— Ю Линь будет лишена всех своих привилегий и отправлена на удалённые земли для службы в храме, где она сможет искупить свои грехи. Пусть её отрешение и разлука со всем дворцом станут для неё уроком, — объявил он. — И да будет это смягчение благодаря мудрости Лэй Цзу, которая заслужила моё уважение.
Ю Линь, всё ещё стоявшая на коленях, потрясённо слушала приговор. Она не ожидала, что ей будет дарована жизнь, пусть и жизнь в изгнании. В её глазах читалась смесь ужаса и благодарности, а в душе нарастало осознание, что её наказание — это не просто изгнание, но и шанс переосмыслить свои поступки. Её гордость была разрушена, и теперь ей предстояло начать заново, вдали от двора и роскоши.
Лэй Цзу, наблюдая за её страданием, понимала, что сделала правильный выбор. Она не желала Ю Линь смерти или мучений — она хотела, чтобы та обрела возможность измениться, хоть и не верила в это до конца. Но даже если Ю Линь не изменится, она больше не представляла угрозы.
Хуан-Ди жестом отпустил всех присутствующих. Когда они остались одни, он внимательно посмотрел на Лэй Цзу, его взгляд был полон уважения и тёплого восхищения.
— Ты снова показала мне свою мудрость и доброту, — сказал он, приблизившись к ней. — Твоя просьба о милосердии не только показала твоё великодушие, но и укрепила моё доверие к тебе. Ты не только моя наложница, Лэй Цзу, но и человек, который способен увидеть больше, чем другие.
Лэй Цзу поклонилась, её сердце забилось быстрее от его слов. Она знала, что эти моменты ещё больше укрепили их связь. Хуан-Ди видел в ней не только спутницу, но и женщину, чья сила заключалась не только в красоте, но и в мудрости.
— Я рада, что могла помочь вам, Ваше Величество, — ответила она, взглянув на него с лёгкой улыбкой. — Я верю, что только истинная доброта и справедливость могут сохранить мир и покой в вашем дворце.
Император кивнул, и его выражение смягчилось. Он понял, что Лэй Цзу стала для него кем-то большим, чем просто наложницей. В её поступках и словах он видел союзницу, на которую мог положиться. Её мудрость и доброта стали для него надёжной опорой, и теперь он знал, что именно благодаря ей в его дворце будет царить мир.
— Ты — настоящий подарок судьбы, Лэй Цзу, — произнёс он тихо. — И я благодарен за то, что ты рядом.
Они стояли в молчании, чувствуя, что между ними возникло новое понимание и уважение. Этот день стал переломным моментом, который сблизил их ещё больше и показал, что настоящая сила кроется не только в власти, но и в умении прощать.
После разговора с императором Лэй Цзу осталась в зале одна, окружённая только тихим шелестом ветра за окнами. Её сердце ещё билось неровно от произошедшего, и она чувствовала, как внутри неё борются противоречивые чувства. С одной стороны, облегчение: Ю Линь больше не угрожала её положению и безопасности. С другой — гнетущее ощущение, что она стала частью судьбы другой женщины, решив её участь. Это осознание придавало её победе горький привкус.
Когда Лэй Цзу вернулась в свои покои, её встретила Хуа Жу, с затаённым волнением ожидавшая новости. Едва завидев подругу, её глаза вспыхнули нетерпеливым огнём.
— Ну, что случилось? — спросила она, торопливо подходя к Лэй Цзу. — Какое наказание получила Ю Линь?
Лэй Цзу вздохнула, погружённая в свои мысли.
— Император отправил её в изгнание, — ответила она, её голос был тихим, почти задумчивым. — Её отправят в удалённые земли, в один из храмов, где ей предстоит провести остаток своих дней в служении.
Хуа Жу внимательно посмотрела на неё, уловив в голосе подруги нотки сомнения.
— Ты не рада? — осторожно спросила она, — ведь Ю Линь больше не сможет навредить тебе.
Лэй Цзу грустно улыбнулась и села на низкий скамейку, сложив руки на коленях.
— Я рада, что она больше не угрожает мне, но, в то же время, мне жаль её. Она совершила ошибки, но всё же остаётся человеком со своими слабостями и желаниями. Я ведь тоже была на её месте — в борьбе за расположение императора. Разве не могла я сама потерять себя, если бы не сдерживала свою жажду власти?
Хуа Жу взяла её за руку, пытаясь утешить.
— Ты другая, Лэй Цзу, — сказала она твёрдо. — Ты всегда стремилась к доброте и справедливости. Ю Линь выбрала путь предательства, и это был её выбор.
Лэй Цзу кивнула, понимая правоту подруги, но её мысли всё ещё возвращались к произошедшему. Ей хотелось верить, что Ю Линь осознает свои ошибки и найдет внутренний покой вдали от дворцовых интриг. Однако часть её не могла отпустить чувство, что это наказание оказалось слишком тяжёлым для женщины, которая, возможно, всего лишь стала жертвой своей же амбициозности.
Тем временем по дворцу быстро разнеслась весть о наказании Ю Линь. Слуги и наложницы шептались о том, как император публично её унизил, как приговор стал уроком для всех, кто мог бы задуматься о предательстве. Теперь Лэй Цзу воспринимали не только как одну из любимых наложниц, но и как женщину, способную мягко, но твёрдо влиять на решение императора. Она получила заслуженное уважение, и даже самые ревнивые из других наложниц осознали, что её победа была достигнута не за счёт жестокости, а благодаря её доброте.
Вскоре Лэй Цзу вызвали в покои императора. Прислужницы помогли ей нарядиться в роскошные одежды — длинное шёлковое платье глубокого красного цвета с изящной вышивкой, и нежный макияж подчёркивал её естественную красоту. Она чувствовала лёгкое волнение, ведь Хуан-Ди не часто звал её к себе в столь поздний час.
Когда Лэй Цзу вошла, император стоял у окна, задумчиво глядя на ночь, погружённую в темноту. Услышав её шаги, он обернулся, и его лицо озарилось мягкой улыбкой.
— Лэй Цзу, проходи, — пригласил он, жестом указывая на место рядом с ним. — Я хотел поговорить с тобой.
Она подошла и склонилась в поклоне, её спокойный взгляд встретился с его тёплыми глазами.
— Ваше Величество, — ответила она, стараясь подавить смущение, — чем могу быть вам полезна?
Он посмотрел на неё внимательно, словно изучая её каждую черту, и его голос прозвучал неожиданно мягко:
— Ты удивила меня сегодня, Лэй Цзу. Я не ожидал, что ты вступишься за Ю Линь, ведь она нанесла тебе больше вреда, чем кто-либо другой. Почему ты попросила смягчить её наказание?
Лэй Цзу ненадолго задумалась, подбирая слова, чтобы выразить свои мысли.
— Я верю, что настоящая сила — не в мести, а в умении прощать, — ответила она наконец. — Я не хотела, чтобы её страдания стали частью моей жизни. Пусть она обретёт свой путь вдали от нас. Наказание само по себе, возможно, поможет ей осознать свои ошибки и начать заново.
Император кивнул, и его взгляд стал ещё мягче. Он видел в её словах и поступках глубокую мудрость и доброту, которую редко находил в окружающих его людях. Он снова убедился, что она действительно отличается от других женщин во дворце.
— Ты — необыкновенная женщина, Лэй Цзу, — сказал он, его голос был полон восхищения. — В тебе есть нечто, что придаёт мне уверенность и покой. Твоя доброта и благородство затрагивают не только меня, но и всех вокруг. Ты учишь меня смотреть на мир с новой точки зрения.
Лэй Цзу почувствовала тепло в его словах, и её сердце забилось быстрее. Она знала, что их связь становится всё крепче, и это давало ей силы бороться дальше.
— Ваше Величество, я всего лишь хочу быть достойной вашего доверия и уважения, — тихо ответила она. — Вы вдохновляете меня на то, чтобы становиться лучше.
Император подошёл ближе и взял её за руку, его взгляд был полон нежности.
— Знай, что твоё место рядом со мной. Ты не просто наложница, Лэй Цзу. Ты — женщина, которой я доверяю и которую уважаю. И, возможно, ты значишь для меня больше, чем я мог бы признать раньше.
Эти слова коснулись её сердца. Она почувствовала, что их отношения перешли на новый уровень — это было не просто желание, но и глубокое взаимопонимание, которое связывало их души.
На этот раз они стояли молча, каждый погружённый в свои мысли. Для Лэй Цзу этот момент стал символом её победы — победы не над соперницей, но над собой, над своей ревностью и страхами. Она понимала, что только благодаря своим убеждениям и состраданию смогла найти путь к сердцу Хуан-Ди.
