Все нормально...
Все нормально.
И срываюсь. Нихрена не нормально. Аристарх Молчанов не придет за мной. Глаза жжет, слез нет. Я была уверена, я знала, что он рядом, где-то тут совсем близко. Я чувствовала его! Ждала.
Аристарх за мной пришел. Я клянусь, прогнулась бы и ушла. Я клянусь тебе...
Кому я кричу молча? Ему. С ним веду диалог. Но Молчанова здесь нет, это всего лишь разыгравшаяся фантазия, шиза очередная, будто я знаю, слышу, чувствую. На самом деле все проще.
Статуей застыв посреди нашей с Тимом бывшей спальни, еле дышу. Больно, чудовищно, сокрушающе больно, видится истиной, если я сейчас совершу хоть одно движение, то распадусь на атомы за долю секунды. Даже сейчас жить хочу, пережидаю пик, борюсь за жалкое существование. Прокручиваю многократно ролик короткий, как из прихожей Тим один на кухню идет, в руках крафтовый, свернутый аккуратно пакет, залеплено наклейкой белой. Выражение облегчения на лице, глаза словно ожили, яркими стали, надежда читаема в них. На что?
На самом деле не интересно. Без него мир серый, невзрачный до противного, фоновый режим. Воздух отрава, кровь кислота, души нет больше - погибла. А я живу, сейчас прямо вдыхаю, наполняясь необходимым для питания оболочки. Никто. Ничто. Пустота.
Осторожно ступая, двигаюсь к кровати, сажусь, словно старушка дряхлая. Обессиленная, с трудом поднимаю ноги на постель, подтягиваю к груди, завалившись на подушку.
Я сама себе все придумала.
Не слышит - совпадения, не чувствует - он камень, демон чистой воды, плевать на все и всех и уж тем более на такую пешку как я. Фигура на доске, которую переставляет в нужном направлении, преследуя свои цели.
Пока мой разум жив был, еще тогда, когда боялась признаться Тиму в измене, тогда я боролась. Последние месяцы в стране иллюзий пребывала и выполняла задания по-щелчку. Верной псиной слюни на него пускала, в глазах взаимности и доверия искала. Дура.
Холод настолько сковал мышцы, что не чувствую, жар от пепелища внутри сошел на нет, теперь я остываю.
Сон сморил вымотанный организм, чувствовала, как укрыли меня, как шептались тревожно, будто вдалеке. Не пыталась хвататься за реальность, желала провалиться в тьму и ничего не осознавать.
Только кто бы позволил.
Вижу как сидит в салоне БМВ, лобовое стекло почти засыпало снегом. Лениво курит, периодически потирая подрагивающие ладони, со стороны, словно они его беспокоят, то ли дрожь унять хочет. Глаза огонь и лед, всполохи пламени пробиваются, тухнут и снова, так без остановки.
"Зачем ты приехал?"
Срывается само.
Замечаю как тормозит дыхание Ариса, рука на половине пути застывает, взгляд стеклянным становится. Тупо смотрит перед собой. Меня нет рядом, я сторонний наблюдатель, слышать не может. Почему тогда реагирует?
Резко отмирает, выбрасывает недобитую сигарету в окно и запускает двигатель. Челюсти стискивает явно до скрежета, кроша зубную эмаль. Дворники расчищают стекло от снега, решимость на лице, а в действиях нет ее, снова застыл. Тянется к пачке измятой, обнаруживает, что пуста, швыряет куда попало. Так тяжело становится, когда до хруста кулаки сжимает, опустив ладони на бедра, продолжает пялиться в никуда перед собой.
В полусне ощущаю влагу по щекам, грудь сдавливают чужие эмоции, моих то нет, выгорели. Ничего, перетерплю, всего лишь сон, утром и не вспомню.
Следом наступает состояние покоя, из которого я вылетаю как пробка от шампанского, ощущая на всем теле тяжесть. Человеческое тепло исходящее от сильных рук, сердцебиение размеренное возле уха. Плотно прижата к широкой груди.
Выдыхая осторожно, пытаюсь отстраниться, первое, что приходит в голову: Арис будет в бешенстве.
Убьет обоих...
Мне нужно срочно вымыться.
Сердце ударяется как о стену непробиваемую, дыхание стопорится, сглатываю ком эмоций перекрывший горло, через рот приоткрытый тяну кислород упрямо.
Тим крепче сжимает, вдавливая в себя и бормочет еле разборчиво:
- Все хорошо...
Вздыхает и чуть ослабляет хватку. А я заново учусь дышать, страх вперемешку с истерикой и в добавок понимание, как есть на самом деле. Мурашками покрываюсь, хоть и жар идет от тела мужа. Моего законного мужа.
Не забрал.
Не пришел.
Вернул туда где и была.
Верчу выводы печальные в голове. Мой выбор, сама ушла, почему должен был держать... Ответа не будет никогда, потому, что ничего не должен. Только я всегда и всем должна. Прикрываю веки, сосредоточившись на системе вентиляции легких.
Вдох...
Выдох.
Люблю не люблю. Нет такого понятия.
Я запомнила. Постараюсь чаще воспроизводить, выучить на отлично. Видимо Аристарх прав.
Тим вцепился, не отпускает, барахтаюсь, спит крепко. Его телефон начинает без умолку трезвонить, брошенный на туалетном столике.
- Пять минут, - говорит и отпускает, перевернувшись на спину.
Выбираюсь из постели, тело все затекшее, чувствую себя так, будто не спала вообще, вместо отдохнувшей, я развалюха. Сутки в одних шмотках таскаюсь, конечно хочу в душ. Желудок не то что урчит, он болезненно сжимается от голода. Возле ванной встречаемся с Олей. Видок конечно у нее мягко сказать отстойный. Без слов пожимает мне плечо, выражая поддержку и плетется в кухню, одетая в мой халат.
Долго отмываясь от очередного дерьма в мозгах, знаю безуспешно, вода чудес не творит, надеялась смогу сгрести волю и не думать о нем. Но разве подобное поддается контролю. На столе ждут две чашки ароматного напитка. Оля прикрыв глаза ладонью, сидит полусонно.
- Мы так надрюкались с Тимом, голова раскалывается, - поднимает на меня взгляд. - Ты смотрю не краше. Юль, я не знаю, чем помочь тебе.
- Ничем мне не поможешь, - хриплю в ответ.
Трет лицо, берется за чашку.
- Тим попросил, чтобы я с тобой дня три побыла. Не против?
- Нет конечно. Будем вдвоем с ума сходить.
Отмечаю, подругу мой настрой не бесит как обычно. Неужели и ее жажду жить и биться сломали.
Забираю порцию напитка приготовленную для меня, подхожу к окну и смотрю вниз. Сердце пускается в скач без видимых причин. Осматриваю двор придирчиво. Что я ищу? Его?
Черная махина импортного автопрома продолжает стоять где и была, когда мы с Тимом приехали.
- Твой конвой до сих пор здесь, - киваю головой, взглянув на подругу.
Она поднимается, встает рядом, затягивает с ответом.
- Такая любовь мне не в радость, зачем он это делает, не понимаю, - говорит задумчиво. - Боится помчусь трезвонить на каждом углу, сбегу совсем, может еще в клетку меня посадит и будет выпускать каждый раз по-своему приезду.
- Жизнь твою бережет.
- Да кому я нужна, мы же не в кино.
- Оля, добро пожаловать в реальность, у них все хуже, чем в любом кино. Раз охраняют, значит есть от кого. Например от супруги.
Оля округлив глаза и даже, будто проснувшись, выражает неверие. Не знает. Стандартная схема оборотных ни во что не посвящать.
- Эта несчастная женщина способна на многое, как и любой из них. Играют людьми, переставляют по доске, убирают ненужных. Вчера нужна, сегодня нет.
Оля мгновенно понимает о ком я говорю в первую очередь, впивается буквально в меня взглядом.
- Мы с Тимом до утра просидели, он сказал чувствует, Арис где-то совсем рядом был всю ночь.
Цепенею, застыв смотрю в глаза подруги, держусь изо всех сил за чашку, не уронить, но руки сильнейший мандраж охватывает. Жаром опаленная плавлюсь, ставлю кофе на подоконник и лечу вон из квартиры в чем есть. Вырываюсь из подъезда на ледяной воздух, озираюсь по сторонам.
Той самой нужной нет...
Дальше как в тумане несколько дней, блуждаю, не выход ищу или спасение, его ищу. Постоянно его. Помню как Оля затащила обратно в квартиру, Тим бегал, словно сумасшедший, напился, все проспал, потом до самого нового года домой появлялся только переночевать. Он каждый раз обнимал меня крепко и засыпал, хотела я того или нет.
Впервые праздники прошли мимо меня, Оля с нами жила гораздо дольше, чем три дня. Мне кажется нам обеим это надо было. Из квартиры не выходила ниразу. Даже сказать не могу, что я делала эти несколько суток - я не знаю.
