Яохань сжала протянутую руку Цзяньюя — крепко, словно боялась потерять его в этом новом странном пространстве.

Когда Байсюэ присоединилась к ним, проход за её спиной исчез. Не закрылся, а именно исчез, будто и не было там никакой арки.

— Это не к добру, — прокомментировал Цзяньюй. — Хотя что может быть к добру после стен, похожих на мясо? Как бы мы сами мясом не стали…

Яохань попробовала призвать огненную сферу. Всё получилось. По крайней мере, в этом странном месте можно было пользоваться ци. Это хоть немного успокаивало. От огня разлилось тепло. Снежинки таяли в воздухе, не касаясь её.

В это время Юншэн медленно провёл ладонью по стволу ближайшего дерева. На ощупь кора казалась настоящей, как и камень самой арки, сквозь которую они сюда прошли. На этот раз Пустота играла по новым правилам, и он не мог опереться на воспоминания о прошлых сражениях.

Он снова призвал свою силу, чтобы найти нужное направление. Золотые нити расползлись по снегу, окутывая лес.

Где-то вдалеке раздался протяжный вой.

— Этого ещё не хватало… Надеюсь, это не значит, что какому-то волку стало одиноко, и он зовёт друзей…

— Это Пустота. Ищет нас и принимает форму ваших страхов, — отозвался Юншэн.

— А что, кто-то из нас боится волков?

— Это не волк, — Юншэн повернулся к остальным. — Вам это не понравится, но выход именно там… — он показал в направлении, откуда слышался вой.

Звук снова раздался — уже ближе. В нём были отголоски плача, переходящего в рваный хриплый смех.

Цзяньюй напрягся.

— Где-то я это уже слышал…

Из-за снежной дымки показалось движение. Ветер взвыл в ушах, эхом повторяя. Из тени выступило оно.

— Это же… — Яохань резко сделала шаг назад.

Из снежного вихря перед ними выступила исполинская тень. Девять голов, как девять несогласных мыслей поворачивались каждая в свою сторону, окидывая пространство немигающим взором. Холодные глаза источали призрачное сияние. Всё тело чудовища было похоже на клубок тьмы, окутанный клочьями истлевшей шерсти. Девять хвостов извивались подобно ядовитым змеям. Снег мгновенно испарялся вокруг него, обжигаясь о тёмную ауру.

— Чжи, — выдохнул Цзяньюй.

В тот день, когда они нашли Байсюэ в храме, именно это существо напало на них. Сначала оно приняло облик ребёнка, молившего о помощи найти мать. Но это было ловушкой — он заманивал их в расщелину между скал, туда, где их силы ослабевали.

Существо сделало шаг вперёд. Одна из голов поднялась и заговорила — тонким, детским голосом:

— Сестричка Чжао… братик Лю…

Яохань стиснула зубы. Всё в её теле среагировало на этот голос. Она вспомнила того «мальчика» — испуганного, с глазами, полными надежды. И то, как он чуть не убил её. Если бы не вмешалась Байсюэ…

— Я очень… проголодался, — сказал он. Голова резко повернулась к ним, зрачки сузились перед броском. — Заклинатели вкусные.

Все это уже было. Как будто кто-то выхватил сцену из их воспоминаний и решил повторить.

Зверь Чжи двигался плавно, грациозно, несмотря на размеры. Хвосты медленно покачивались в такт его шагам, когда он шагнул ближе.

Цзяньюй рванулся вперёд, встал между Яохань и чудовищем.

— Не подходи! — прорезал тишину его голос.

Тем временем Чжи прыгнул. Земля задрожала от удара огромных лап. Цзяньюй пригнулся, создавая защитную стену из корней. Это получилось легко, в отличие от прошлого раза. Лес вокруг помогал.

В лицо ударила волна гнили и холода.

— Хотя бы ведёт он себя предсказуемо… — пробормотал он, содрогаясь от удара лапы по барьеру.

Он рванулся в сторону, уводя внимание чудовища. Удар хвоста прошёл в сантиметре от его плеча и снёс половину могучего дерева. Яохань зашла с другой стороны и направила на зверя огненный вихрь — но одна из морд повернулась и поглотила его вспышкой темноты.

Чжи поднялся на задние лапы. Тьма, пульсировавшая в его груди, начала расширяться. Из теней сформировались щупальцы.

— А вот этого раньше не было…

Цзяньюй, даже в самых отвратительных снах, не мог представить, что и без того омерзительное существо способно стать ещё хуже.

— Осторожно. Это не просто иллюзия!

Юншэн хоть и окликнул Цзяньюя, всё же он кое-что заметил.

Зверь, казалось, реагировал только на юных заклинателей, игнорируя остальных. Возможно его манила кровь смертных. А возможно дело было в том, то Пустота выдернула этот фрагмент из их воспоминаний. В прошлый раз ни Байсюэ, ни Юншэна не было рядом в момент нападения зверя.

Большая ошибка.

Юншэн стоял неподвижно и наблюдал, как Чжи приближается к Цзяньюю и Яохань. Тьма клубилась в груди чудовища, но, когда в воздух взметнулись огромные теневые щупальца, он сорвался с места.

Копьё возникло в его ладони, вспыхнув серебром.

— А Пустота не учила тебя смотреть по сторонам, — тихо сказал Юншэн, не ожидая, что его услышат, и с силой метнул его.

Копьё пронзило воздух со свистом. Оно вонзилось в гущу щупалец, точно туда, где бурлила тьма. Древко удлинилось в полёте, утолщаясь, соразмерно врагу — и пригвоздило зверя к земле.

Оглушающий рёв вырвался из всех девяти глоток разом. Щупальца и все девять хвостов хватали воздух и бились по земле, пока зверь пытался освободиться.

— Сейчас! — крикнул Юншэн.

Байсюэ, стоявшая чуть в стороне, подняла руку. Из кончиков её пальцев сорвались ленты бледного света, разрезая тьму. Свет вытягивался в сверкающие линии, а из этих линий начали рождаться клинки из кристально чистого льда.

Поток мечей хлынул на чудовище сверху настоящей карой небес. Сразу несколько десятков опустились разом все девять голов. Удар за ударом, с безжалостной точностью.

Зверь взревел, попытался поднять хвосты, метнуться в сторону, но копьё прочно удерживало его на земле, а ледяной дождь не прекращался. Тьма вырывалась через новые раны на его теле, но не успевала затянуть их. Он захлёбывался собственной яростью.

И не было спасения.

***

Яохань застыла, почти не дыша, наблюдая, как небо превращается в лезвия. Хоть она уже и видела, как сражалась Байсюэ, но впервые — в таком масштабе.

Первый раз, когда они столкнулись с Чжи, она была без сознания. Очнулась уже после того, как богиня вмешалась. И то, что рассказывал Цзяньюй, казалось чем-то средним между героическим эпосом и сказкой. Друг был мастер приукрасить и добавить пафоса.

Теперь она видела это сама. И с каждым мечом в её груди расползалось чувство, похожее на ужас.

Как она — обычная смертная, пусть даже с искрой божественной силы, которую ей передали, сможет противостоять Пустоте, если вот так выглядит настоящий бог в бою?

А если вся эта надежда на неё — ошибка?

Она не заметила, как пальцы сжались на рукояти меча. Она всё ещё держала его наготове, но его кончик слегка подрагивал.

— Эй. — Рядом оказался Цзяньюй. Он говорил негромко, но в голосе было то упрямое тепло, что всегда заставляло её возвращаться в себя. — Не смей думать, что ты слабее.

Она посмотрела на него. Он не улыбался. И в его взгляде не было ни тени сомнения.

— Даже если ты не можешь призвать тысячи мечей… у тебя есть другое. Не сравнивай себя с Байсюэ. Она была создана спасти этот мир. Ты же — выбрала. Это не слабость. Это твоя сила.

Яохань смотрела на него, и дрожь внутри понемногу отступала. И хоть сомнение до конца не исчезло, слова друга отозвались в её сердце, и впервые за всё время в этом проклятом лесу ей стало чуть теплее.

Она кивнула — то ли себе, то ли Цзяньюю.

Она просто человек. Но она и не должна быть богом. Она просто должна оставаться собой.

***

Всё стихло. Последний рёв оборвался с подвыванием порванной струны. Тело Чжи застыло, а затем осыпалась хлопьями чёрной пыли.

На том месте, где секунду назад лежал распластанный исполин, возникла арка из серо-зелёного камня.