Сейчас же ничто не мешает РККА миновать этап перехода с Мосинок на самозарядные винтовки, а сразу перейти к пистолетам-пулемётам. Нужно что-то простое и дешёвое, под ещё не разработанный патрон 6,5×25 миллиметров.

Как появится возможность, можно будет разработать что-то вроде патрона 6,02×41 миллиметров. Такой Немиров видел в ВС РФ, вместе с оружием, специально разработанным под этот патрон. У разработки 20-х годов была лучшая настильность и имелось превосходящее бронепробитие, если сравнивать с 5,45×39 миллиметров. И это было всё, что он знал об этом патроне. (2)

В войсках его было мало, как и оружия под него, поэтому Аркадий держал такие патроны в руках лишь пару раз. Основа была, как и прежде — 5,45×39, 7,62×39 и 7,62×54 — бессмертная советская классика.

— Это связано с наращиванием огневой мощи отделения? — уточнил Иосиф Виссарионович.

— Именно, — подтвердил Аркадий. — На фронте мы установили одну истину — 5 пуль на 1 метр фронта в 1 минуту. И через такое не пройдёт никто. Больше можно, но меньше нельзя. Такая концентрация огня делает атаки людскими волнами абсолютно бессмысленными, а людей, которые бросают в них солдат, мясниками. Время «мясных штурмов» закончилось. Мы воюем иначе.

— Поэтому-то мы и прислушиваемся к вам, товарищ Немиров, — улыбнулся Сталин. — Владимир Ильич очень высоко ценит вашу предсказательную способность…

— Это не предсказания, а прогнозы, — поправил его Аркадий.

— Как скажете, — не стал тот спорить. — Я законспектирую ваши доводы и передам их товарищу Ленину — он точно захочет ознакомиться с этими размышлениями.

— Вы много спрашивали, но ничего не рассказывали, — произнёс Аркадий. — Посвятите нас, как продвигаются наши дела?

Алексеев и Немиров непрерывно на фронте, а большевики непрерывно в тылу. Это будто бы два отдельных мира, между которыми происходит слишком редкий обмен информацией.

— С удовольствием, — улыбнулся Сталин. — В отличие от вашего фронтового спокойствия, у нас наступила самая горячая фаза установления власти Советов. Украинская народная республика создаёт нам проблемы — на словах они миролюбивые голубы, а на деле формируют национальные войска. На вопрос — А против кого это? — отвечают, что боятся прорыва фронта и всем нам будет лучше, если в республике будут какие-то войска.

— Вы что, признали их? — удивился Аркадий.

— Никого мы не признавали, — покачал головой Сталин. — Но Временное правительство признало. Мы, невольно, выступаем как преемники, поэтому сейчас вокруг нас много… «временных последствий».

— Я думаю, лучшим решением будет разоружить эти национальные формирования, — произнёс Немиров. — Какие-то чужие национальные вооружённые силы, в такой напряжённой обстановке, это просто опасно.

— Формально, они в составе Российской республики, — сказал на это Сталин. — Никакого суверенитета они официально не объявляли и не объявят. Юридически всё прозрачно. А вот фактически — они для чего-то собирают армию.

— Необходимо выделить войска из фронтового резерва, — произнёс генерал Алексеев.

— И Чехословацкий корпус необходимо срочно вывести из состава Юго-западного фронта, — добавил Аркадий.

— Да что ты к нему так прицепился? — поморщился генерал. — Какой им смысл выступать против нашей власти?

— Есть у меня подозрения на этот счёт, — вздохнул Аркадий.

— Подозрения подозрениями, а нам нужны веские основания, — покачал головой Николай Николаевич.

— Просто разоружить их и посадить под замок — так будет спокойнее, — сказал на это Аркадий. — Просто для безопасности. Это не насилие, а право государства — Чехословацкий корпус не присягал Советской России. Они нам чужие. Вам вообще всё равно? Вам нормально, что у нас на фронте стоит вооружённое формирование чужой страны?

— Хорошо, я подниму этот вопрос перед Петросоветом, — пообещал Сталин. — Теперь к другим новостям. По данным агентуры, Корнилов активно ищет контакт со странами Антанты. Если точнее, то он хочет установить связь с Великобританией. Патронных заводов у него нет, поэтому он нуждается в англичанах и всех, кто готов дать ему требуемое. Как нам уже известно, сейчас они пробавляются конфискацией оружия и боеприпасов у дезертиров, вернувшихся с фронта. Но это не бесконечный источник, поэтому скоро мятежникам будет нечем воевать.

— Англичане дадут, — кивнул Аркадий. — Эх, надо бы его поскорее прикончить, а то скоро ему будут присылать через Владивосток десятки тонн патронов и десятки тысяч винтовок.

— Пока что, как я понимаю, это невозможно, — с сожалением произнёс Сталин. — До конца империалистической войны вы точно не сможете снимать большие силы с фронта, поэтому сейчас бить мятежников некем. Вы прогнозировали, Аркадий Петрович, что война закончится до конца следующего года — я верно помню?

— Верно, прогнозировал, — подтвердил Аркадий. — У немцев ещё достаточно политической воли, чтобы продолжать эту бойню. Но силы германского народа не бесконечны.

— Я считаю, что нам срочно необходимо заключать с Германией сепаратный мир, без уступок и требований, после чего браться за мятежников, — сказал Сталин. — Товарищ Ленин считает так же. Без уступок и требований. Нам нужна ничья.

— Не дадут, — покачал головой Аркадий.

— Вот и увидим, — чиркнул Сталин спичкой и начал подкуривать трубку.

*23 октября 1917 года*

— И что, расстреляете? — спросил офицер.

Поручик Чумаков был пойман при попытке дезертирства. В составе группы из шести офицеров, с оружием и боеприпасами.

— Трибунал решит, — пожал плечами Немиров. — Но мне интересно — чего вы хотели добиться?

Чумаков не стал ничего отвечать.

— Понятно, — кивнул Аркадий и покинул камеру.

На гауптвахту только за эти две недели попало уже двадцать семь арестованных. Большая часть — офицеры, но есть среди них и унтеры, а также простые солдаты.

Многим не понравилась идея диктатуры пролетариата, поэтому случаются вот такие эпизоды дезертирства.

«Факт похищения оружия — отягчающее обстоятельство», — подумал Немиров, двигающийся к штабу батальона.

Дезертиров точно расстреляют.

Первая волна демобилизации проведена успешно — домой уехал 847 321 человек. Уход первой партии пожилых солдат вселил в остальных надежду, что положительно сказалось на боевом духе. Эта волна показала, что война может закончиться не только под крышкой гроба.

Через два месяца пройдёт вторая волна демобилизации, которая коснётся призыва 1900 года. Ещё примерно шестьсот тысяч солдат покинут фронты. Через два месяца это коснётся призыва 1901 года.

И всё это время генерал Алексеев с подполковником Немировым должны ускоренными темпами формировать Красную Армию.

Сейчас, на начальном этапе, проводится набор добровольцев из офицеров и унтеров, в 1-ю армию. Уже есть три тысячи с лишним кандидатов, которых проверяет служба контрразведки Северного фронта, при участии военной организации при ЦК РСДРП (б).

По вопросу добровольцев из солдат проблем вообще нет — желающих навалом даже среди демобилизованных. Оценочно, за несколько месяцев можно собрать минимум две армии только из добровольцев. Но две армии — это слишком мало даже для обороны.

Поэтому демобилизация поэтапная, а не единовременная.

«Главное, чтобы Алексеева не грохнули», — подумал Немиров.

Генерал сейчас находится на Юго-западном фронте, где занимается наведением порядка и проведением агитационных митингов. В нём открылась склонность к большевистской агитации, поэтому он часто проводит митинги среди солдат — рассказывает об армии нового типа, а также о важности поддержания боеспособности для защиты завоеваний революции.

Параллельно с митингами он занимается реформами солдатских комитетов с целью учреждения военных комитетов, аналогичных тем, которые успешно действуют на Северном фронте. И вот за это его, теоретически, могут пристрелить.

Эсерам и анархистам, оставшимся в ходе Сентябрьской революции совершенно не у дел, было выгодно поддерживать армию в нынешнем состоянии, поэтому они резко против преобразования солдатских комитетов. Возможны теракты и покушения.