Когда, наконец, вышла, я прошлепала на кухню, где Андреа и Пейсли сидели за столом с Дедом. Ба стояла у плиты, аккуратно переворачивая несколько своих знаменитых блинчиков в старой чугунной сковороде. Сладкий аромат наполнил воздух, и я глубоко вдохнула его в легкие, вздыхая, когда желудок заурчал от голода.

— Я принесу тебе блинчиков через минуту, Кэти, — сказала мне Ба, помахивая своей розовой лопаткой.

— Ты всегда готовишь самые вкусные блинчики, Ба, — сказала я.

Ба рассмеялась.

— Ты всегда так говоришь, чтобы я приготовила тебе ещё порцию.

— И это всегда срабатывает.

Я поцеловала Деда в макушку и села рядом с ним. Он обмакнул последний кусочек своего пышного блинчика в кленовый сироп, оставшийся у него на тарелке.

— С Ба легко договориться, — сказал он, подмигнув мне, прежде чем отправить в рот последний кусочек блинчика.

— Она всегда была понимающей, — сказала Андреа. — Даже когда я была маленькой девочкой. Я могла заставить ее согласиться на что угодно, просто немного поговорив с ней ласково.

— Да, — сказала Ба, умело переворачивая блинчики, чтобы еще раз проверить их с другой стороны, прежде чем переложить на тарелку. — И вот почему ты постоянно попадала в неприятности.

Пейсли рассмеялась.

— Тогда я, должно быть, пошла в тебя, тетя Андреа. Мама и папа всегда придираются ко мне из-за моих выходок. — Печаль промелькнула на ее лице, но быстро исчезла. — Итак, Кейт, — сказала она, поворачиваясь ко мне с сияющими глазами. — Тут есть симпатичные парни?

— Вы звучали так, словно тебе не нужна моя помощь в поиске симпатичных парней, — сказала я, зевая.

— Я уверена, ты знаешь самых милых, — сказала Пейсли. — У тебя есть парень, верно? Тот парень из Facebook? Он может познакомить меня со своими друзьями.

— Кейт сейчас без парня, — сказал папа. — Она очень независима и не нуждается в каком-то парне, чтобы чувствовать себя хорошо. — Он гордо улыбнулся мне.

— У тебя не было парня с прошлого лета, не так ли? — Андреа спросила меня. — Как его звали? — Она на мгновение постучала себя по подбородку, затем щелкнула пальцами. — Мигель!

— Да, давненько не виделись. — Из-за всего, что произошло с тех пор, как я вернулась домой с работы, я совсем забыла, что Мигель в городе. И что он не связался со мной.

Ба доделала блинчики и поставила передо мной тарелку, прежде чем присоединиться к нам за столом, к счастью, дав мне возможность сосредоточиться на чем-то другом. Она поставила свою чашку кофе на стол, зажав ее в ладонях. Я потянулась и забрала ее у нее, сделав маленький глоток.

— В кофейнике на столе есть еще, — сказала мне Ба, отмахиваясь от моих рук и забирая свою чашку обратно. — Иди и возьми.

— У тебя всегда вкуснее, — запротестовала я.

Андреа отодвинула свою тарелку.

— Мы с Пейсли собираемся сегодня утром пройтись по магазинам, — объявила она. — Вам, ребята, что-нибудь нужно?

— Опять? — спросила я.

Андреа просто отвела глаза.

Ба посмотрела на Деда.

— Я не могу придумать ничего, что нам нужно. А ты, Тед?

Дед вытер свои густые седые усы тыльной стороной ладони после того, как сделал глоток кофе.

— Нет, думаю, у нас все есть. Веселитесь, девочки.

Я хотела спросить Андреа, что им могло понадобится, когда они только вчера там были, но остановила себя. Было слишком рано, и я все еще была слишком сонной, чтобы сразу отправляться в зону боевых действий. Я почти не слушала, как они болтали о магазинах, вместо этого думая о выборе музыки для вечеринки, на которой я была диджеем в эти выходные. Когда они ушли и на кухне впервые за все утро воцарилась тишина, я испустила долгий вздох облегчения.

— Итак, — сказала Ба, начиная убирать посуду после завтрака с маленького круглого столика, —нужно прибраться в дополнительной комнате, чтобы Пейсли могла там спать. Я надеялась, что ты, возможно, захочешь помочь перед уходом на работу.

Это не было моим представлением о прекрасном способе провести утро, но я не могла ожидать, что Ба и Дед будут передвигать коробки в той комнате. Ба и так много делала по дому, а здоровье Деда не позволяло ему поднимать много тяжестей. И я определенно не хотела больше ни минуты проводить в постели с Пейсли, чьи громкие сообщения не давали мне спать полночи.

— Хорошо, — сдалась я. — Я начну с этого.

Вскоре я была в старой комнате Андреа, передвигая коробки с книгами, одеждой и другими вещами по полу, пытаясь навести порядок. Ба терпеть не могла что-либо выбрасывать. Я взяла потертую картонную коробку с надписью «Фотографии» и положила ее на кровать. Пружины заскрипели под весом, затем коробка распахнулась. На матрас и пол посыпались фотографии и бумаги.

Сегодня явно был не мой день. И еще не было даже девяти часов утра.

Я взяла немного скотча из мастерской Ба и склеила коробку, прежде чем начала складывать фотографии обратно. На большинстве из них Андреа была подростком — тусовалась с друзьями, ходила в горы, на пляж. Я взяла ее фотографию с выпускного в младших классах. Она была с незнакомым мне парнем в красивом облегающем красном платье, а ее светлые волосы были собраны высоко на голове в локоны.

Затем я нашла фотографию Андреа с выпускного бала в старших классах, которая полностью отличалась от ее фотографии в младших. Ее черное платье со свободной шифоновой юбкой не могло скрыть круглый живот, который выпирал из-под него. Я быстро подсчитала в уме. Выпускные вечера обычно проводились в апреле, а это означало, что Андреа была на седьмом месяце беременности, когда была сделана эта фотография. Семнадцать, столько же, сколько сейчас мне. Рядом с ней не было улыбающегося парня. От ее улыбки тоже почти ничего не осталось.

Я бросила фотографию обратно в коробку.

Я не удивилась, что не наткнулась ни на одну фотографию своего отца. Я встречалась с ним несколько раз в своей жизни, но он никогда по-настоящему не имел ко мне никакого отношения. Андреа не хотела, чтобы он был частью моей жизни. Теперь он был не более чем парнем, который присылал открытки на день рождения и иногда рождественские подарки. По сути, незнакомцем.

Совсем как Андреа-подросток на этих фотографиях. Такой же, какой была Андреа сегодня, хотя она постоянно появлялась в моей жизни и исчезала из нее.

Громкий звонок заставил меня подпрыгнуть. Я схватила телефон с комода, чтобы найти сообщение с незнакомого номера.

Чем сегодня занимаешься? Кроме того, что думаешь обо мне, конечно. :)

Я уставилась на слова, перечитывая их несколько раз и пытаясь понять, кто бы мог мне написать.

Кто это? 

Я написала ответное сообщение.

Угадай.

Я изучила номер. Незнакомый код города. В моей голове всплыло лицо — узкое с торчащими светлыми волосами. Рори Гаррисон, должно быть, взял мой номер от Картера. Это было единственное объяснение и единственный человек, о котором я могла подумать, который мог бы написать мне что-нибудь столь же язвительное, вроде «Угадай».

Видимо Ченнинг Татум, потому что он единственный парень, на мысли о котором я потратила бы свое время. 

Я усмехнулась, когда пальцами набирала слова.

Ауч. Обидно. Увидимся у Моны на этой неделе? Кчасу за бургером?

Мое сердцебиение участилось в груди. Значит, он не совсем забыл, что пригласил меня на свидание.

Хорошо.

Я напечатала, а затем со свистом отправила, прежде чем успела передумать.

— Я думал, ты будешь убираться, — сказал Дед. Я резко обернулась. Он стоял в дверях, засунув руки в карманы и прислонившись к дверному косяку. — Кэти, ты... краснеешь? — он ухмыльнулся.

— Что? — Я засунула телефон обратно в карман и начала собирать фотографии, которые разбросала по кровати. — Нет. Просто отвлеклась.

Дед усмехнулся и вошел в комнату. Он полез в коробку и вытащил фотографию Андреа, одетой в черное балетное трико, ее руки и ноги расположены в балетной позе.

— Кажется, это было целую жизнь назад, — сказал он. Смех исчез из его глаз. Его голос был мягким и задумчивым, когда он посмотрел на фотографию.