— Издеваешься, блядь?

— Это хорошее оружие, — Маалит провела пальцем по тупой стороне одного из мечей. — Не хотелось бы оставлять его Йору и компании.

— Есть одна загвоздка, не находишь? — Талаги потрясла обрубком у благородного лица колдуньи. — Раз решить её ты не можешь…

— Откуда такие выводы? — Маалит скорчила обиженное лицо и качнула седой головой.

— То есть, можешь? — уточнила Талаги.

Отсечённая рука зачесалась, но она только загребла пустоту на её месте.

— Если примешь новый путь, который я предлагаю, то и за оба клинка возьмёшься вновь, — Маалит пододвинулась вместе с табуретом, её терпкое дыхание обожгло ноздри смесью полыни и чеснока. — Если же нет, ты бы стала чинить оружие, которое всё равно придётся выбрасывать туда, где нашла?

Закружилась голова, и Талаги снова легла на подушку. Тень отсечённой руки крючилась в болезненной судороге. Она ещё была здесь озлобленным приведением, разрывалась меж рукоятью клинка и тем, чтобы сомкнуться на шее хозяйки. Наказать за сомнения.

Талаги прожила дольше, чем отмерили ей духи на ветвях Вечного Древа. На сотню шагов, на тысячу вдохов — и долг её только копился с каждым мгновением под чёрным взглядом Маалит.

Она всегда относилась к смерти легко, ведь каждый однажды станет крупинкой на корнях Древа — удобрением для новых Сфер на его ветвях. Талаги не боялась встать перед духами после всех грехов, пока не постучалась в дверцу на конце коридора самой жизни.

Умирать расхотелось. Талаги всё ещё не боялась тех, кто ждёт по ту сторону, но пусть всё же они ещё подождут. Пусть Йору из Корота явится на поклон первым.