Тишину уютной квартиры Василия Викторовича разорвал грохот, от которого с дивана свалился кот Борис.

— МЯУ, БЛЯДЬ?! — проорал усатый, шерстью кверху.

— Вот именно, — пробормотал Василий, отрывая взгляд от тарелки с дошираком.

Дверь с грохотом слетела с петель, и в проёме возникли три фигуры. Два здоровых лба в кожаных куртках и... женщина.

Женщина была высокая, в строгом костюме цвета «мы тебя уже достали», с папкой под подмышкой и выражением лица, словно она вот-вот отправит Василия Викторовича в налоговую проверку лично.

— Василий Викторович Морковкин? — спросила она, хотя вопрос явно был риторическим. В папке уже лежала его фотография, биография и, возможно, список всех грехов, включая тот раз, когда он «случайно» стащил чужой заказ из «Яндекс.Еды».

— Да… это я, — ответил Василий, медленно отодвигая тарелку. — Но если это про тот кредит, то я всё объясню. Видите ли, кот…

— Кот не является уважительной причиной, — холодно парировала женщина. — Ваш долг — 3 142 867 рублей 42 копейки. С учётом пеней.

Борис фыркнул:

— Ну вот, Василий, я же говорил — не надо было вкладываться в тот стартап "магические кристаллы для просветления". Где кристаллы? Где просветление?

Один из «кожаных курток» хрустнул костяшками.

— Собирайся, должник. Ты едешь с нами.

И здесь Василий Викторович понял: что-то пошло не так. Причём очень не так. Надо было как-то выкручиваться.

— Слушай, дорогуша, а может, я как-нибудь отработаю по-быстрому? С тобой, например. Ты симпатичная, и я могу показать тебе пару интересных штук наедине. Тебе точно понравится, — сам не понимая, что за чушь сморозил, неловко закончил Василий.

— Только если с ними, — женщина показала на двух амбалов.

— Не, Вась, с ними явно не вариант, — философски заключил Борис, наблюдая, как один из «кожаных курток» с хрустом разминает шею.

Женщина вздохнула, словно разочарованная учительница, которая уже в сотый раз объясняет, что дважды два — не «сколько надо».

— Василий Викторович, вы пытаетесь договориться с представителями Коллекторского Агентства «Лимб». Мы не берём бартер. Особенно ваш, — она брезгливо покосилась на его поношенную футболку с надписью «Я люблю магию».

Прозвучал щелчок наручников — но не обычных, а странных, с выгравированными рунами, которые светились зловещим фиолетовым.

— Эй, это вообще законно?! — попытался возмутиться Василий, но здесь на голову ему натянули мешок.

— Законно, особенно с подписанными вами бумагами, — ответила женщина и сразу обратилась к двум амбалам. — Пакуйте его быстрее.

Последнее, что Василий услышал перед тем, как сознание уплыло в темноту, был голос Бориса:

— Вась, если выживешь — напомни мне рассказать тебе про пункт 17 в твоём договоре с банком…

…

Очнулся он оттого, что по лицу бил резкий ветер. Точнее, должен был бить — но лица не было. Как и тела.

Василий Викторович существовал. Но в формате «душа в банке» — точнее, в небольшом кулоне из чёрного стекла, который сейчас лежал на ладони той самой женщины.

— Лот №666: душа должника Морковкина. Начинаем торги, — объявила она, а вокруг зашелестели… крылья?

Тьма вокруг содрогалась от теней, и в ней вспыхивали пары горящих глаз.

— Охуеть, — подумал Василий. И тут же испугался — а может ли он теперь вообще материться, будучи душой?

Торги прошли на удивление быстро.

— "Шесть червонцев!" — прошипел кто-то из темноты.

— "Семь! И череп должника из моей личной коллекции!" — добавил другой голос.

— Десять. И прекратите эту нудную торговлю — у меня обед через полчаса, — лениво бросила высокая демоница в платье из сгустков темной энергии. Её голос звучал так, будто она размышляла не о покупке человеческой души, а о выборе десерта к кофе.

Молоток стукнул.

— "Продано!"

Василий Викторович почувствовал, как его в кулоне поднимают и вешают на тонкую серебряную цепочку. Теперь он болтался где-то на уровне декольте демоницы, и если бы у него ещё было тело, он бы определённо покраснел.

— Эй! Я не согласен! Меня нельзя просто так продать! — закричал он, но его голос звучал приглушённо из-за толстого стекла.

Демоница рассмеялась, и её смех напомнил Василию звон разбитого хрусталя.

— Милый, тебя уже продали. Ты просрочил слишком много выплат.

Она потрогала кулон пальцем, и Василий почувствовал, как по его бесплотному "я" пробежала волна холода.

— А теперь веди себя тихо. У меня важная встреча.

Но Василий не собирался сидеть тихо, он бушевал внутри своей стеклянной тюрьмы, пытался удариться о стенки, кричал, даже пробовал материться (на всякий случай — вдруг демоны боятся нецензурной лексики), но кулон оставался целым, а его новая хозяйка даже не обратила на это внимания.

Внезапно он заметил нечто странное. В отражении стекла он увидел... себя. Но не того себя, каким он был сейчас — а своё настоящее тело. Оно стояло неподвижно, глаза были закрыты, а на лбу горел странный символ.

— Эй! Это же моё тело! Что вы с ним делаете?! — завопил Василий.

Демоница вздохнула:

— Тише, драгоценный. Его просто готовят к работе. Вам, людям, всегда так сложно объяснить самые простые вещи...

И тут Василий понял: что бы ни задумали демоны, это точно не входило в его планы. А значит, пора было что-то делать. Даже если ты — всего лишь душа в стеклянной ловушке.

— Хватит брыкаться, сиськам щекотно, — сразу проворчала демоница, придерживая кулон пальцем.

...

Шли дни, Василий Викторович не унимался. Он метался внутри стеклянной тюрьмы, яростно стучал в стенки и даже пытался плевать (что, учитывая отсутствие слюны, выглядело скорее комично, чем угрожающе).

— Я не остановлюсь, пока меня не выпустят и не вернут тело! Где право голоса, где возможность объяснить, что я не виноват!

Демоница подняла кулон перед глазами, и Василий впервые разглядел её как следует. Её зрачки были вертикальными, как у кошки, а в глубине янтарных глаз мерцали крошечные огоньки — будто где-то далеко внутри неё горели костры.

— Какой же ты плохой мальчик, — протянула она, и в её голосе внезапно прозвучало что-то похожее на искреннее любопытство. — Ты точно раньше был человеком? Обычные души к этому моменту уже смиряются. Или сходят с ума. Или начинают петь похабные частушки. А ты... Ты какой-то неправильный.

— Ну извините, что не оправдываю ваши демонические ожидания — огрызнулся Василий. — Может, у меня просто принципы есть? Или, не знаю, чувство собственного достоинства!

Демоница задумалась, постукивая длинным ногтем по стеклу.

— Принципы... Достоинство... — она произнесла эти слова так, будто пробовала на вкус незнакомые блюда. — Интересно. А что ты скажешь на это?

Она щёлкнула пальцами, и кулон вдруг наполнился густым фиолетовым дымом. Василий закашлялся (хотя, опять же, лёгких у него не было — так что это был скорее рефлекторный жест души).

И вдруг он увидел.

Не просто отражение в стекле — а настоящее видение. Его тело, бледное и безжизненное, стояло посреди огромного зала, окружённое демонами в деловых костюмах. Один из них что-то втирал в его кожу, другой прикреплял к груди табличку с надписью "Лот №666-А: Тело. Без пробега. Гарантия 30 дней".

— Вы... вы уже продали моё тело?! — прохрипел Василий.

— Ну конечно, — демоница улыбнулась, обнажив ряд идеально белых зубов. — Душа без тела — это как кредит без залога. А тело без души... О, это универсальный инструмент. Его можно использовать как марионетку, как сосуд для другого духа или даже как модный аксессуар. Кстати, твоё идёт по крайне высокой цене — у тебя же аппендикс не вырезан? Вот. Премиум-категория.

Василий онемел. Нет, он, конечно, знал, что демоны — не самые приятные существа, но чтобы ТАК цинично...