Клинок пытается его заточить, но даже расколотый и лишённый собственной сути, Повелитель Ненависти продолжает сопротивляться. Лишь мгновения не хватает, чтобы обратить тварь в глыбу холодных кристаллов пустой информации, но он — точнее, уже «они» — успевают развоплотиться, сбежать из-под удара. Мир воет и стенает из-за столкновений силы, ошеломлённого Мариуса отбрасывает вспышкой, сдирая с него сияние его Хранителя, а пришедшая в себя Финниала изумлённо и испуганно смотрит в аметистовые глаза.

— Отпустите Ведьму. Её грехи я возьму на себя! — прокричала Лана, разжимая руку с мечом.

Многотонный груз долга валится с её души, среброволосая с грустью смотрит на хрупкие плечики Фины. А потом её затягивает в себя рана мира, а сознание, истощённое схваткой, схлопывается, как капкан.

***

Холодный камень под щекой и долгий, наполненный мукой тоскливый визг были первым, что Лана ощутила, придя в сознание. Рёбра под погнутым нагрудником всё ещё ныли, напоминая, что пережитое не было слишком ярким кошмаром. Опершись на руки, ей удалось сесть и осмотреться. Она находилась в Лангарде, но не в том, наполненном демонами и пламенем, а в другом, куда они пришли вчера.

Теряющий силу и затихающий визг повторился. Повернув в его сторону голову, девушка увидела свежевателя, приколотого своим же костяным копьём к стене дома. Наконечник пробил живот и глубоко вошёл в каменную кладку. Удар явно был нанесён с помощью Воли. Оружия при себе у Ланы не было. Свой сломанный клинок она бросила, прежде чем ухватиться за чёрный меч, и сейчас чувствовала себя голой.

Свежеватель наконец затих. Поднявшись на ноги, Лана оглядела местность и мрачно пробормотала:

— Ну всё, мне точно влетит…

Двери домов вокруг были выбиты, створки оконных рам лежали на мостовой, вперемешку с истлевшей домашней утварью, выброшенной наружу. Заброшенные предместья сейчас выглядели так, будто пережили нападение целой банды мародёров, но что-то подсказывало Лане, что всё это сделал один человек. Прислушавшись к эмоциям, она ощутила в сотне метров от себя бурю чувств: обжигающее беспокойство, нарастающее отчаяние и яростный гнев. Лана побежала в том направлении.

Обогнув угол дома, она наткнулась на следы побоища. Похоже, именно здесь десяток свежевателей вёл яростный, но безнадёжный бой за собственное выживание против слетевшего с катушек сотника. Несколько тел были буквально разорваны надвое, а голова одного из чудовищ растоптана до состояния кровавого фарша тяжёлым латным сапогом.

Они были убиты совсем недавно. Чёрная кровь на камнях ещё не успела остыть, а разрубленные внутренности парили в холодном утреннем воздухе и несли невыносимый смрад. Лана поёжилась и прислушалась к своим чувствам. Айр точно находился неподалёку, в здании в конце этой улицы. Похоже, парень её пока не заметил, старательно обыскивая очередной заброшенный дом.

Девушка поспешила туда и едва успела увернуться от вышвырнутого из окна тяжёлого сундука, который разлетелся на части, осыпая всё вокруг звенящими золотыми монетами. Забежав в дом и взбежав по лестнице на второй этаж, она столкнулась лицом к лицу с разгневанным Айром. Глаза сотника гневно пылали. Он рванул по коридору навстречу, резко затормозил и неверяще уставился Лане в лицо.

Протянув дрогнувшие руки, рыцарь опустил их на плечи сребровласки и, убедившись, что она реальна, тяжело выдохнул спёртый в груди воздух, после чего с силой прижал её к груди. И так пострадавший нагрудник сделал «клац», вжавшись в рёбра, ответившие вспышкой боли, а воздух из лёгких с тихим всхлипом их покинул. Лана расслабилась, послушно ожидая своей судьбы — она никогда прежде не видела Айра в таком состоянии.

Самоконтроль был его вторым именем, но сейчас сотник, прижимающий её к себе, немного дрожал. От него пыхало жаром, раскалённые мускулы вздулись — чувствовалось, что последние несколько часов он не давал себе ни секунды отдыха. Но он молчал, просто сжимая её в своих объятиях.

Наконец, ещё раз тяжело выдохнув, обжигая жаром её шею, Айр отпустил девушку и шагнул назад, пристально и взволнованно её осматривая. От внимательного взгляда зелёных глаз не ускользнули ни остатки пепла на её лице, ни смятый во многих местах нагрудник. Его губы разошлись в улыбке облегчения, но, придав себе строгий вид, Лотаринг сурово сообщил:

— Ты покинула свой пост, не предупредив сменщика. Парни в моем отряде за такое получали десяток плетей и лишались пищи на три дня.

— Всё не так, как ты подумал! — сдавленно воскликнула Лана, видя, как глаза возлюбленного опять разгораются гневом.

— Мне плевать. Мы на территории врага, поддержки ждать неоткуда. Если ты стоишь на часах, то ты, рот твой под носом, стоишь на часах, и при малейшей опасности ты предупреждаешь товарищей, а не оставляешь их, на съедение хреновым свежевателям, спящими и тёплыми! — Сотник в ярости ударил по ближайшей стене, раскрошив камень. — Разрази меня гром, Лана, это точно я тебя должен обучать таким примитивным вещам?!!

— Хватит орать. Я и так тебя слышу. А ещё ты меня пугаешь. Айр, я не виновата, правда. Не в этот раз. — Лана виновато улыбнулась и притронулась к руке возлюбленного, остудив его гнев. — И, кстати, где Азбден? С ним всё в порядке?

Ещё раз вздохнув и гневно кивнув, воин ответил:

— Мэтр Логаррт побежал за помощью к твоей подруге, до неё меньше дня пути. Я тебе верю, раз ты говоришь, что не было выбора — считай, что у тебя презумпция невиновности. Но я хочу знать всю историю от и до. А ещё я тут вроде бы перебил отряд свежевателей неподалеку, так что давай найдём место для разговоров где-то еще.

— Перебил? Да их как будто конная бригада переехала! Хорошо, пойдём. Классно ты, конечно, придумал, отпустив нашего единственного проводника… — ехидно ответила Лана, поймала очередной гневный взгляд и виновато улыбнулась. — Молчу-молчу…

— Лана, ещё один едкий комментарий — и презумпция будет снята, а твоя задница будет гореть, — хмуро предупредил её Айр.

— Если честно, я так по тебе соскучилась, что не отказалась бы, если б ты снял с меня и презумпцию, и всё остальное… — блеснув фиолетовыми глазами, сказала девушка, сделав шаг вперёд и положив ладонь на грудь возлюбленного.

— Твоя попытка соблазнения стража при исполнении будет учтена в суде. И вообще, чистосердечное признание смягчит твою вину, — наигранно строго ответил парень, наконец-то усмехнувшись. Лана чувствовала, что гнев его отпускал.

— Это и было чистосердечное признание…

***

Вскоре после того, как они покинули здание, Лана почувствовала вдали приближение ещё одной группы свежевателей. Их было больше двух десятков, так что парень с девушкой быстро побежали по пустынным улицам, виляя между ветхими строениями. Полуденное солнце было тусклым, словно неуверенным, что ему можно дарить свои лучи этим забытым Богами землям. Словно даже оно не могло пробиться сквозь царившую здесь ненависть.

Спустя час, избежав встречи с преследователями, Лана кивнула парню в сторону здания с знакомой вывеской, изображающей два драгоценных камня и кольца. Ей было интересно посмотреть на ювелирные украшения Лангарда, ну и, кроме того, им и правда нужно было поговорить и отдохнуть. Дверь оказалась заперта, но Айр прижал руку к замку и резко выдохнул, сверкнув Волей. Дверь почти беззвучно отворилась. Удивлённо хмыкнув, Лана вошла вслед за ним.