Рис. 405. Смерть в поединке. Испанский лубок, 1800-е гг.

Рис. 406. Поединок на навахах. Испанский лубок, начало XIX в.

В первых числах сентября 1879 года к консенсусу не удалось прийти двум мадридским баратеро. Видимо, решение вопроса не терпело отлагательств, так как дуэль началась в четыре часа дня у всех на виду, прямо посреди людной улицы Калатрава. Как и большинство настоящих дуэлей до последней крови, и этот поединок был коротким и драматичным. Уже через несколько мгновений после того, как суровые мужчины без страха и упрёка открыли навахи, один из них был убит, а второй смертельно ранен¹². Немирович-Данченко отмечал, что именно поэтому, по правилам братства, дороги и интересы баратеро не должны были пересекаться¹³. Хотя я думаю, что скорее это было не правило, а рекомендация, которая, похоже, не всегда соблюдалась. Спорные территориальные и предпринимательские вопросы баратеро решали в любом укромном месте — на пустынном пляже или в уединённом дворике. Главное — подальше от любопытных глаз. Но в силу специфики их деятельности чаще всего поединки баратеро проводили в исправительных заведениях.

Джордж Генри Борроу писал в путевых заметках, что поединки на ножах в испанских тюрьмах были делом повседневным и заурядным. Двое заключённых выходили во внутренний дворик и в дальнем его углу пускали в ход навахи. Борроу также отметил, что заканчивались эти поединки смертью или тяжёлыми ранениями лица и живота¹⁴.

Самым нашумевшим тюремным поединком, получившим благодаря журналисту Мариано Хосе де Ларра наибольший резонанс, стала дуэль двух баратеро — Игнасьо Аргуманьеса и Грегорио Кане. Поводом для дуэли послужил спор о том, кому из них получать долю с торговли сигарами в тюрьме. 7 марта 1836 года конфликт достиг апогея. Между одиннадцатью и двенадцатью часами утра Кане подошел к Аргуманьесу во дворе тюрьмы и обменялся с ним парой фраз. Видимо, Кане не понравился этот разговор — он дал Аргуманьесу пощёчину и бросил на землю две небольшие навахи. Одну наваху взял Аргуманьес, а вторую — Кане. Так как в испанской дуэльной культуре голова и лицо служили символами личной чести, то в первую очередь пощёчина была актом унижения. Кроме этого, в поединках баратеро удар по лицу выполнял две функции: во-первых, как и перчатка в аристократических дуэлях, он символизировал вызов, а во-вторых, служил точкой невозврата. Поединок был недолгим и беспощадным: вскоре Кане получил тяжёлое ранение, ставшее причиной его смерти¹⁵.

Рис. 407. Дуэль баратеро Игнасьо Аргуманьеса и Грегориа Кане 7 марта 1836 г.

А в октябре 1845 года и снова в мадридской тюрьме Саладеро произошла очередная дуэль a ultima sangre и, как это водится между баратеро, с фатальным финалом. Преамбула такова. С новой партией заключённых в Саладеро прибыл молодой, франтоватый баратеро. Очевидцы отмечали его элегантный вид и изысканные манеры. Какое-то время он присматривался к происходящему вокруг и даже принял участие в товарищеских поединках на ножах в тюремном дворе, где поразил всех присутствующих искусностью во владении клинком и сразу завоевал авторитет среди заключённых. Пару дней он беспрепятственно собирал среди сокамерников барато, пока об этом не прознал «штатный» тюремный баратеро — коротышка по кличке Солдатик. Солдатик немедленно прибыл и в грубых выражениях сообщил новичку что тот должен немедленно свернуть свою деятельность. Они вышли во двор для поединка, и при первом же обмене ударами Солдатик нанёс своему противнику фатальное колотое ранение в живот¹⁶. Однако бандитский фарт изменчив, и, как в старом анекдоте о корриде, везло то матадору, то быку.

Рис. 408. Смерть баратеро, 1924 г.

Немало опытных и искусных коллег Солдатика пало на «боевом посту». В связи с этим можно вспомнить тюремного баратеро из кантабрийской Сантоньи, убитого при выполнении служебных обязанностей в 1894 году. Покойник — матёрый рецидивист славился крутым нравом, и ему настолько удалось запугать заключённых подконтрольного заведения, что никто не осмеливался открыто противоречить неформальному хозяину тюрьмы. Каждый новоприбывший автоматически становился вассалом «короля» и должен был безропотно сносить все поборы и выполнять его приказы и прихоти. Но среди заключённых оказался один норовистый андалусский парень, которого такое положение дел категорически не устраивало, и он только и ждал подходящего момента.

Наконец такой шанс ему выпал, и он вызвал грозного тирана на поединок. Что по неписаным правилам обозначало заявку на должность. Власть властью, но всё-таки баратеро, как люди чести, свои законы чтили и кодекс соблюдали. Он вооружились навахами, выточенными из больших напильников и с остриями, как у мясницких ножей, и приступили к «делу чести». Удача почти сразу отвернулась от старого баратеро, и уже через пару минут после начала поединка он лежал на земле мёртвым, истекая кровью из восьми колотых ран¹⁷.

Рис. 409. Ранение в драке. Испанский лубок, 1800-е гг.

А бывало и так, что заключённые разбирались с особо деспотичными баратеро без всяких политесов. 11 февраля 1906 года группа из четырёх тюремных баратеро жестоко расправилась с одним из заключённых по имени Балдомеро Алонсо. А годом позже в этой же тюрьме, хотя двор после отчаянной схватки и был залит кровью нескольких арестантов, на земле остался лежать мёртвым один из ненавистных всем баратеро¹⁸.

Случалось, что во время ссоры развязка наступала настолько быстро, что бойцы даже не успевали отойти в укромное местечко. Утром 16 марта 1900 года полиция арестовала баратеро Хосе Мария Марти, который предыдущим вечером в Cafe del Comercio зарезал в поединке коллегу — баратеро Хосе Понсе по кличке Челе¹⁹.

Рис. 410. Бандит-гуапо с навахой, 1902 г.

Иногда газетные заметки и судебные дела доносят до нас все детали поединков и даже характер ранений. 21 декабря 1904 года в Мадриде в поединке на ножах сошлись Бениньо де ла Круз сорока лет, уроженец Мадрида, и Франциско Бласкес тридцати семи лет, уроженец Навальмораль-де-Авила. В качестве дуэльной площадки по взаимной договорённости был выбран дворик у Каса-де-Кампо, неподалёку от Пуэрто-дель-Ангел. Началось всё с традиционной для дуэли затравки — пощёчины. После чего Бениньо, выхватив огромную наваху, бросился на обидчика. Франциско достал свою наваху, поменьше. Когда к месту поединка прибыла полиция, то обнаружила дуэлянтов, изрезанных буквально в лоскуты и с ног до головы покрытых кровью. Франциско и Бениньо были доставлены в больницу мадридского района Палацио. Бениньо был при смерти. Он получил ранения головы, груди, живота и лица. Кроме этого, ладонь и запястье правой руки были распороты страшным ударом. Франциско Бласкес получил несколько ранений головы, в том числе очень глубокую рану в затылок, его правое ухо было почти отрублено, и отсечена часть губ и подбородка. Как и его противник, он был в таком тяжёлом состоянии, что не мог говорить. Разумеется, как и всегда, никто из свидетелей даже не пытался растащить дуэлянтов²⁰.