Я скучаю по нему. Зациклилась на нем, с ужасом представляю тот момент, когда нам придется расстаться. Я не могу отлипнуть от Матвея. Не хочу об этом думать пока.

*

Звонок телефона будто кувалдой бьёт по голове. С трудом открываю глаза и тянусь к трубке. Леська смотрит мультики, сидя на ковре. А я задремала на диване.

Встревоженный голос Матвея пускает волны тепла по позвоночнику.

— Малая заболела. тСопли в три ручья. Из-за кашля ночью я не спала. А малой нужно спать именно под вентилятором и с маминой рукой под мышкой. Вот и простыла.

— Мне приехать?

— Я не хочу отрывать тебя от работы.

— Мил, — устало, — вы важнее.

— Приезжай.

— Что-то купить по дороге? Лекарства, продукты?

— Я пришлю список.

Пытаясь пролезть рукой между стенкой и шкафом. Пока я объясняла Матвею ситуацию, дочка схватила телефон, и, махая им из стороны в сторону, забросила за шкаф.

— Жетый тефон! — Кричит малая, срываясь на кашель.

— Лесь, не кричи. Видишь, ты кашляешь от этого!

Паника обхватывает горло так, что я немного задыхаюсь.

— Что случилось?

— Она закинула свой телефон за шкаф. Его никак не достать, не сдвинуть! Она плачет, от этого сопли, а от соплей кашель.

— Так, тихо. Не паникуй. Я куплю новый.

— Лесь, подожди час. Ладно? Не плачь, не расстраивай маму. Дядя Матвей привезет тебе телефон. Какой нужен?

— Жетый! — Топает ножкой дочка.

— Принято, — рапортует в трубку Матвей, прежде чем отключиться

Приезжает он через час. Открываю дверь и первым делом вижу букет сине-фиолетовых роз. Необыкновенная красота. От этой его заботы ком подступил к горлу, из глаз просятся пролится слезы ручьем. Чтобы скрыть их приходится уйти в кухню и заняться букетом.

Я так привыкла быть сильной. От этой заботы чувствую себя слабой. Маленькой девочкой, которой хочется забраться Матвею на колени, прижаться тесно и плакать.

В это время Матвей садится на ковер рядом с малышкой, ставя рядом цветной пакет.

— Привет, малыш.

— Здлавствуй, дядя Матвей.

— Мне твоя мама сказала, что ты заболела.

— У меня фопли и голло боит.

— А я как раз встретил доктора Айболита. Знаешь, кто это такой?

— Он под делевом сидит.

— Точно. Он передал тебе лекарства, чтобы ты быстрее выздоровела.

— Клуто.

— Я их отдал твоей маме, чтоб она тебя лечила.

— А в пакете сто? — любопытство дочери неуёмно.

— А там… Та-да-да-дам, — довольно вынимает из пакета мягкую игрушку

— Мифка!

— Это волшебный Мишка. Он заместитель доктора Айболита и твой персональный защитник.

— А от чего от засисяет?

— От болезней и простуды.

— Маме тозе такой нузен. Мама болеет.

— У мамы уже есть другой, — подмигивает он мне, от чего я краснею.

Следом из пакета достает белую картонную коробку.

— Сенсорный?! — Возмущаюсь я, и тут же замолкаю, видя неподдельный восторг в глазах дочери, с остервенением открывающей упаковку.

— Это телефон для детей. Тут всякие игры, можно даже маме звонить.

— Матвей, зачем ей такой дорогой телефон? Она же разобьёт его через двадцать минут!

— Не разобьёт, — отмахивается Амурский, подходя ко мне и притягивая к себе ща талию. — Там чехол нормальный, и стекло поставили. Год проживет. — Но видя, как малая машет телефоном в разные стороны, задумчиво добавляет: — ну полгода. В общем, я купил ещё пару чехлов и стекол. Телефон очень простой в пользовании. Специально для ребенка.

— Не слишком ли ей рано в три года настоящий телефон? — сомневаюсь я.

— Она сама включает твой ноутбук и смотрит на нем мультики или играет в игры, — заверяет меня он.

— Ну да, — соглашаюсь я. — А ещё сама подключает вайфай, когда интернет пропадает.

— Ну вот, — кивает Матвей, приобнимая меня и уводя на кухню. — Дети слишком быстро развиваются, а без технологий никуда. Она ещё тебя учить будет, — посмеивается Матвей.

— Ты невероятный, шепчу восхищённо. А… — Прячу взгляд, заламываю руки.

— Ты мне ничего не должна за него. Это мой подарок ребенку, — твердо смотрит мне в глаза.

— Хорошо.

В груди давит. Отпускай, Мила. Это просто подарок. Ты ничего ему не должна. Почему так сложно принимать его ухаживания? Заботу. Так сложно поверить в сказку.

— А ещё я купил пиццу.

— Пицца! — Кричит Олеська, закашливаясь.

— Только потом выпьешь лекарство без возражений, — суровым тоном говорит Матвей Лесе. Та кивает, слезая с дивана.

— Посли кусять пиццу.

— Она ее обожает, — шепчу Матвею на ухо.

— Я догадался, — подмигивает он.

Ну почему мне так сложно принять эту ситуацию?

Заботливый замечательный удивительный потрясающий внимательный мужчина, которому я интересна не только как спермоприемник.

— Напиши мне, какие ей лекарства давать и иди поспи.

— Ты справишься?

— Я знаю, что такое трехлетний ребенок. Разберусь. Пиши давай и иди отдыхай. У тебя уже фонари под глазами. Сколько ночей не спала?

— Три

— А мне почему не позвонила?

— Зачем? — его вопрос ставит меня в тупик, ведь я привыкла все свои проблемы решать сама и ни перед кем не отчитываться, не спрашивать разрешения.

— Чтоб я помог.

— Я не додумалась, — прячу нос в чашке.

— В следующий раз додумаешься. Вы когда к врачу едете?

— Завтра утром.

— Я вас отвезу.

— Да я бы и сама. У меня же машина есть.

— Я вас отвезу, подожду, пока врача пройдете и отвезу обратно. Это не обсуждается, — раздражаясь твердо чеканит Матвей.

— Хорошо, — как попугай повторяю, коря себя за свою дурацкую упертость. Он помочь хочет, а я сопротивляюсь. Почему?

Слишком за многое пришлось расплачиваться в прошлом.

Когда парень приглашал на свидание и делил счёт пополам, когда дарил цветы и потом упрекал стоимостью этого букета.

Почему я всегда выбирала таких жмотов капризных? Виталик никогда не вставал среди ночи, когда Леська захлебывалась криком, а я не могла открыть глаза и пошевелиться от усталости.

Может дело не в мужчинах, с которыми я встречалась? Я сама таких выбирала. От этого горько под языком.

Я бы хотела более тонкого деликатного ухаживания. Когда мужчина с трепетом ждёт ответа, дежурит под окнами, дарит цветы, зовёт на свидание. Матвей же грубо берет, вторгается в личное пространство, заполоняя собой все мысли, навязывая новые или давно забытые ощущения. Я дрожу от звука его голоса. Его намеки выбивают почву из-под ног. Он не предлагает ничего кроме голого секса. Но я знаю, что все произойдет лучшим образом. Только боюсь потерять голову от любви…

Любви?..

Я все ещё верю в это чувство?

Смешно…

Любовь подразумевает в моем понимании доверие, надёжность. Заботу…

А Матвей ни словом, ни делом не намекнул хотя бы на один пункт моих претензий.

Охранять меня — его работа. Оберегать от нападок мужчин… Может быть его инициатива, а может чувство долга. Как знать? Разобраться бы…

"— На, сука, — острая боль стрелами разлетается по телу.

— Будешь знать, как в мой телефон лезть, — я слышу как хрустнул нос. Боли уже не чувствую. Мне кажется там такое мессиво, что ни один пластический хирург не соберёт.

Я лежу на боку на полу в кухне, а мой любимый муж бьёт меня ногами.

Парой часов назад я взяла его телефон заказать пиццу. На экране вспыхнуло сообщение от "Валера. Гараж". В сообщении было много смайлов, что привлекло мое внимание. Обычно я сметаю сообщение с экрана, чтоб не мешало. Я ведь всецело доверяла мужу и не лезла в его дела.

Оцепенение. Ледяной холод внутри. Тремор во всем теле. Я не могла поверить. Виталик в это время лежал на диване и смотрел телевизор. Какой-то там чемпионат по футболу.

— Виталик, что это? — держу дрожащей рукой телефон с открытой смс перед его глазами.

— Уйди, сейчас Шевельдин забивать будет, — отмахивается от меня муж.