Зачем ты здесь?

Кричу безмолвно, требую ответа, вкладывая остатки сил.

От него лишь тишина, которую сопровождает невыносимая боль. А моя ли?

Ласковые лучи касаются обнаженной кожи, нагревают. Жаль внутри не под силу им растопить иней накопленный за время холодов. Глаз радует буйная зелень деревьев, кустов с мелкими цветочками, май подходит к концу, можно сказать лето уже. Каждый раз, как выхожу на улицу, не могу поверить, что зима закончилась, притом давненько. Ощущение, будто может вернуться в любой момент, убить холодом все живое. Глупость. Да разве? Тот день тоже апрель был, распускались первые листочки, а снегом укрыло весь город. Растаял быстро, на второй день, исчез вместе с ним. Аномалия. Там где Молчанов всегда неправильно, из ряда вон.

Помню как забирали меня с больницы сутки спустя после поступления. Ничего страшного не произошло, ребенок в порядке, как и будущая мама. Успокоили истеричку - отправили домой. Встречали меня все. Мама, папа, Оля с Эдуардом Петровичем, Тим, Боря. Прямо группа поддержки настоящая, так сказать для поднятия духа сюрприз организовали. С улыбками, радостные, заражая весельем. Все кроме него. Именно его не было, того, кого больше всего ждала. В тот момент я думала очередной раз достигнут предел. Снова ошибалась.

Проезжая мимо места, где стояла машина демона, спросила у Тима:

- У Ариса появилось много свободного времени? - звучало зло, холодно.

Тим нахмурился, оглянулся на голый кусок асфальта без признаков снега, который шел до утра, как и я не спала до рассвета. Значит и он там был столько же...

- Ариса отстранили. Будем надеяться временно, - мрачно выдал Тим, - иначе будет очень нехорошо нам всем.

- Скажи еще из-за меня? - язвлю открыто.

Одарил взглядом, ответом не удостоил.

- Зачем он сторожил больницу? - луплю еще вопросом. - Деньги кончились, нечем оплатить наемников. Лично пришлось?

Тим внимательным взглядом изучает мое лицо. Я кремень, невозмутима.

- Тебе разве что-то сейчас угрожает? - встречным бьет.

Попадает в цель гад, сердце сжимается в комочек. Собираюсь силами, не теряя настроя, игнорирую скрытые сигналы.

- Это надо у вас спросить, кто снова хочет меня убить? Кому снова помешала такая букашка как я. Или как раз не я, кто-то хочет лишить жизни ценное для Ариса?

- Подумай хорошенько, - бросает на отвали. - Подумай и прими к сведению очевидное.

Приняла так как хотела, как виделось - по факту. Поступки говорят сами за себя. Молчанов беспокоится за ребенка, я же неотъемлемая часть - это пока.

- Юляаа... - зовет Оля, не скрывая возмущения. - Ты где опять летаешь?

- Все еще на земле, - отвечаю не сдержав вздоха. - Я все еще здесь.

Кто тебе позволит - однажды было сказано демоном. Пока во мне его ребенок, я буду жить и не важно как, но буду. Не захочу- заставит.

- Оль, ты много знаешь, я больше знаю, у нас Боря есть, может попробовать...

Правда боюсь произнести вслух. Вспоминаю сразу про наши телефоны, озираюсь по сторонам.

- Что, попробовать? - опасливо спрашивает, в глазах страх отражается.

Оля понимает. По плечам мурашки разбегаются. Ежусь, обхватив себя.

- С ума сошла?! Да и зачем? Это бессмысленно.

Морщусь от того, как громко выдает.

- Он заберет ребенка, вы не понимаете, он заберет. Вы правда все этого не понимаете или не хотите понимать?

- Не заберет. Тим сказал...

- Тим сам не уверен!

- Так, прекращай, тебе сказано было не волноваться. А ты снова.

- Я не снова, я постоянно. Беспрерывно. Я сама ему больше не нужна, заберет ребенка и выкинет.

Дрожь бежит по всем мышцам.

- Оль, мне чуть осталось, я не сплю почти. Я не смогу... Я не выживу... - натужно сиплю, слезы набегают.

Подхватывает под руку, поднять со скамейки. Вырываюсь.

- Поехали домой, ляжешь, отдохнешь.

- Я не хочу.

- Юль...

- Клянусь, если он заберет у меня ребенка, я пойду к охотникам, буду умолять взять меня в их ряды. И найду способ убить его собственными руками.

- Что ты несешь?! С ума сошла? Юля, угомонись, я тебя прошу, - понижает тон почти до шепота. - Охотники давно не те, кем числятся. Иначе бы была постоянная бойня, кровавая резня.

- Поеду на нейтральную... Я так поняла там многое можно.

- Цыц, - шипит на меня. - Выкинь все это из головы. Выкинь, я молю тебя, и прекрати себя накручивать. Думай в первую очередь о ребенке.

- Я о нем и думаю. Еще думаю как я буду, когда он заберет...

- Не заберет. Я сама прямо сегодня к нему поеду. Как раз должен вернуться.

- Его не было в городе? - срывается.

Не хотела вслух озвучивать, я всеми силами прячу свою тоску по нему, даже от самой себя. Последний раз видела его возле больницы из окна. С того дня он больше ниразу не приезжал на квартиру.

- Не было, Эдик говорил с Тимом, что сегодня должен вернуться, я слышала. Пойду и выскажу ему, смотря в высокомерную морду. Сколько можно издеваться... - выдыхает шумно.

Бесконечно долго, не устанет и не надоест.

Про себя, себе доношу. Смирись, понимай, принимай, Юля.

Сидим, любуясь погодой в молчании. Оля изменилась, в том числе внешне. Больше не гламурная дива, не лучший риелтор в городе. Минимум макияжу на лице, волосы аккуратно собраны заколкой, легкое, нежное платье обрамляет фигуру. Словно моложе стала и проще что ли. Нет, далеко не в худшую сторону изменилась, красивая, только не броско, в отличии от того какой всегда была яркой баламуткой. Теперь мягкая, спокойная, домашняя.

Мы часто гуляем вместе по долгу, таскаемся по магазинам. Наверное именно она не дала мне свихнуться. Я не одна в своих кошмарах, мы теперь обе посвященные, можем делиться. Однако не делаем этого.

- Юль, я тебя понимаю, правда понимаю. Мне страшно вместе с тобой. И знаешь, я никогда этого не говорила. Если и говорила, то не помню. Мне жаль, что ты не с Тимом. Жаль до невозможного. Да, он без таблеток говнюк еще тот, но, Юль, он не делал тебе больно.

Никак не реагирую, смотрю вдаль, скольжу взглядом по ухоженной аллее. Делал, разница лишь в том, что признает.

- Думаю он и сейчас тебя любит. Может уже не так, как по-началу. Не знаю, как было бы правильно... Знаешь как у меня душа болит... - поджав губы умолкает.

- Тим не меньшая дрянь, да и я тоже - озвучиваю правду честно признанную. - Тебе плохо с ним?

Упираюсь взглядом в лицо подруги.

- Нет, Юль, мне с ним хорошо, чувствую себя более свободной, чем когда-либо, - с полуслова ловит смысл.

- И в тоже время слишком запертой в четырех стенах, - подвожу итог.

- Да, - сразу соглашается. - Я очень хочу ребенка, от него хочу. Это бы изменило многое. Смотрю на тебя и мне больно. Но я не готова нести такую ответственность. Правда. Я понимаю тебя, и твои мысли и твое состояние, отрицание. Не готова обрекать своего ребенка на подобную жизнь, хоть пусть мне миллион раз говорят, что он родится нормальным. По-факту пятьдесят на пятьдесят, либо человек, либо недооборотный. Что еще хуже. Это все равно, что родить больного ребенка, а потом смотреть всю жизнь, как мучается, бесконечно таскать по врачам, искать путь спасти ему жизнь и продолжить мучения.

Дышать тяжело становится. У меня будет девочка, всегда больше шансов, что нормальная. Теперь бы еще отвоевать ее у монстров всемогущих. Времени очень мало осталось, крупицы убегают. Дата родов на середину июня поставлена.

Оля взглянув на телефон, хмурится.

- Боря куда-то запропастился. Телефон отключен.

- Девушка же появилась. Он не может постоянно с нами нянчиться, - напоминаю.

- Не может, - вторит Оля и поднимается со скамейки. - Пойдем, мы тут на одном месте пол дня просидели. Пора что-то съесть, покормить наследницу Морено.

- Она не Морено.

Оля вскинув бровь, оглядывается на меня.

- Молчанова она. Он убьется, но даст свою фамилию, я уверена.