Йору кивнул. Пусть в битве Клеп чаще становился обузой, на полях умственных сражений он со временем задал бы и Нотониру. Он не всегда задавал те вопросы, какие ждал от него колдун, но какие его годы? К тому же, ответы Клепсандар давал куда более точные, чем остальная Свора.
«И не прятал их под простынёй загадок и притч, как некоторые.»
Глава 24
«Ты меня слышишь?» — голос Нотонира зарождался где-то во тьме промеж ушей и обволакивал мысли.
— Слышу, — в третий раз подтвердил Клепсандар.
«Не отвечай вслух. Просто подумай, и мне этого хватит.»
«Слышу.»
Рогатый венец оказался не впору, и Клеп постоянно поправлял сползшее на лоб сплетение веток. Шея ныла под его весом. Шуршали вплетённые в просторную одежду листья: ради них по настоянию Нотонира Лаг Бо и Тална отправились на поиск степных кустов.
— Я в Олони, — шепнул он.
«Про себя, Клеп, — раздражение колдуна успешно перебралось по нитям между разумами. — Что ты видишь?»
Дома — такие же бесхитростные, как и вся Лемия: нагромождение камней, трухлявые надстройки, хилые плетёные ограды. Дворы, где Коровы лениво махали хвостами, а гуси, словно часовые, бродили кругами. Людей было немного: и те, кто попался Клепу на глаза, брели вглубь селения.
Олони было покрупнее Марау, но на пользу ему это не шло.
«Кажется, что-то происходит, — Клеп вслушался в рваные выкрики, за которыми не сразу разобрал ритмичный бой. — Барабаны, музыка! Праздник какой-то.»
«Весеннее равноденствие. Оно же — солнцехвала. Большое событие для этой части Лемии, знаешь ли: обычно оно означает, что дожди кончились и грядёт настоящее тепло. Полагаю, одного дня для такого повода мало, тем более что его застолбил Хозяин Корней.»
Клеп вздохнул. Он шагал по земле, где их врага из Рощи восхваляли столь же рьяно, сколь и само солнце. В дурацком венце, с дурацкими листьями на дурацком подоле дурацкой накидки, ему предстояло объявить себя посланником Хозяина и не умереть. Не лучшее время для скучных поучений о местных празднествах.
«Прости, Клеп, увлёкся, — в словах Нотонира слышалась издёвка. — Так-то я слышу все твои мысли, а не только те, которые пытаешься бросить в меня через всю Долину.»
Зубы скрежетнули. Придётся быть осторожнее.
«Мне туда, на праздник?»
«А как же? Там будет всё селище, это нам на руку.»
«Вам — может быть.»
Так его обращение услышит каждый в Олони, а Нотонир выяснит больше, чем если бы пришлось стучаться в каждую приличную дверь. Копий, дубинок и кулаков тоже будет больше, чем могло быть. Больше, чем хотелось бы Клепсандару. За страх перед тем, что взять слово перед всем селением, он себя почти даже не корил.
«Всё будет хорошо, я тебя не брошу, — заверил Нотонир. — Не хватало ещё, чтобы твоя сестра меня оскопила. Ой как некстати…»
«Я на месте.»
Праздник разгулялся на просторном перекрёстке. В самой его середине уже вырастала заготовка для могучего костра: сельчане старательно выкладывали поленья в подобие алтаря. Даже дети — группками по двое-трое — волочили их вместе с запыхавшимися взрослыми.
Те, кто костром не занимался, тянулись к стойкам из досок поверх широких колод, где старики Олони раскладывали угощения. За их спинами трое музыкантов в дурацких вытянутых колпаках лупили в обтянутые кожей барабаны. Кто-то уже пританцовывал с чарками во вскинутых руках.
«Иди к старикам, — велел Нотонир. — Не волнуйся, я приглядываю.»
Клеп замотал головой, но заметил лишь подтягивающихся к веселью олончан. Никаких сухопарых мужичков с проседью в щетине.
Кострище он обошёл стороной, чтобы не оказаться на пути тех, кто его собирал. Сельчане, увлечённый работой или питьём, до последнего не обращали на него внимания. Лишь когда до столов с яствами осталось несколько шагов, первые охмелевшие взоры упали на коварантца в причудливой короне.
Стараясь не моргать в ответ, Клеп потянул за ветвистый рог и поставил венец ровнее. Тучный сельчанин почесал живот низом полупустой чарки:
— Э-э-э, — мычание переросло в отрыжку. — Эт-кто?
Старики — четверо усталых женщин и пара мужчин с пышными бородами — устремили опасливые взгляды на Клепа.
«Смелее, просто повторяй за мной, — велел Нотонир. — Приветствую, Олони! Я пришёл из священной рощи!»
— Прив-ветствую, Олони! — Клеп слишком поздно понял, что не набрал достаточно воздуха. — Я пришёл из священной рощи.
Подозрения затлели в окружённых морщинами глазах, но страх оттенял их с каждым косым взглядом на лосиные рога на голове Клепа. Выдать себя было нельзя. Иначе Свора пойдёт в Рощу вслепую.
Он вдохнул так глубоко, как только мог, и представил, как лицо наполняется сталью. Щеки застыли, больше не пытался дёрнуться глаз.
— Я — голос Хозяина Корней, — продолжил Клепсандар. — Его глаза, его уши и его длань.
Шёпот сельчан напомнил шипение гигантской змеи. Они поснимали шапки, неловко склонили головы. Последние отзвуки барабанов замолкли, когда замерли музыканты.
— Что там происходит, Вавра?
Широкоплечий олончанин с ржаными усами отложил увесистое полено и побрёл к столам. Руки он сложил на крепкой груди, пока подвижный карий взгляд изучал лже-глашатая из-под бровей, сросшихся в одну полоску.
Клеп постарался незаметно сглотнуть ком, вставший в горле.
— Глас Хозяина, — сухо произнесла старушка с сухим венком поверх седых кос. — Пришёл из Рощи.
Сельчанин подвигал угловатой челюстью и кивнул, протягивая ладонь:
— Моё имя — Сиар. Рады видеть на нашем гуляньи.
«Лукавит, гад, — Нотонир не оценил. — Не жми ему руку. Просто кивни.»
— Ладно, ладно… — Сиар посмотрел на ладонь с лёгкой обидой и прижал её к животу. — Чего же надобно Хозяину?
— Равноденствие грядёт, — передавал Клеп слова и мысли Нотонира. — Он хочет убедиться, что ваши… Кх-м, гулянья, не сорвут действо в Роще.
— Обижаешь, — Сиар поджал губы. — Мы готовимся, правда. Поленьев завезли аж от самого Иолтана — на завтра хватит с лишком.
«И на кой же столько дерева нужно на древослужении? — протянул Нотонир в разуме Клепа. — Этого говорить не надо!»
«Я понял.»
— Людям надобно погулять, — проговорил старичок, отвечавший за пополнение чарок.
Сиар смерил его пылким взглядом, но дама по имени Вавра подхватила нить:
— Тяжёлая была зима, господин, — её голос трещал, как полено в камине. — Честно говоря, последняя луна — тяжелее прочих.
Клеп посмотрел ей в глаза, не моргая, и кивнул:
— Хозяин понимает. И Хозяин вам благодарен. Именно это он и желал передать моими устами в надежде, что вы серьезно отнесетесь к завтрашнему действу.
Всё больше сельчан бросало работу и стягивалось к краю перекрёстка. Дети с интересом прорывались между ног взрослых, пока взволнованные матери тщетно пытались оттащить их подальше от чудака в лосиных рогах.
Клеп не заметил, как его взгляд задержался на четвёрке молодых девушек. Сестёр, не иначе: одинаковые в своей густоте каштановые волосы подчёркивали бронзу их кожи. Одна из девушек смущённо улыбнулась в ответ.
«Приглянулись девы, глашатай?» — Нотонир, похоже, смеялся.
«Не отвлекайся,» — попросил Клепсандар.
— Можем вам чего предложить? — спросил Сиар. — Пива, настоек? Овцы ещё коптятся, но перепела скоро подоспеют.
— Я не голоден, — отрезал Клеп по воле Нотонира, а вот желудок его зашевелился. — Подкрепитесь сами и будьте сильны на церемонии в Роще.
— Как прикажете, — сурово ответил Сиар. — Может, желаете ещё чего другого?
«Пусть те девы оголят груди и подойдут поближе,» — величественно проговорил Нотонир.
Клеп ощутил жжение в груди, уже готовое разлиться горячими пятнами по лицу. Даже коварантская смуглость редко скрывала его румянец.
«Нотонир! Какого хрена?»
«Прости, думал тебя это порадует. Воспользуешься положением, так сказать…»
«Нет!»
— Ничего не требуется, — заявил Клеп до того, как колдун обдумает следующую подлянку. — Хозяин ценит те жертвы, на которые вы уже пошли ради его воцарения.
