После этого мы, наконец, сели за стол и начали пить чай. Юля рассказывает мне ещё больше о своей практике, а я задаю вопросы о перемещении. Интересно было узнать её подход к телепортации и как она ощущает этот процесс. Мы смеялись, обменивались мыслями, а я всё больше осознавал, как мне нравится её компания. Она не только могла рассказать о своих способностях, но и хотела понять, как выглядит мой мир, какой я на самом деле. Она интересовалась всем, что касается моего быта, моего окружения. А я, в свою очередь, всё время удивлялся, что ей интересно.

День пролетел незаметно, и я вдруг понял, что давно не был так рад общению. Я давно не ощущал такой лёгкости, когда просто разговариваешь с человеком, который тебя понимает. Всё было иначе, чем с теми пионерами, с которыми я до этого встречался. Они забывают всё, и им не важно, что ты говоришь. Но Юля — она помнит. Каждое слово, каждое мельчайшее замечание. Это наполняло меня какой-то странной теплотой и спокойствием.

Я, наверное, уже и забыл это чувство, но она напомнила. И в какой-то момент, когда наши разговоры затихли, а Юля задумчиво смотрела на красную лампочку, я понял, что на самом деле не хочу, чтобы этот день заканчивался.

Дни летели, словно быстрый ветер. Я не ощущал их, как будто они просто сливались в одно большое, непрерывное полотно времени. Каждый день приносил что-то новое и интересное. Я был поглощён этим состоянием, и иногда, оглядываясь назад, осознавал, что ни один день не был похож на предыдущий. Всё менялось, так быстро, что это даже не успевало оставлять след в памяти.

Когда смена подошла к концу, в голове возникло ощущение, что что-то вот-вот изменится. Не могу сказать, что я переживал, но в какой-то момент мне стало ясно: возможно, эта смена будет последней. Последний день с Юлей… Я не знал, что будет дальше. Может, я больше не увижу её, или она снова исчезнет, как это всегда происходит. Эти мысли начали всплывать, и я не мог избавиться от них. Но Юля, как всегда, была спокойна и уверена.

— Волноваться не имеет смысла, — сказала она с лёгким, успокаивающим выражением на лице. — Всё будет так, как должно быть.

Её слова как будто вынимали меня из моих собственных раздумий. Я был готов поверить. Она всегда была такой уверенной, как будто знала, как и что будет дальше. И я решил просто довериться. Всё равно я не знал, что может случиться, так зачем беспокоиться? Вместо этого, я попросту перестал сомневаться.

Смена закончилась. Всё вернулось на круги своя. Автобус и пылинки, сиденье и пачка сигарет “Космос” в руках — всё как обычно. Всё то же, но теперь с какой-то особенной тенью. Как будто я заново входил в ту самую петлю.

Я не тратил время на бессмысленные споры с Славей. Всё это стало таким обыденным, что даже не замечал, как это меняло меня. Споры, пикировки, шутки — всё это когда-то было забавным, но теперь утратило всякий смысл. В начале это было интересно — ты подкалываешь её, заранее говоришь её имя, рассказываешь всё, что знаешь. Но чем больше я повторял это, тем меньше ощущал радость от такого общения. Она удивляется, но это было уже не тем, что приносило удовольствие.

Теперь я просто пытался избежать её появления. Не только её. Я больше не тратил время на разговоры с пионерами, потому что знал их уже слишком хорошо. Каждое слово, каждый взгляд, каждое движение. Я мог предсказать абсолютно всё, и это, честно говоря, утомляло. Словно я был заперт в какой-то вечной повторяющейся симуляции, и ничего не мог с этим поделать.

Один мыслитель из моего времени как-то сказал, что повторение одного и того же — это безумие. Я не могу не согласиться с ним. Иначе как безумием это всё не назвать? Проживать день за днём одно и то же, зная наперёд каждое слово, каждое движение. Это, безусловно, похоже на сумасшествие.

Правда, вот не помню, кто это точно сказал. Неудивительно, мне давно не попадалась свежая информация. Я ведь уже так давно не сидел в интернете, так соскучился по этим моментам. Сидишь себе, потребляешь новую информацию, учишься чему-то новому, или, наоборот, деградируешь — кому как. Но теперь вместо этого мне приходится блуждать по лагерю, собирать инструменты и пытаться что-то сделать. Завал камней сам себя не разберёт.

Эх… хоть книги я и прочитал, но всё равно есть моменты, в которых я до конца не понимаю сути. Я снова и снова перечитываю страницы, пытаясь разобраться, но на практике всё оказывается гораздо сложнее. Каменные нагромождения, которые мне нужно разгрести, — это как символ. Задача, которую нужно решить. Но на самом деле, это просто трата времени. Разве это не сумасшествие?

Может, стоит попросить Юлю, чтобы она достала мне книги быстрее... Хм, это идея. Зачем мне тратить на это три дня, когда она это может сделать за мгновение.

Таким образам, за размышлениями собрав все нужные вещи в лагере, я направился в бункер. Почти всё было привычно, но чувство, что сейчас начинается что-то новое, не покидало меня. Я шёл, но в голове уже строились мысли о том, что предстоит сделать. Вроде бы, это был уже очередной день, но всё казалось немного другим. Как будто именно сейчас что-то важное должно было случиться.

Когда я вошёл в бункер, я сразу заметил её — Юля уже была там. Она мирно покачивалась на стуле, подкидывая яблоко в руках и ловко ловя его. Это было так типично для неё — спокойствие, уверенность, лёгкость, будто время для неё не существовало. Я мог бы подумать, что она просто продолжает жить в своём ритме, несмотря на все происходящие события.

“Хэ, всё же не исчезла” — подумал я про себя, с улыбкой наблюдая за её спокойным видом. Это придало мне сил. Она всегда была здесь, в этом мире, как нечто неизменное. Это было как якорь, который помогает не утонуть в этом безумном круге повторяющихся смен.

Я скинул все вещи на кровать и принялся расставлять их по бункеру. Здесь, среди этих знакомых стен и вещей, я чувствовал себя как дома. Я уже знал каждый угол, каждую мелочь. Этот процесс стал каким-то ритуалом, началом новой смены. И не одной, а каждой следующей.

Время летело, как всегда. Юля продолжала меня учить, пыталась помочь освоить перемещения, но было видно, что талант к этому у меня, мягко говоря, не проявлялся. Я пытался, но каждый раз всё выходило не так, как хотелось. Однако её терпение не иссякало, и она продолжала наставлять меня, как могла. В конце концов, я понял, что, наверное, главное — это не результат, а сам процесс. Юля это понимала, и потому не оставляла меня.

Вскоре я начал медитировать каждый день, под её чутким руководством. Каждое утро я садился, закрывал глаза и пытался сосредоточиться. Я поглощал знания, но порой мне казалось, что в этом процессе я теряю себя, как бы растворяясь в этих незнакомых ощущениях. Вроде бы всё должно было стать ясным, но вместо этого приходила ещё большая путаница. В голове было слишком много всего. Но Юля говорила, что так должно быть, и я верил ей.

Иногда, когда я устал от медитаций, мы тихо проводили время за разговорами. Мы обсуждали лагерь, рассказывали истории друг другу. Я делился событиями из своего мира, а она в ответ рассказывала что-то своё. Иногда мне казалось что она попрасту выдумывает, но всё равно было интересно слушать её. Она была увлечена, как всегда, слушала меня с таким вниманием, как будто я рассказывал о чём-то важном, и, возможно, это было действительно так.

В какой-то из дней произошло следующее. Я не могу точно сказать, что именно вызвало этот момент, но я почувствовал, что всё меняется. Это было нечто большее, чем просто очередной день. Как будто что-то накопилось, и вот теперь наступил момент, когда я должен был понять что-то важное.

Я сидел на кровати, уставившись в потолок. Юля опять куда-то пропала. Любит она это дело… К сожалению, я так и не смог выяснить, куда именно она уходит. Она просто исчезала и появлялась тогда, когда сама того хотела, оставляя после себя лишь лёгкое чувство присутствия.