Третий барельеф был сильно повреждён, поэтому было сложно сказать, что именно на нём было изображено. Но даже так угадывались знакомые очертания: фигура в капюшоне — та же, что и на первом барельефе. Но там был кто-то ещё, полностью перечеркнутый большой трещиной.

— Интересно, что это такое? Похоже на легенды про древних богов… — Цзяньюй провёл пальцами по краям трещины. — Но не думаю, что знаю такую легенду.

— Мне кажется, что слева — это про Бога из Пустоты. Люди с завязанными глазами — его сторонники, по крайней мере, в летописях что-то такое было. А вот что там дальше изображено, я не знаю.

— Может быть, это то, что было после его появления? Об этом, кажется, вообще не сохранилось сведений. Возможно там случилось что-то такое, что не смогли или не захотели сохранить для потомков…

Мгновение повисло напряжение.

— Давай зарисуем это, — предложила девушка. — Вдруг что-то найдётся в библиотеке Школы. Или у Учителя. Он разбирается в таких вещах.

Цзяньюй достал клочок бумаги и уголь и стал прилежно перерисовывать барельефы.

— Хорошо, что есть ты, — пробормотала она. — У меня даже человечки получаются… ну, как черепахи. Или гнилые грибы.

— Это только потому, что ты сравниваешь себя со мной, — не отрываясь от рисунка, усмехнулся Цзяньюй. — А так ты гениальна… в бою. И в подколах.

— А ты — в упрямстве, — парировала она. Но подумала, что если бы Цзяньюй не занимался совершенствованием в Школе Пяти Циклов, возможно, стал бы просвещенным ученым или чиновником. У него был талант к скрупулезной работе и исследованиям. Но такое будущее его не интересовало. Он с гораздо большим удовольствием занимался боевыми искусствами. А также любил исследовать тайны Поднебесной не по книгам, а путешествуя по миру.

Яохань сконцентрировала ци на кончиках пальцев и создала небольшую светящуюся сферу, чтобы её спутнику было лучше видно.

Пока он рисовал, она вернулась к повреждённому барельефу. Что-то в нём не давало покоя. Как будто внутри камня затаилось воспоминание, которое она никак не могла уловить. Ей очень захотелось разобрать, что именно на нём изображалось. Она попробовала провести пальцами по фрагменту, от которого хоть что-то осталось, и случайно порезалась об острый скол камня.

И тут в тишине зала раздался щелчок. Чёткий, сухой, как взломанная печать.

Друзья испуганно осмотрелись: ловушка? Но казалось, что ничего не изменилось, из стен никакие шипы не выскочили, стрелы не полетели, пол не провалился.

— Но ты ведь тоже это слышал? — спросила она Цзяньюя.

— Да… Но откуда был это звук?

Цзяньюй оторвался от рисунка, когда свет вдруг стал тусклее. Он оглянулся — Яохань подошла ближе, прижав светящуюся сферу к каменной стене.

И тут она замерла.

— Подожди… — прошептала она, вглядываясь в край барельефа. — Этого… раньше точно не было.

Сбоку, чуть в стороне от трещины, в камне теперь виднелся тонкий выступ, похожий на рычаг. Он выглядел слишком чистым, словно появился только сейчас.

— Цзяньюй… — она инстинктивно отступила на шаг. — Что это?

— Выглядит как механизм. Потайной… Хочешь, нажму?

— Ты нажимай, а я тебя прикрою! — Она подняла ладонь, и пламя в её сфере слегка вспыхнуло. — Если нас убьет — хотя бы будет красиво.

Цзяньюй усмехнулся и нажал на рычажок.

Сначала ничего не происходило. Но затем с тихим скрежетом нижняя часть стены под барельефами сдвинулась в сторону, обнажая узкий, тёмный проход, в который мог бы протиснуться худощавый человек — или, как заметила Яохань, не слишком благоразумный заклинатель.

Они переглянулись.

— Я первый! — с энтузиазмом выпалил Цзяньюй.

— Лю Цзяньюй, ты либо самый храбрый, либо самый глупый человек из всех, кого я знаю. И знаешь что? Я до сих пор не решила, что страшнее, — вздохнула Яохань. — Лезь давай, герой.

Он скорчил рожу, изобразив пафосный поклон, и ловко юркнул в проход. Яохань фыркнула и последовала за ним.

Проход сначала шел горизонтально, но потом резко ушел вниз. Друзья не удержались на ногах и, потеряв равновесие, буквально пролетели по нему. Попросту говоря, упали. И если бы не хорошая реакция и владение ци, то древний храм оказался бы украшен двумя лепешками из неудачливых заклинателей.

— Ну… — простонал Цзяньюй, вставая. — Это было… эффектно.

— Будем считать, что мы просто нашли альтернативный спуск, — отозвалась Яохань. — Ладно, зачем мы сюда полезли, я все еще помню. Но вот как отсюда вылезем потом? — с этими словами девушка попыталась отряхнуться, но безуспешно.

— А мне кажется, нам повезло, — ответил ее Цзяньюй, кряхтя, поднимаясь с пола. Он выглядел не лучше, а то и хуже, ведь именно он упал первым.

— Ты называешь это везением?

— Ну подумай, Яохань! Если никто до сих пор не проник в эту дыру, значит, все сокровища всё ещё здесь!

— Допустим. Но, знаешь, что? Ты поплатишься за это приключение. Будешь кормить меня обедами месяц.

— Обязательно! А если найдем что-нибудь ценное – я тебя не только обедами буду кормить, но и ужинами! И завтраками!

— Я это запомню.

Они огляделись. Перед ними тянулся огромный коридор, уходящий вглубь. Камни под ногами были покрыты вековой пылью, ни единого следа — будто никто и никогда не ступал сюда. На полу — ни царапины, ни отпечатка.

Яохань подняла свою светящуюся сферу повыше. Мягкий свет упал на стены, на ступени, ведущие ещё ниже.

— Похоже, у нас нет других путей, — пробормотал Цзяньюй.

— Вперёд — единственный путь, — кивнула Яохань. — Всегда.

Они шагнули к лестнице, и вдруг Цзяньюй остановился, вглядываясь в стены.

— Подожди. Посмотри…Мне кажется, что твой свет больше не нужен.

Она приглушила сияние сферы, и в полумраке стало заметно: стены и даже ступени словно светились сами по себе. И чем ниже они спускались, тем светлее становилось вокруг.

Когда они спустились по лестнице, перед ними открылось поистине удивительное зрелище.

Если до этого храм выглядел как обычный старый храм, где всё было покрыто пылью и осколками камней, то помещение, в которое они попали, было абсолютно чистым и светлым. Создавалось впечатление, что время не коснулось его. Стены были идеально гладкими, отполированными до блеска. В центре возвышался огромный купол, который словно был создан из цветного стекла. Он был полупрозрачным и переливался всеми цветами радуги.

— Если здесь и есть сокровища, то они не в золоте, — прошептала Яохань, затаив дыхание.

— Само это место — настоящее сокровище, — ответил Цзяньюй, тоже шепотом. В такой атмосфере даже говорить громко казалось кощунством.

В помещении не было ничего, кроме этого купола. Но когда друзья подошли ближе, чтобы рассмотреть его, они обнаружили, что внутри кто-то есть.

Под куполом возвышался трон, достойный самых пышных императорских дворцов. На троне восседал человек.

Сквозь купол можно было разглядеть силуэт девушки. Она была не просто красавицей, но, казалось, сошла со страниц легенд. Многослойное белое платье, украшенное золотыми нитями и драгоценными камнями, как могло бы быть только у какой-нибудь древней императрицы или принцессы. Длинные волосы, похожие на струи снежного шелка, стекали по ступеням трона. Её кожа, подобно белому нефриту, излучала внутренний свет, подчёркивая неземную красоту. Вся её фигура словно источала ауру божественности, наполняя зал спокойствием и гармонией. Но глаза её были закрыты.

— Как ты думаешь, она… мертва? — тихо спросила Яохань, и эта мысль почему-то вызвала у неё грусть. Хотя, конечно, никто не мог быть жив в храме, который простоял запертым несколько тысяч лет. Однако место, где они оказались, пусть и находилось где-то в глубине храма, казалось, не принадлежало этому миру, а потому возможно было всё.