Покидаю сад и направляюсь к себе в кухню, но слышу девичьи вопли. Останавливаюсь, прислушиваюсь. Голосок знакомый.

— Отпустите меня! Господин Табаско! Помогите-е!

Это ещё что за новости?! Девчонка должна готовить десерт, но вместо этого она рвёт в клочья тишину королевского двора. Так и знал, что нельзя оставлять её без присмотра.

Ругнувшись, почти бегу на крики Бри и через несколько мгновений мне открывается нелицеприятная картина. Двое стражников куда-то волокут мою новую знакомую. О, Королева!

— А ну стойте! — приказываю.

— Господин Табаско! Тиль! — Бриллианта рвётся ко мне, но стражники её не пускают.

— Что здесь происходит? — подхожу к конвоирам.

— Волшебного вечера, господин повар, — мужчина в доспехах, отвешивает мне поклон. — Почему вы здесь? Разве вы не должны были уехать?

— В отпуск, — поддакивает ему коллега.

— Я что, отчитываться перед вами должен? — рычу. — Куда вы ведёте девушку?

— В темницу, — без заминки отчитывается стражник. — Она нарушила вечернюю тишину.

— Отпустить немедленно!

Переглянувшись, стражи отпускают Бриллианту, и она юркает мне за спину.

— Простите, господин Табаско. Это недоразумение, — оправдывается стражник.

— Это вы — недоразумение. Два недоразумения! — ору. — Пошли вон!

Охранники королевского двора уходят, а я поворачиваюсь к девчонке. Стоит смотрит на меня глазами-плошками:

— Я всё объясню!

— Не здесь, — беру Бриллианту под локоть и веду по дорожке из красного камня. — Ты и так привлекла к себе больше внимания, чем должна была, — отчитываю её по пути.

— Но я…

— Молчать!

Завожу нахалку в кухню, закрываю дверь и замираю, пытаясь сдержать порыв гнева, который рвётся наружу. Я зол. Я дьявольски зол!

— Господин Табаско, послушайте…

— Заткнись! — рявкаю. — Я оставил тебя одну на полчаса, чтобы ты испекла десерт, а не шаталась по двору! — ору вне себя от ярости.

— Я испекла! — кричит в ответ Бриллианта. — Но лучше бы не пекла! — у неё в глазах слёзы.

Нет, только не это. Девчонка снова собирается устроить истерику со слезами. Гадость.

— Не вздумай плакать, — убавляю громкость, но не грозу в тоне.

— Меня казнят! — рыдает Бри.

— Что? — у меня брови ползут вверх. — Почему? Что случилось?

— Когда я испекла тарт, пришёл человек в зелёном камзоле. Некий Фанс Пу, — тараторит Бриллианта. — Он взял кусочек моего десерта и понёс его Королеве, — выдыхает, а подбородок дрожит.

— Ты что говоришь? Фанс не посмел бы накормить Королеву едой, которую я не одобрил.

— Господин Пу принял меня за вашу помощницу, — Бри опускает взгляд, — а тарт вышел просто ужасным, — плачет. — Меня точно казнят.

Если кого и казнят, то меня. Я личный повар её Величества и головой отвечаю за еду, которую подают к её столу. Бри — моё проклятие, а Фанс… тупой индюшачий зад! Деду давно пора отправиться на покой. У него маразм.

— Сиди здесь, — холодно бросаю, не глядя на девчонку. — Я попробую во всем разобраться.

Открываю дверь, собираясь выйти из кухни, а за порогом стоит господин Пу. У хранителя королевских покоев на роже написано, что он пожаловал с плохими новостями.

— Волшебного вечера, господин Табаско, — склоняет голову. — Её Величество Королева желает вас видеть.

Мне не до церемоний. Хватаю старикашку за грудки и, хорошенько тряхнув, заглядываю ему в глаза:

— Ты что натворил, кусок птичьей задницы?! — затаскиваю его в кухню. — Совсем из ума выжил?!

— Пощадите меня! — умоляет хранитель Фанс. — Я не сделал ничего дурного!

— Ты отнёс Королеве еду без моего разрешения!

Старик в зелёном камзоле испуганно смотрит на меня, потом на Бри:

— Не думал, что требуется разрешение, я ведь взял кусочек тарта у вашей помощницы.

— Бриллианта не моя помощница, — цежу сквозь зубы.

— Как же так? Она сама сказала…

— Я не говорила! — девчонка подскакивает к нам. — Правда! Честно! Я пыталась всё объяснить, но господин Пу меня не слушал, — оправдывается.

— Теперь это не имеет значения, — отпихиваю от себя старика. — Фанс, организуйте для дамы машину. Пусть её отвезут домой.

— Как домой? — Бри хватает меня за предплечье. — А вы? Вы же ни в чём не виноваты. Что с вами будет?

Хрупкие девичьи пальцы сжимаются на моём предплечье, и я замираю. Всё выглядит так, словно Бри искренне за меня испугалась. Какое ей дело до того, кто её проклял? Девчонка должна радоваться, что я сгину в темнице или на плахе, но в её глазах я вижу страх, а не радость. За меня давно никто не переживал. Возможно, никогда. Это вызывает у меня чувства.

Вызывает. Чувства… У меня?

Я всегда считал себя бесчувственным, а окружающие не раз называли меня бессердечным. Такова моя природа. Но сейчас у меня участился пульс и в груди жжёт от желания успокоить девчонку. Я готов соврать Бри, что со мной всё будет хорошо, лишь бы она не смотрела на меня так.

К-хм… Этого только не хватало!

— Не начинай истерику. Ты уезжаешь, — отцепляю от себя пальцы Бриллианты.

— Я никуда не поеду, — мотает головой. — Я пойду с вами к Королеве и всё ей объясню.

Я бы привёл ещё парочку аргументов против, но они разбежались. Вместо холодного расчёта и решительности в моей душе плещутся тёплые волны радости. Никто и никогда не пытался заступиться за меня. Тем более перед самой Королевой…

Да о чём я?! Девчонка безумная.

— Ты едешь домой. Это не обсуждается, — заявляю грозно. — Фанс, пусть срочно вызовут такси для дамы, — приказываю хранителю королевских покоев. — Нужно скорее увезти её отсюда.

— Господин Табаско! Нет! Стойте!

Я ничего не слышу. Я ничего не вижу.

Выхожу из кухни и, поправив пиджак, шагаю по дорожке из красного камня. Я иду во дворец к её Величеству и будь, что будет. Тиль Табаско с достоинством примет любое решение Королевы.

— Госпожа Ош, машина ждёт. Я должен проводить вас до ворот, — Фанс берёт меня под локоть и ведёт к двери.

— Я никуда не поеду, — освобождаю руку из хватки старика.

Снимаю шубу, бросаю её на стул и открываю дверцы шкафа. Того самого навесного, где у господина Табаско притаилась бездонная дыра с продуктами. Пусть Тиль не захотел меня слушать, но я обязана всё исправить. И я исправлю.

— Госпожа Ош, послушайте…

— Нет, это вы меня послушайте! — разворачиваюсь и выставляю вперёд указательный палец. — Если вам не хватает смелости исправить ошибку, то хотя бы не мешайте, пока я пытаюсь сделать это, — выдаю на одном дыхании.

— Вот как? — хмыкает хранитель королевских покоев. — И как вы собираетесь исправить ошибку?

— Я приготовлю ещё один десерт, а после вы проводите меня к королеве, — объясняю и достаю из портала продукты. — Вкус блюда, которое я приготовлю заставит её Величество забыть о гневе.

— Ясно, — снова хмыкает старик. — Учтите, что великая и многорукая была крайне возбуждена, когда послала за господином Табаско. Нам не лезть в это дело, поверьте.

— Если Тиля казнят, я пойду к Королеве и расскажу, как вы, словно коршун выхватили у меня десерт и вылетели с ним из кухни так быстро, что я и пискнуть не успела, — угрожаю вполне серьёзно. — Вы окажетесь на плахе следующим после господина Табаско. Ясно? — хлопаю дверцей шкафчика.

— В таком случае вы попадёте к палачу сразу после меня, — заявляет старик.

— Возможно, — киваю. — Но мне плевать.

Фанс Пу бледнеет и смотрит на меня в полном недоумении. Его можно понять: не каждый день нарываешься на отважную до слабоумия девушку. Сегодня, Фансу «повезло».

— Госпожа Ош…

— Заткнитесь и выйдите из кухни! — рявкаю. — Подождите снаружи, пока я готовлю десерт!

Мой решительный настрой, тон и громкий голос доносят до господина Пу всю серьёзность моих намерений. Он хмурится, переминаясь с ноги на ногу, а потом делает, как я сказала. Да, неужели?!

Оставшись в одиночестве, спешно достаю из шкафчиков посуду и незамедлительно приступаю к готовке. Я собираюсь испечь пряники по фирменному рецепту моей мамы. Я уже полгода делаю это каждый день, чтобы было чем торговать на вокзале. У меня всё получится.