Слишком хорош. Так, что мне сложно сосредоточиться на теме разговора.

Горячий, красивый, сексуальный. Странно, что разведен. Такие как он обычно держатся за брак, одаривая жену вниманием и пользуясь благосклонностью других женщин.

— Я не успел. Ты за этим приехала? — спрашивает насмешливо.

Знает он зачем я здесь. Знает, сучонок, и выжидает. Как голодный кот ловит мышку в свои лапы.

От пылкого взгляда, которым Матвей ласкает моё тело, меня бросает в жар. Кажется, воздух в кабинете накалился до невообразимой температуры. Из-за такого накала сложно собраться с мыслями и выдать причину, по которой я пришла сюда. Причину? Будем честны, мне нужен был повод, чтобы ещё раз его увидеть.

Набираю в грудь воздуха и произношу с мольбой в голосе:

— Убери Сашу из “Олимпа”. Пожалуйста, — добавляю я, ненавидя себя за жалобные нотки в тоне голоса.

— И что мне за это будет? — насмешливо прищуривается Матвей. Не удивляется моей просьбе. Спокоен, будто этого и ждал.

— Окажи мне услугу. Помоги. Пожалуйста. Я заплачу́.

— Мне не нужны деньги, — отрезает резким тоном. На его лбу собирается глубокая морщина, а под глазами появляются глубокие впадины.

— Тогда чего ты хочешь, Матвей?

— А чем ты готова расплатиться за то, чтоб я убрал твоего Сашу из “Олимпа”? — со злостью в голосе цедит он сквозь зубы.

— А чего ты хочешь?

— Поцелуй, — огорошивает он меня внезапным ответом.

— Чего?

— Я хочу, чтобы ты поцеловала меня, — пронзительно смотрит на меня

Я задыхаюсь от его наглости и такого вальяжно-спокойного тона.

Жар бросается в лицо, когда я встаю со стула. Кажется, что мое тело словно ждало этой команды. Этого намека прикоснуться к самому красивому мужчине на свете.

Матвей, уловив мои телодвижения, словно поддается вперед на миллиметр, но может мне просто так кажется. На его лице мелькает маска невозмутимости, сменяясь насмешливым прищуром.

Делаю шаг, прижимаясь вплотную к Матвею, вижу, как он сглатывает, радужка его глаз наливается темно-серым, словно штормовое море, цветом. Жар исходит от его тела, вдыхаю его манящий, пьянящий соблазнительный аромат и внезапно адреналин растекается по венам.

Кончики пальцев покалывает от нетерпения, когда я медленно веду ими по грудной клетке вверх до шеи, легонько проводя ноготками по голой коже, которая тут же покрывается мурашками.

В эту игру могут играть двое, правда?

Эта мысль придает мне смелости и я поддаюсь вперед, легко и невесомо касаясь губами губ Матвея.

Пытаюсь отпрянуть, но Матвей расцепляет руки под грудью и крепко обхватывает меня за предплечья, бросая на себя и впиваясь в мои губы своими, целуя грубо, почти насильно. Легонько прикусывает мою нижнюю губу и довольно мурчит. Этот звук током проносится по спине, оседая томительной пульсацией внизу живота.

Замираю на миг, думая оттолкнуть его, но мной овладевает любопытство. Как далеко я готова зайти в своих желаниях?

От одного вида этого мужчины мое сердце бьется быстрее, дыхание затрудняется, и мне очень сложно сохранять маску спокойствия на лице при разговоре с ним.

Со стоном провожу ладонями по его широким плечами, спускаюсь к рельефным бицепсам, ласкаю крепкую спину, зарываюсь пальцами в волосы. Матвей довольно урчит и перехватывает инициативу. Целует жадно, собственнически. Жадно водит руками по спине, вжимает в себя так, что дыхание перехватывает. Целуемся пока в лёгких не остаётся воздуха.

Внезапный стук в дверь пробивается сквозь шум в ушах.

— Матвей Николаевич, вам Игорь Шахов звонит.

Отрываюсь от губ Матвея, ловлю его расфокусированный тяжелый взгляд и реальность обрушивается на меня, словно лавина.

Что же я наделала?

Говорила же себе — не сближаться! Никаких контактов!

А сама, как собака Павлова, побежала на зов. Повелась как дура на провокацию.

Вырываюсь из его объятий, беру в руки свою сумочку, висящую на спинке стула и громко стуча каблуками в прямом смысле убегаю из кабинета Матвея, чуть не сталкиваясь с секретаршей в дверях и мазнув по нему напоследок разочарованным взглядом.

Не в поцелуе я разочарована, а в себе. Не хочу никаких отношений. Тем более, та девушка, что пришла сегодня устраиваться на работу явно питает какие-то чувства к Матвею. Я ни на грамм не верю, что они не спали. Нет у нее оснований так собственнически называть его Матвейчиком, словно клеймя.

А он вот так дерзко требует у меня поцелуй!

Но я нисколечко об этом не жалею…

Сижу в своем кабинете и неосознанно трогаю пальцами губы. Прикасаюсь невесомо в надежде уловить фантомные приятные ощущения поцелуя Матвея. Не думала, что почувствую такое удовольствие. До вспышек перед глазами, до лёгкого головокружения. Целуется он так… Вкусно, я бы сказала. Не слюнявит, не таранит горло языком. С упоением и наслаждением.

Наблюдаю в зеркале свою довольную улыбку, слегка уловимый блеск в глазах, который я не видела уже давно. Может так выглядит влюбленная женщина? Я не знаю, потому что эту женщину в зеркале я не узнаю. На щеках лёгкий румянец, разглажен лоб, ни единой морщинки возле глаз. Часто вздымающаяся от волнения грудь.

Мне нравится мой возраст тем, что улеглись давно юношеские волнения, максимализм — либо все, либо ничего. И только по-честному, иначе большой и взаимной любви не выйдет.

Эмоциональные качели давно в прошлом, порывы страсти не затмевают разум и я задумываюсь над тем, что Матвей мне не просто нравится. Я ведь могу полюбить его. Кажется я слегка влюблена. Очарована — это уж точно. Наши перепалки будоражат, разгоняют кровь по венам. А теперь я знаю, как сладко он целуется. Томительно, ласково, страстно.

Только, чтобы быть с ним, мне придется побороться. Готова ли я к этому? Понимаю, что я проигрываю той девушке по многим параметрам. Упругая грудь после кормления давно уплыла вниз и теперь висит унылыми шариками. Былую стройность я вернула, однако это ничто по сравнению с загорелым подтянутым телом соперницы.

Однако у меня есть опыт, знания, умения. Готовлю я отлично, знаю психологию личности, вынесла ошибки предыдущих отношений, чтобы не совершать их вновь.

Вопрос в другом — а нужно ли это Матвею? Его выбор той девушки очевиден — если бы ему нужна была домашняя клуша, то он бы такую нашел. Значит там просто секс и развлечения.

С сексом я могу конкурировать. С развлечениями нет.

Оставлять надолго дочь одну не позволяет материнское сердце. Малая и так скучает по мне, когда остается с няней, да и я не нахожу себе места, оттого что не рядом с ней.

А нужна ли моя дочь Матвею?

Я ведь хочу семью. Настоящую, а не потрахушки в перерыве на работу и сон.

Господи, о чем я думаю? Мы только раз поцеловались, а я уже расписываю нашу семейную жизнь на годы вперёд. Может он из любопытства хотел поцеловаться?

Видно же — мужчина опытный, горячий. Сексуальностью от него веет за версту. Да и ни в чем себе не отказывает. Уверена, с его внешностью отбоя от женщин нет. А зачем отказываться от того, что само плывет в руки?

Этот человек для меня — загадка. Даже Игорь много не знает о своем товарище. А я так подавно. Волнует меня Матвей очень сильно. Трогает его забота, нежность в привычно остром цепком взгляде. Он будто другой, когда мы остаёмся наедине.

Из сладких мечтаний меня вырывает громкий звук захлопнувшейся двери моего кабинета. С недовольством взираю на бывшего любовника, направляющегося ко мне. Инстинктивно сжимаюсь, но в ту же секунду принимаю расслабленную позу, откидываюсь в кресле и с вызовом смотрю на Сашку.

— Отдыхаешь? — подходит к столу и усаживается пятой точкой на край, принимая ту же позу, что и Матвей час назад в своем кабинете.

Только разница между мужчинами огромна: высокий долговязый Сашка уступает Матвею в харизме, спокойно-вальяжному тону, силой мускулов. С Матвеем я чувствую себя спокойно и умиротворенно, несмотря на наши постоянные перепалки и провокации. Того же про Сашу сказать не могу.