— Вы не хотите рассказать мне, что произошло?

— Я убедилась, что вы были правы и что мне не стоит выхоодить замуж за Анри де Савуара, — выпалила она, — но я не хотела бы это обсуждать!

— Хорошо, — он поймал ее за руки и потянул обратно в каюту, испытав невероятный восторг просто от того, что руки ее оказались в его руках. Он усадил ее в мягкое кресло, — так вы... не замужем?

— Нет, — сказала она.

— Но почему? — почти прошптал он, не веря собственному счастью.

— Вы обещали не спрашивать.

— Но я все же спрошу.

Диана попыталась встать, но Ролан стоял за спинкой кресла и удержал ее за плечи. Она откинула голову.

— Не захотела.

Он вспыхнул. В глахах помутилось, он прижал к лицу ее руку, боясь, что все это сон, и она исчезнет, как только наступит рассвет.

Не важно, что произошло в Париже. Он еще узнает об этом. Весь его мир заиграл красками в тот миг, когда Диана откинула вуаль и посмотрела на него своими прекрасными глазами, в которых прыгали бесенята. Теперь мир Карибского моря снова обрел свою душу. Он обошел вокруг кресла и опустился на колени у ее ног.

— Диана, я очень рад вас видеть, — сказал он, — должен признать, что соскучился по нашим перепалкам.

Она протянула ему руку, почувствовала, насколько же счастлива видеть его. Он часто бывает невыносим, язвителен и зол, иногда она его боится. Но она была счастлива просто смотреть на него, видеть улыбку на его лице. Ей было достаточно этого. Просто быть рядом....

...

Ролан де Сен-Клер давно не верил в чудеса. Но явление Дианы на его корабле полностью перевернуло его мир. Если до этого он прибывал в достаточно мрачном настроении, то с тех пор, как она вошла в дверь его каюты, засияв в свете солнца и осветив собою все вокруг, он испытывал нечто вроде религиозного экстаза. Он не мог поверить в то, что она на самом деле где-то рядом. Стоя ночью у борта “Принцессы”, он смотрел на огни губернаторского дома, зная, что его Диана сейчас крепко спит в одной из комнат. А вокруг сияли звезды.

Забыв все дела, Ролан весь следующий день посвятил Диане. Он сопровождал ее на обед к губернатору, где по его сияющему виду все три девицы быстро поняли, что им придется забыть о счастье стать женой адмирала. За один день он изменился почти до неузнаваемости. И хотя его поведение было идеальным, но привычно язвительный и мрачный, он неожиданно для всех оказался весьма забавным и снисходительным собеседником. Зная его уже несколько лет, девушки всегда видели его другим человеком, и только сейчас, когда он вошел, сопровождая Диану дАжени, они узнали его вторую сторону.

Воодушевление? Экстаз? Как называлось то чувство, которое заставляло сиять его лицо? Все три сестры не сомневались: адмирал пал жертвой чар красавицы Дианы. Когда же он сообщил, что будет иметь честь сопровождать мадам дАжени на Кубу, им стало очевидно, что последние шансы заполучить его в мужья растворились в ее синих глазах.

Диана была сдержанна и слишком спокойна. Она все больше молчала, лицо ее было сосредоточено, и она старалась на Ролана не смотреть, даже если он обращался конкретно к ней. Задумчивая и тихая, она не участвовала в общей беседе, хотя при необходимости отвечала впопад.

— Я очень счастлива, что вернулась сюда, — наконец сказала она, когда губернатор встал из за стола и проводил дам в парк, — наверное, мне не надо было уезжать.

Зажгли фонарики, и Ролан мог смотреть на блики света, которые отражались на лице его Дианы. Его раздражали люди, которые мешали остаться с ней наедине. Но Диана не желала уходить от своих подруг, а ее желания были для него законом. Позже он вынужден был покинуть ее, но счастье переполняло его сердце даже теперь, когда он просто смотрел на дом, где она спит.

Он понимал, что победил в противостоянии с де Савуаром. Диана бежала не столько на Карибы, она бежала к нему. Де Савуар остался в прошлом, не сумев сберечь ту, которую Ролан так великодушно оставил ему, и Ролана не интересовало, жив он или мертв. Диана теперь принадлежала ему, только ему.

Если бы Диане предложили выбрать в своей жизни момент, в котором она захотела бы остаться навсегда, она, несомненно, выбрала бы свое пребывание на Мартинике. Несмотря на то, что все три сестры де Трейи охладели к ней с первого же дня, как она явилась на их прием под руку с Роланом де Сен-Клер, Диана была безумно счастлива. Каждое утро Ролан присылал за ней слуг, потом они встречались где-нибудь в условленном месте и ехали вдоль берега или в глубь острова, чтобы насладиться видом с какой-нибудь скалы, или посмотреть на водопад, срывающийся вниз россыпью радужных брызг.

Диане нравился этот Ролан, сдержанный и счастливый. Она никогда не знала его таким. Она помнила злого и надменного Ролана из Испании, помнила рыцаря из Воронова гнезда, помнила насмешливого и уверенного в себе придворного из Парижа. Теперь же перед ней был совершенно иной человек, глаза которого сияли, когда он смотрел на нее, который улыбался ей так, что сердце ухало куда-то вниз. Он готов был снять для нее луну с неба и любой ее каприз выполнялся по мановению его руки.

Диана тоже смотрела на него так, что внутри у него все замирало от радости. Диана выбрала его. И он не мог упустить свой шанс. Никто, даже Луи, не сможет заставить его отказаться от его принцессы.

Яркий солнечный день клонился к вечеру, когда Диана и Ролан оказались совершенно одни в тени высоких пальм парка губернатора. Девицы де Трейи ушли в дом, а они долго бродили по тенистым аллеям, говоря о чем-то отстраненном, но каждый думал о своем.

— Мы должны пожениться, — вдруг сказал он, и Диана замерла от неожиданности, — так больше не может продолжаться, — Ролан взял ее руку и немного сжал, боясь спугнуть ее своей прямотой.

— Но мы не можем пожениться, Луи никогда не разрешит тебе этого! — прошептала Диана, отнимая руку.

Он отвернулся, отошел подальше, чувствуя, как в груди зарождается злость. Он на секунду закрыл глаза, стараясь успокоиться.

— Я не буду никого спрашивать, — сказал он, обернувшись к ней, — они могут убить меня, но я буду знать, что вы принадлежите мне.

Диана некоторое время молчала. Сердце ее билось так, что она боялась задохнуться. Она приехала не для того, чтобы выйти за него замуж. Она... она поняла, что сама не знала, для чего бежала к нему, на что надеялась, и о чем мечтала... Быть с ним — вот предел ее надежд. Быть с ним, слышать его признания в любви, но не брак. Брак — это политика, а политика убивает любовь. Она ждала признаний. А он... а он заговорил о политике...

— Вы не любите меня, Ролан, — сказала она, расстроенная и злая, — я никогда не выйду за того, кто хочет просто удовлетворить свои амбиции. У меня уже был такой муж. Он хотел красивую жену. И большую свадьбу в Лувре. Вы тоже хотите свадьбу, где шафером будет король?

Лицо Ролана стало белее мела:

— Вы всегда думаете обо мне самое лучшее, — ответил он.

— Что же тогда привело ко мне такого человека, как вы? — Диана сновав помолчала. Ей было страшно. Как бы ни любила она его, стать козырем в его игре ей совсем не хотелось, - зачем я вам? Вы всегда где-то рядом, и я не понимаю, чего же вы от меня хотите? Неужели все это время вы просто хотели войти в королевскую семью, даже и с черного хода? Неужели все так просто?

— Вы на самом деле считаете, что я лишен чувств? — тихо спросил он, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не развернуться и не уйти, — вы на самом деле считаете, что столько времени будучи рядом с вами, я просто хотел стать кузеном короля?