Рис. 243. Л. X. Онимус. Уловка со шляпой, 1890 г.

Рис. 244. Ф. Гойя. Тореро Мартинчо шляпой закрывает глаза быку. Около 1816 г.

_{_______}

_{1. Francisco de Goya. Tauromaquia. PI. XVIII, 1816.}

Recorte — срезание, подрезание¹. Как и многие другие выражения, в глоссарий бойцов на навахах рекорте попал из боя быков. В тавромахии под этим термином понимали движение матадора, пропускающего мимо себя атаку быка быстрым разворотом вокруг оси². Смертельно опасные рекорте, выполняемые в считанных сантиметрах от рогов быка, служили визитной карточкой прославленного матадора Хуана Бельмонте Гарсиа, уроженца севильского квартала Триана, славившегося своими тореро и бойцами на ножах. В «боевой» форме это ещё один из многочисленных подвидов сайд-степов, использовавшихся в испанской фехтовальной школе. Проще говоря, это разновидность инквартаты с той лишь разницей, что происходит большая ротация корпуса против часовой стрелки (если оружие удерживается в правой руке), в результате чего боец оказывается развёрнутым к противнику не боком, а практически спиной, вполоборота³.

Рис. 245. Тореро выполняет рекорте и пропускает бросок быка в сантиметрах от тела. Бильбао, 1957 г.

Рис. 246. Акробатический рекорте. Испания, 2000-е гг.

Рис. 247. Д. Стайере. Одна из форм ухода разворотом, 1950-е гг.

_{_______}

_{1. Большой испанско-русский словарь / Под ред. Б. П. Нарумова. — 3-е издание. — М.: Русский язык, 1999. — С. 650.}

_{2. Ernest Hemingway. Death in the afternoon. New York: Scribner, 2002.}

_{3. Gerard Thibault d'Anvers. Academie de l'espee. Leiden: B. et A. Elzevier, 1630. — Tab. 28, Circ. 8.}

Больше всего в бою на ножах испанцы берегли лицо, а также живот и пах, и уход вниз с опорой на колено или падение на землю они считали практически единственным возможным способом избежать ранения в критической ситуации. Рациональное зерно в этом, несомненно, есть, так как большинство смертей и в драках, и в поединках на ножах и в самом деле наступало именно в результате ударов в нижнюю часть тела. Василий Петрович Боткин вспоминал, что среди испанских бойцов самым ловким ударом в поединке считалось разрезать живот до внутренностей¹. Практически в каждой главе «Учебника вымогателя» мы встречаем рекомендации убрать подальше живот, для чего следовало передвигаться ссутулившись и максимально согнувшись или же броситься на землю.

На большей части изображений поединков на навахах XVIII–XIX вв. невооружённая рука бойцов чаще прикрывает не грудь, а именно живот и пах. Почему, станет понятно, если взглянуть на статистику ножевых ранений за последние триста лет.

25 сентября 1869 года в одиннадцать часов утра в печально известной мадридской тюрьме Саладеро между двумя молодыми заключёнными — Паскуалем Прьето и Мануэлем Ботелья произошёл поединок. Во время схватки Ботелья был тяжело ранен, а затем перевезён в больницу, где скончался на следующий день. Вскрытие показало, что он получил два колото-резаных ранения — одно в районе поясницы, а второе, ставшее смертельным, в живот. Прьето сначала всё отрицал, но затем признался, что ночью между ними произошла ссора: Ботелья нанёс ему несколько ударов кулаком в лицо и попал в глаз. Оскорблённый Прьето вызвал обидчика на поединок на навахах, в результате чего Ботелья и получил фатальные ранения в живот и в бедро².

Дэвид Уркварт, бравший частные уроки навахи, отмечал, что удар, которому навахеро придавали наиболее важное значение, назывался «Вспарыватель Святого Георгия» и наносился в нижнюю часть живота³.

Свидетельства популярности ударов в живот мы находим во многих источниках. Вечером 29 июня 1871 года в городе Альколеа в Андалусии между Агустином Ногерасом и Хоакином Сапатером возникла ссора. Хотя несколько человек вмешались и растащили их, но все они утверждали, что слышали, как речь шла о вызове на поединок. Около девяти часов вечера этого же дня спорщики встретились снова, но уже без свидетелей. Начался поединок, и Ногерас нанёс Сапатеру несколько ранений ножом, от которых тот скончался в 8 часов утра на следующий день. В результате вскрытия было обнаружено, что причиной смерти стало ранение в живот в правой поясничной области, нанесённое колюще-режущим оружием.

Ногерас был приговорён к тринадцати годам заключения, штрафу в тысячу песет и компенсации судебных издержек⁴.

Рис. 248. Удар ножом в желудок с уходом вниз, 1916 г

Лицо и живот в качестве приоритетных целей указывали в своих фехтовальных трактатах и мастера XVI–XVII столетий. Так, Эгертон Кастл, вспоминая известного фехтовального мастера XVI столетия Винченцо Савиоло, отмечал, что в своей работе Савиоло редко говорил об ударах в грудь и гораздо чаще — об ударах в живот и лицо. Живот и пах всегда считались среди дуэлянтов «лакомым кусочком», и это легко объяснимо. В брюшине, так же как и в грудной полости, расположены внутренние органы, и её пронизывает множество крупных кровеносных сосудов. Но в в отличие от грудной клетки, живот не защищён корсетом из рёбер, часто останавливавших и отклонявших клинок или менявших траекторию удара. Кроме этого, в истории дуэлей нередки были случаи, когда клинок застревал между рёбрами, оставляя дуэлянта безоружным.

Рис. 249. Р. Эпплгейт. Колющий удар ножом в желудок, 1943 г.

Рис. 250. В. П. Волков. Удар ножом в желудок в выпаде, 1940 г.

Практически любое колотое ранение живота повреждало крупную артерию или паренхиматозный внутренний орган, что в обоих случаях вызывало массивное кровотечение в брюшную полость. Также, как правило, клинок вносил в брюшину инфекцию, что в условиях развития медицины той эпохи, учитывая отсутствие антисептиков и царившую антисанитарию, в большинстве случаев приводило к перитониту и практически не оставляло жертве шансов на выздоровление. Как прекрасно известно, брюшина эластична, и вследствие этого удар, нанесённый в живот даже ножом с небольшим клинком, мог оставить раневой канал, превышающий длину оружия в полтора, а то и в два раза. Также стенка брюшины пронизана множеством нервных окончаний, благодаря чему любое ранение в живот очень болезненно⁵.

Удары ножом в живот традиционно считались визитной карточкой испанских бойцов. Как описывал такие ранения в своих «Письмах из Испании» граф Салиас-де-Турнемир: «Подобные раны навахами отличаются от других тем, что на десяток — девять смертельных. Нож, широкий, с узким концом, кривой, всегда острый как бритва, распарывает живот и кромсает внутренности»⁶.