивизии: о выдаче бойцам установленного питания в связи с поставленной задачей, приведения оружия в боевую готовность и выделения заместителей коммунистам и политработникам в частях, принимающих участие в выполнении боевого приказа. После этого ротный приказал остаться командирам взводов и их помощникам, после чего распустил строй.

Видимо лейтенант Огурцов решил действовать по Суворовскому принципу, «каждый солдат должен знать свой маневр», и дальше доводил задачу до непосредственных исполнителей, ориентируя нас по карте. Сначала, общую для подразделений дивизии, а потом уже непосредственно нас касающуюся.

1287 стрелковый полк — с 24–м лыжным батальоном 1-м дивизионом 971-го артполка, двумя батареями отдельного миномётного дивизиона, должен занять исходное положение для наступления по опушке леса северо-восточнее и восточнее Горчухино: 1-й стрелковый батальон от разгранлинии с соседями на один километр к юго-востоку; 2-й стрелковый батальон от левого фланга 1-го стрелкового на один километр к юго-востоку от него. Боевое обеспечение — Горчухино 24-й лыжный батальон в 300 метрах за 2 стрелковым батальоном. Первый дивизион 971-го артполка — в р-не Афанасовка; две батареи отдельного миномётного дивизиона — район высоты 188,2. КП командира полка в 200 метрах за левым флангом 2 сб.

Наш 1291-й стрелковый полк со вторым дивизионом 971-го артполка и одной батареей отдельного миномётного дивизиона должен занять опушку леса от левого фланга 1287-го к юго-востоку до разгранлинии с передовым отрядом 338-й стрелковой дивизии — рощу в одном километре севернее Атепцево.

Первый стрелковый батальон — по опушке леса от левого фланга 1287-го стрелкового полка на один километр к юго-востоку.

Второй стрелковый батальон — от левого фланга 1-го батальона до разграничительной линии с 338-й дивизией. Второй дивизион 971-го артполка — опушка леса севернее Могутово.

Наша миномётная батарея — роща впереди 2-го стрелкового батальона, там же взвод прикрытия, который нам выделят от пехоты.

В резерве командира дивизии — 23-й лыжный батальон, истребительный отряд, разведрота дивизии, 3 взвода ОСБ, химрота дивизии, в районе высоты 210,1. 364-й корпусной артиллерийский полк — в районе Могутово.

КП командира дивизии — высота 210,1. Справа — 1-я гвардейская мотострелковая дивизия, слева 338-я стрелковая дивизия.

Правда 338-я стрелковая была ещё на марше, поэтому со сменой частей возникли проблемы. И если соседний с нашим, 1287-й стрелковый полк находился практически на месте, и его второму батальону нужно было сместиться всего на пару километров, то левофланговым подразделениям нашего полка, предстояло преодолеть до десяти. Нашей роте (судя по карте), до рощи нужно пройти около четырёх вёрст, поэтому сразу после завтрака ротный высылает квартирьеров на новое место, а остальной личный состав готовится к передислокации.

К исходу дня наша дивизия закончила перегруппировку и заняла исходное положение для атаки противника. Перевезя за несколько рейсов боекомплект, уходили на новые позиции и мы. Я со своим отделением уходил последним, хотелось переговорить со сменщиками, но не срослось. Как там пел товарищ «Будулай» он же Михай Волонтир, — «На живых порыжели от крови и глины шинели…» Вот так и у нас, проведя всю дождливую осень в окопах, и пропахав по-пластунски не один километр, наша обмундировка выглядела не для парадов и смотров, особенно шинели. Ну и когда подошли части сменяющей нас дивизии, в новом, особо не испачканном обмундировании, с их стороны послышались смешки, по поводу того, что с такими никудышными вояками как мы, до Берлина долго идти придётся. А вот они так дадут немцу прикурить, что он сразу побежит. Махмуд даже чуть в драку не полез, от такой наглости, пришлось его успокоить и, послав остряков на три весёлых буквы, уходить следом за своими. Высокий боевой дух это конечно хорошо, но то, что от этого духа, после первой атаки останется только запах, я представлял прекрасно. Дивизия свежая, ещё не обстрелянная, и как я понял не кадровая, а одна из недавно сформированных. Поэтому как водится кричать «ура» бойцов научили, а вот воевать научатся только те, кто выживет после первых боёв. А если учесть, что и «офицеры» в дивизии «пороху ещё не нюхали», то и процент уцелевших будет небольшим.

Прибыв на огневую, дооборудуем позицию и устанавливаем миномёт. Спать сегодня придётся прямо в окопах, причём немного, незадолго до полуночи пристрелка, — а вот что мы в такой темноте пристреляем, да ещё не видя целей? Я даже не представляю. Капитан Лобачёв придерживался того же мнения, поэтому понаблюдав с нашего НП за противником, пристрелку запретил, приказав перенести её на утро, когда начнётся общая артподготовка. Мы в полку можно сказать единственная огневая мощь. Есть ещё одна 76-мм и одна 45-мм пушки, но у полковушки мало снарядов, а сорокапятка единственное противотанковое средство полка, за исключением гранат и бутылок с горючей смесью, так что эти орудия выдвинуты на прямую наводку, и стоят в нашей же роще. В течение дня и ночи удаётся подвезти ещё один боекомплект мин с дивизионного склада, и сейчас у нас вместе с трофейными, получается по два с половиной «быка» на ствол, это с учётом пятого миномёта. Все яйца в одну корзину решаем не класть, поэтому немецкие мины на позициях, а наши рассредоточиваем на восточной опушке рощи. Прикрывающий нас пехотный взвод, занял окопы на западном краю рощи рядом с шоссе, идущем из Горчухино в Атепцево. Командует им мой старый знакомый, сержант Кургачёв, поэтому взаимодействие можно сказать, мы наладили ещё вчера.

С утра 18 декабря после часовой артподготовки дивизия перешла в наступление. Двенадцать орудий и миномётов на километр фронта, это конечно не та плотность, чтобы захватить передовые окопы врага без боя, поэтому переправа на западный берег реки досталась 1287-му полку, дорогой ценой, но всё-таки полк переправился, и устремился в атаку на Елагино. Батальоны нашего полка замешкались при выходе на линию шоссе попав под сосредоточенный огонь немецких пулемётов, поэтому не жалея боеприпасов, гасим огневые точки противника в Атепцево, и на западном берегу реки. Можно сказать, после второй проведённой артподготовки, полк с боем форсирует реку и, нащупав разрыв между фланговыми подразделениями противника, углубляется в лес на той стороне Нары.

— Молодцы миномётчики! — Похвалил нас капитан Лобачёв, придя на огневую позицию. — Только дело у меня к вам есть. Нужно и дальше как-то поддержать передовой батальон и в дальнейшем, а я подозреваю, что при немецких артобстрелах и контратаках, с проводной связью будут большие проблемы, а рации у вас нет.