Предания столь далекой древности, трагичной легенды, пришедшей из другого мира, для Ланы были не сказкой, а личными воспоминаниями, действительно разрывающими душу. Она переживала их вместе с харгранкой. Это была необходимая жертва, чтобы осознать и разделить ее грех.

— Я пыталась сбежать, подкупить слуг, чтобы передать весточку отцу. Все было бесполезно. Разумеется, ублюдок вернулся с победой в сияющем великолепии, и мои муки продолжились. А еще через три месяца я родила. Дочку, я не знаю, от кого она была, но ее он не трогал. И даже позволял мне с ней играть, привязаться к ней… Месяц спустя отец решил устроить праздник в честь появления наследницы и отречься от престола в пользу юного героя, — ведьма зло и отчаянно рассмеялась, сейчас она напоминала Лане ту, какой она ее встретила в Старом Мире. В груди нарастал осколок льда.

— Перед тем как мы отправились в столицу, он во всем мне признался. Рассказал, кто он, превратил тело Бонфара в чудовище у меня на глазах и в красках описал, как страдал его настоящий владелец, прежде чем окончательно утратить разум. Той же ночью ко мне явился юноша, признался что он противник демонам и предложил силы, чтобы сражаться за будущее. Сказал, что я особенная. Достаточно могущественная, чтобы не просто вместить в себе сущность извне, но и послужить вратами в наш мир. Привнести в него справедливость. Я тогда чуть не рехнулась, но страх оказался сильнее ненависти, и я отказала ему. Он не стал спорить, лишь грустно улыбнулся и покинул мой сон, напоследок назвав мне свое имя и сказав, что я всегда его могу призвать, если передумаю.

Ульма Кроу заканчивала свою исповедь. Лана по звону струны, натянутой в душе, чувствовала это. История, которую Королева Проклятых, Харгранская Шлюха, не рассказывала никому, подходила к концу. А потом ведьма заговорила, и струна лопнула.

— В нашем дворце этот демон сначала убил отца. А потом выхватил дочь из моих рук и размозжил ее маленькую головку о камни. И я сломалась, боль и ненависть переполняли без остатка. Я воззвала к единственному, кто обещал мне шанс на возмездие. Я заключила контракт с светлоликим, вечное беспрекословное служение взамен на воздаяние. Ты ведь уже догадалась, кем был тот юноша? — тихим, мертвенным голосом спросила харгранка у подруги.

— Астер, — прошипела от душащей ее ярости Лана..

— Первым, что он мне приказал, это убить пускающее слюни, опустевшее и лишенное разума тело Бонфара, в котором он больше уже не нуждался. Это была единственная справедливость, которую заслужила такая идиотка, как я. А затем я открыла ему путь и отдала свой народ на растерзание, — Ульма практически прокричала последние слова, она задыхалась, но слез не было, глаза были предательски сухи. А ведь только эта влага могла очистить ее душевные раны.

Выскочив из ванной, Лана притянула ее к себе, пытаясь растопить собственным телом тот лед отчаяния, что чувствовали они обе. Трепещущая и кажущаяся сейчас такой маленькой, красноволосая прижалась к ее груди и почувствовав себя в безопасности, наконец горестно зарыдала.

— Когда я располовинила этого ублюдка там, в Лангарде, я освободила тебя? — спросила Лана, жалея лишь об одном: что ей не хватило сил окончательно убить эту тварь.

— Да. Сущность Астера распалась на Эго и Ид, он перестал быть собой и утратил возможность повелевать даже собственным именем. Все последующие циклы я вмешивалась в события и не позволяла ему собрать себя воедино, — немного успокоившись, прошептала в ответ Ульма.

— Как его уничтожить окончательно? Полностью и бесповоротно? Есть такой способ? — настойчиво заглянув в изумрудные глаза, спросила Лана.

— Их два. Если мы сразим его, я смогу исказить и заточить его Эго, так же как заточила Ид внутри тебя. Это его не уничтожит окончательно, но он утратит свою личность и цели, которые преследует. Перестанет быть собой, а то и вовсе затем переродится челове… — Ульма сбилась и прижалась к мокрой груди подруги щекой.

Лана чувствовала, что харгранка отчаянно нуждается в ее тепле, что она боится снова остаться одна, так что решила не допытываться до того, что и так было ясно. Ульма Кроу вмешалась в ее судьбу еще до рождения, чтобы носительница проклятой Воли могла замкнуть вечный цикл ее боли и страха. Прижав ведьму плотнее, Лана усмехнулась. Наверное, именно так же чувствует себя Айр, когда она лезет к нему в объятия. Алая Ведьма достаточно настрадалась, и сейчас сереброволосая поклялась себе защищать ее несмотря ни на что.

— А второй способ? Такую мразь я бы предпочла грохнуть наглухо, надежно и с гарантией, — задала Лана вопрос хитрюшке-харгранке.

— Меч Энима, черный клинок, которым ты разрубила Астера. Он существует во всех циклах. Но это плохой вариант, и я пока не могу представить, к каким последствиям он нас приведет, — затаив дыхание, ответила ведьма.

Слова Ульмы заставили Лану вспомнить тот невыразимый груз ответственности, который спал с ее плеч, когда она выпустила черную рукоять. Встряхнув гривой волос, Лана отступила от Ульмы на пару шагов и оглядела себя, после чего весело посмотрела в глаза хозяйки и произнесла:

— Значит, ты все еще веришь в него? Разрушителя Циклов. Ведь тот клинок даровал миру именно он, верно? — заметив, как на миленьком личике проступила вина, Лана заговорщически усмехнулась и продолжила: — Ладно, об всех твоих многочисленных косяках, манипуляциях и недомолвках мы поговорим когда-то потом. Сейчас пойдем перекусить и отправимся спать. Надо еще будет как-то Айру объяснить, почему мы будем спать в этот раз вместе.

— Вместе? — непонимающе уставилась на нее заплаканная Королева Проклятых.

— Ну да. Не могу же я оставить тебя в таком состоянии одну. А без него я нормально не смогу заснуть. Ну ладно тебе, не бойся, он не кусается, — весело ухмыльнулась Лана.

Переодевшись в длинное белое платье, благоразумно заранее приготовленное Ульмой, Лана, крепко держа ее за руку, вышла из купален и направилась в башню. Ульма стыдливо хлопала ушками, упрямилась и идти не желала.

— Лана! Не сходи с ума! Я его даже не знаю!

— Ой, придумала проблему. Я же не трахаться тебе с ним предлагаю. Просто поспишь с нами рядом.

— Может, вместо этого пойдем ко мне?

— И остаться с тобой наедине на всю ночь? Ну уж нет! Ты не заманишь меня в свои сети, хитрая, коварная ведьма!

Серебристый смех Ланы звучал совсем не так, как привычный звон крепких цепей. В нем была свободная, бесшабашная воля и хаос безграничных, счастливых вариантов грядущего.

Глава 9. Пути справедливости

Маска, обтянутая мягким красным бархатом, оказалась неудобной и довольно тяжёлой. Демонический оскал с чёрными провалами глаз полностью скрывал лицо, оставляя возможность только дышать через узкие прорези на месте носа и смотреть. На верхней части галереи абсолютно круглой арены было два десятка таких вот псевдо-демонов. Чтобы сохранять анонимность, они практически не разговаривали между собой, а устроители мероприятия выдавали каждому длинный балахон, скрывающий под собой одежду и пол гостя.