– Обрабатывал? – переспросила я, откладывая книгу, которую читала.

– Да. Ты правильно сказала, он накручивал тебя. И мне такой способ «терапии» очень не нравится.

– Значит, накручивал… – хмыкнула, упав на подушку и раскинув руки. – Интересно, зачем?

– Я получил досье на него. Арн Кулидж, тридцать шесть лет, дипломированный психолог. Работал в Обертоне, в частной клинике, но восемь лет назад там случился какой-то инцидент, и Кулидж уволился. После этого переехал в Келтон, где нашел работу в санатории. Наверное, ни в какое приличное место его бы просто не взяли, а местный санаторий переживал тогда не лучшие свои времена.

– А что за инцидент?

– Мне не удалось узнать подробности, – поморщился оборотень. – То ли он пробовал на пациентах неодобренную методику, то ли еще что.

– Послушай, «Золотой дол» – санаторий ведь не государственный?

– Нет, частный. Принадлежит Вейну Хартингтону, местной шишке. Ну как, шишке… Никаких важных постов в городе он не занимает. У него есть бизнес, есть недвижимость, счета в банках. Но живет он относительно скромно. Детей нет, вдовец. Кстати, его жена умерла восемь лет назад.

– Восемь лет… Очень интересно. Восемь назад умерла его жена. Примерно в это же время в Келтон приехал Кулидж, а потом Хартингтон купил санаторий, где лен доктор нашел себе работу. Может быть это как-то связано?

Немного подумав, я сказала:

– Мне завтра снова нужно в «Золотой дол». Кулидж назначил какие-то особые ванны. А послезавтра – очередной сеанс промывки мозгов. Местные сплетницы из купален могут быть очень полезны. Надо бы сходить туда еще раз. Вдруг получится кого-нибудь разговорить, насчет Кулиджа или Хартингтона. Все же городок маленький, они должны что-то друг о друге знать.

– Только будь осторожна, прошу тебя, – вздохнул Тагриан.

– Буду. Обязательно.

***

Моя терапия проходила не в общественном корпусе, а в лечебном. Но у стойки администратора меня почему-то встретила ассистентка Кулиджа.

– Лена Милс, – улыбалась она профессиональной улыбкой. – Как ваше самочувствие?

– Нормально, – я пожала плечами.

– Надеюсь, после сеанса оно станет не просто нормальным, а отличным. Пойдемте со мной.

Лена Стэнтон завела меня в самый конец первого этажа. В небольшой комнате стояла кушетка, столик и шкафчик для одежды.

– Здесь вы можете переодеться, – кивнула на кушетку блондинка. – Я пока подготовлю вам ванну.

– Хорошо, – кивнула я, соглашаясь.

Но внутри меня плескалось недоумение. Она же секретарь, почему занимается такими манипуляциями? Неужели меня ждет что-то особенное? Ой, хоть бы не опасное.

Саманта Стэнтон вышла в соседнюю комнату, оставляя меня одну. Постаравшись унять дрожь, я решительно сбросила кардиган и стала переодеваться в купальник.

– Все готово, – женский голос заставил вздрогнуть.

Она открыла мне дверь, впуская в комнату с ванной. Здесь никого не было, играла тихая музыка, а в воздухе пахло чем-то приятным. Может я зря нервничаю? Ну не станут же меня тут топить? В конце концов, моя машина стоит на парковке, меня видели люди. Только дурак решит совершать преступление с целой кучей следов и улик.

– Прошу, – лена Стэнтон указала на ванну. – Здесь минеральная вода, травяные экстракты – травы собираются в наших горах, и немного лечебной грязи. Очень полезно для кожи, волос и организма в целом. Ваш сеанс продлится сорок минут.

Я недоверчиво осмотрела зеленоватую воду и сунула туда ногу. Ничего так, тепло.

– На этом я вас оставлю, – улыбнулась блондинка. – Если что-то пойдет не так, вы можете в любое время выходить. Но обычно проблем ни у кого не бывает. Поэтому просто расслабляйтесь, лена Милс, и наслаждайтесь сеансом.

Она вышла, а я устроилась в ванной поудобнее и откинулась на бортик. Вообще приятно. Действительно расслабляет, как в самом лучшем спа-салоне. Горячая вода обволакивает тело, аромат трав даже немного усыпляет и не хочется ни о чем думать. Ни о работе, ни о заговорах, ни о мужчинах. Хочется просто отдохнуть, перезагрузив голову и тело. Любой женщине нужен такой отдых. А уж Чистильщице – особенно.

В конце концов, у меня непростая, а иногда даже и опасная работа. Из десяти зачисток только девять бывают относительно простыми и понятными. Десятая обязательно выкидывает что-нибудь этакое, от чего потом еще неделю приходишь в себя. А в нормальном отпуске я была последний раз аж в прошлом году, если не считать поездок на праздники к родителям. Если бы не это дело, можно было бы поехать с Тагрианом куда-нибудь отдыхать. Хотя… если бы не это дело, мы с оборотнем вряд ли бы познакомились.

Вода в ванной слегка пузырилась, будто газировка. Окончательно расслабившись и прикрыв глаза, я мурлыкала себе под нос какую-то мелодию, всплывшую из недр подсознания, и наблюдала, как пузырьки скользят по коже. Но в один прекрасный момент музыка затихла. И я поняла, что не могу пошевелиться, а вода начинает стремительно темнеть.

Попыталась хотя бы вздохнуть, но грудь словно сжали в тисках. Вода почернела, став похожей на неразбавленные чернила, густые и вязкие, а ее уровень стал медленно подниматься. Гниль мне в бок, да что же этой такое? Не хватало еще утонуть здесь, так глупо и бессмысленно.

Паника грозила захлестнуть с головой, но я собрала волю в кулак и дернулась, сбрасывая оцепенение. Раздался громкий плеск, в уши снова ворвалась музыка. Я открыла глаза и увидела, что сижу в ванной, вода в ней все того же приятного зеленоватого оттенка и она совсем не собирается меня топить.

– Лена Милс? – от прозвучавшего над ухом вопроса я чуть не подпрыгнула. – Лена, все в порядке?

– А? – Я бестолково заозиралась и увидела лену Стэнтон.

– Все в порядке? – повторила та, дежурно улыбаясь. – Ваше время вышло.

– Уже? – удивилась, отбрасывая с лица влажные пряди.

– Да. Сорок минут, как я и говорила. Наверное, вы задремали и просто не заметили этого.

Я еще раз осмотрелась и констатировала, что да, лена Стэнтон права. Черная жижа мне просто приснилась. Вот же… пакость.

– Может вам помочь?

– Нет, – я покачала головой и поднялась, хватая полотенце. – Не стоит.

– Рекомендую не смывать воду, чтобы она могла питать вашу кожу еще несколько часов.

– Обязательно, – пообещала я, вытираясь.

Вернувшись в раздевалку, быстро переоделась и высушила волосы. Но перед уходом меня снова перехватила ассистентка Кулиджа и протянула бокал с прозрачной жидкостью.

– Вода из нашего источника. Внутрь так же полезна, как и снаружи, особенно перед едой. У Келтоне ее продают в нескольких местах, но здесь, в «Золотом доле», мы набираем ее прямо из скважины, и вода не успевает терять своих свойств.

– О, спасибо, – поблагодарила я, принимая бокал.

– Пейте, лена Милс.

Сделав глоток, я непроизвольно поморщилась.

– Вкус немного непривычный, да, – кивнула лена Стэнтон, видя мое ошарашенное лицо. – Но это очень полезно.

– Полезно, – пробормотала я, – не сомневаясь.

Еле заметно вздохнув, сжала бокал и поднесла его к губам. Нельзя показывать, что мне неприятно и хочется вылить воду в окно. Потому что лена Соня Милс из Эндерса никак не могла почувствовать в резком вкусе минералки, содово-соленом, с отчетливой ноткой сероводорода, ту самую горечь, которая была мне так хорошо знакома. Горечь Гнили.

Вся моя суть Чистильщика противилась этому, но пришлось мужественно выпить воду, утешая себя тем, что такое количество мне вообще не повредит. И только после этого лена Стэнтон отвела меня к выходу.

Попрощавшись с женщиной, я перехватила сумку поудобнее и понеслась к машине. Мне срочно нужно было рассказать обо все Тагриану.

Вода со вкусом Гнили…. Сто процентов, она текла через очаг. Такое случалось. Воды пропитывались этой гадостью, если протекали через очаг на земле. А иногда бывало и так, что Свищ открывался под землей, тогда Гниль могла травить скважины, родники или грунтовые воды. Я терпеть не могла такие случаи. Подземный очаг отследить очень сложно, он может долгое время вообще никак не проявлять себя, а потом вдруг обнаруживаться каким-нибудь зловонным провалом, на семерку по Грею минимум.