— Ладно-ладно, тут всё очевидно, — вздохнул экзаменатор. — Высший балл!

Можно было выбирать, грамматику и стилистику или написание рассказа на произвольную тему. Последнее спрашивается строже, но Немиров был уверен в себе.

— Это написали вы?! — воскликнул экзаменатор по русскому языку и словесности. — Вот только что?!

— Да, Аристарх Григорьевич, — кивнул Аркадий.

— Это очень и очень смело! — экзаменатор взял листы в руку и потряс ими. — Какая фантазия! Какая композиция! А как ёмко! И даже стихотворение! Признайтесь, это домашняя заготовка?

— Только стихотворение, — честно ответил Аркадий.

Немиров просто вытащил короткий рассказ из своих запасников. Неразделённая любовь девушки, жестокая месть возлюбленному, кармическое наказание в виде замужества с нелюбимым человеком, футуристический мир далёких 70-х годов, социальная проблематика неравного брака — всё в семнадцати абзацах.

Аркадий втайне гордился этим рассказом, хоть никогда его не публиковал.

— Требуется дополнительный рассказ, — потребовал член комиссии. — Аристарх Григорьевич, выберите произвольную тему.

— Футуризм! — махнул рукой экзаменатор. — Общество будущего!

Этого добра у Немирова навалом…

— Это высший балл, без обсуждений, — заключил экзаменатор, прочитав только что написанный рассказ.

Английский язык, география, естествознание, история, рисование и черчение — Аркадий закрыл всё это в течение четырёх дней.

Некоторые члены комиссии хотели ему навязать немецкий и французский, но председатель решил, что это излишне. Основные предметы он знал на «отлично», поэтому было принято решение выдать аттестат зрелости и отпустить, благословясь…

— Ты всех удивил, — произнесла Мария Константиновна, встретившая его у выхода из реального училища.

— Я очень много работал ради этого, — улыбнулся Аркадий.

— Теперь осталось самое лёгкое, — сказала его благодетельница. — Я уже поговорила с Володей… То есть, с полковником Антиповым, начальником Владимирского военного училища.

— Благодарю, — искренне поблагодарил её Немиров.

— Да брось, — отмахнулась она. — Мне это ничего не стоит — я просто побеседовала со старым знакомым мужа…

Видно, что она очень тяжело переносит утрату, так как даже воспоминание о муже вызывает в ней скорбь. Аркадий подошёл и обнял её.

Женщина не выдержала и зарыдала.

— Он… Он… — пыталась она что-то сказать. — За что?.. За что мне это всё?..

Потребовалось несколько минут, прежде чем она взяла себя в руки.

— Дашь мне свой аттестат зрелости — я соберу для тебя ходатайства, — сказала она, утерев все слёзы. — Володя сказал, что без хотя бы одного ходатайства твою кандидатуру даже не рассмотрят.

— Хотите, заедем в кондитерскую? — предложил Аркадий.

— Возможно, этот вопрос покажется некорректным, — начал Аркадий. — Но каковы были обстоятельства гибели вашего мужа?

Это было очередное чаепитие, проходящее, в установленное время, каждый будний день.

— Я говорила тебе, что он погиб в Мукденском сражении, — произнесла Мария Константиновна. — Это произошло десятого марта 1905 года. Полку Миши было приказано держать позиции на реке Хуньхэ, через которую стремились прорваться японцы. Он свой участок держал, но враг прорвался на соседнем. Миша бросил часть своих солдат на помощь, но японцы воспользовались этим и ударили по его позициям.

Аркадий принял у Нарцисса чашку.

— Был дан приказ на отступление, — продолжила вдова. — Их обстреливали из артиллерии, стискивали с двух сторон, поэтому гибло очень много солдат. Миша, как мне сказал его сослуживец, сохранил контроль над своим полком и сумел добиться организованного отступления. И когда спасение было близко, над ним взорвался шрапнельный снаряд. Его тяжело ранило, солдаты донесли его до безопасного места, но…

Мария Константиновна замолкла и отвернулась.

— Мне жаль, — произнёс Аркадий.

— Инженер-генерал-лейтенант Величко, к которому я обращалась за ходатайством в твою пользу, обязан моему Мишеньке жизнью, — вновь собравшись, продолжила вдова. — Он должен был умереть там, у реки Хуньхэ, но полк Миши прикрыл его подразделение.

— А что там делал инженер-генерал-лейтенант? — удивился Аркадий.

— Константин тогда был инженер-генерал-майором, — ответила Мария Константиновна. — Его назначили генералом для особых поручений при штабе 2-й маньчжурской армии и отправили укреплять позиции на реке, но приказ был отдан слишком поздно, поэтому он прибыл за час до начала японской атаки на позиции полка Миши. И быть ему покойником, если бы не…

Немиров не стал ничего говорить.

Пришёл Нарцисс, принёсший тарелки с заварным пирожным.

— Тебе предстоит целых два года жить в казарме, — произнесла Мария Константиновна. — Это серьёзное испытание.

Аркадий прикинул, что его там может ждать.

— Отапливаемое помещение, нормальная кровать с постельным бельём и сытное трёхразовое питание? — спросил он.

Женщина засмеялась.

— Иногда забываю, в каких условиях ты жил, — произнесла она.

В Астрахани Немиров жил неплохо, но в деревне было откровенно паршиво. Его тело даже не до конца привыкло к обычной кровати…

— Через час идём в училище, — посмотрела Мария Константиновна на часовой шкаф. — Обо всём уже позаботились, поэтому даже не думай переживать.

Здесь аристократическое происхождение всё ещё имеет большее значение, чем деньги, поэтому она, скорее всего, не потратила и рубля на всю эту суету с новым кандидатом в юнкера.

Во Владимирском военном училище дают звание подпоручика, то есть лейтенанта, если в привычной для Немирова системе званий.

Более того, если удастся отучиться с отличием, то могут присвоить старшинство, что сократит время до получения следующего звания на год. Мария Константиновна сказала, что гарантирует ему старшинство по выпуску.

Аркадию не нравилась идея учиться по прямому и неприкрытому блату.

— А возможно избежать особого отношения? — спросил он.

— Что значит «особое отношение»? — улыбнулась вдова.

— Я бы не хотел, чтобы меня выделяли из общих рядов за то, что пришёл от кого-то, — объяснил Аркадий. — Я и сам могу поступить — в силах своих уверен.

— Иногда ты говоришь такие глупости… — умилённо улыбнулась Мария Константиновна. — Именно в ЭТО училище попасть не так уж и просто, а тебе, без протекции, вообще невозможно. Конкурс — по двадцать человек на место, ведь все хотят начать карьеру со звания повыше…

— Мне всё понятно, — кивнул Аркадий.

Медицинское освидетельствование он уже прошёл — отмечено хорошее здоровье. Виной этому были, как он полагал, его систематические тренировки.

Дома у Марии Константиновны он получил дополнительные возможности — есть целый фехтовальный зал, в котором имеются некоторые гимнастические снаряды и можно без проблем заниматься.

Алексей изначально был ослаблен холерой, поэтому утратил большую часть мышечной массы, но теперь, спустя столько времени полноценного питания и здорового образа жизни, Аркадий мог отчитаться в превышении исходного объёма мышечной ткани.

Судя по виду кандидатов, он был сильнее и тяжелее большинства будущих юнкеров, что может стать преимуществом в учёбе.

Его раздражала необходимость следовать блату — он такое не любил в прошлой жизни, не любит и сейчас. Продвижение людей на основании каких-то родственных связей, как он считал, губительно действует на любую систему. Но тут так заведено.

«Выходит, без блата никак».

В иной ситуации, если бы он смог решить проблему со школьным образованием, можно было поступить в юнкерское училище попроще, где конкурс не особо большой.

«Владимирское военное училище — это престиж и более выгодное распределение», — подумал Аркадий. — «В будущем мне это может как помешать, так и помочь».