Громкость её голоса не превышала шипящий звук испарения льда, а потому Тору никто не услышал. Впрочем, стражница и не собиралась дискутировать на отвлеченные темы. Сейчас самым важным было…

— От неё совсем ничего не осталось… — заметил Ленц. — Это ведь и есть тот самый дух воды, который сводил Вику с ума, да?

— Полагаем, что так! — прорычав в ответ Густав. — Но… Думаю сейчас совсем не время отвлекаться! В любой момент оно может выкинуть что-нибудь…

Ларсен резко оборвал собственную реплику, увидев, как ледяной скелет медленно поднимает свои руки, угрожающе вытягивая ладони.

— Успокойтесь, — непоколебимо сказал Ленц, пытаясь жестом унять оправданный испуг своих товарищей.

В то самое мгновение, когда на острых кончиках костлявых фаланг начала скапливаться магическая энергия, прозвучал знакомый всем грохот. Пурпурная вспышка с шумом вылетела из огромного меча и понеслась вперёд, визуально искажая пространство вокруг себя.

Синеватый огонек готовившегося заклинания потух как свеча. Волна энергии врезалась в верхнюю часть тела монстра и раздробила его костную ткань настолько сильно, насколько это вообще возможно. Повсюду разлетелись не просто осколки, нет… Это был снег.

На поле битвы появилась высокая фигура в коричневатой кожаной куртке. Эта особа с поразительной легкостью вращала в руке гигантский меч, лезвие которого немного светилось от переизбытка энергией эфира. Разумеется, этим человеком была Кирса.

— Ха-ха-ха! Один взмах моей руки превратил великого элементального духа в сугроб! — в характерной для себя манере Маледикта восхитилась своим мастерством, однако её лицо резко изменилось, когда она подошла к Торе. — Ветерок, у меня не получилось убедить Рину.

— А?! Почему?.. Зачем ей здесь оставаться?!

— Я тебя отлично понимаю, но во многом Рина права… Смысла бежать больше нет.

— П-П-Подожди секунду! Это глупое решение, неужели не видишь?! Если госпожа Норборг погибнет, то…

— Не надо, — улыбнувшись, отмахнулась Маледикта. — Тот факт, что Рина осталась здесь, для нас сейчас означает лишь одно… Ни шагу назад!

Тора, услышав в словах авантюристки еле заметное передразнивание голоса герцогини, усмехнулась и осознала, чего желает Адриана Норборг.

Плотно сомкнув губы и нахмурив свои тонкие брови, темноволосый мужчина боязливо выглядывал из-за двери подсобки. В нескольких метрах перед ним, между плотной шторой и стеной, зияла щель, через которую можно было лицезреть происходящий на улице бой.

Тяжелый взор гетерохромных глаз мужчины, его напряженные скулы и блестящий от пота лоб выдавали глубокое волнение, а потому немудрено, что даже сама герцогиня не решалась его отвлекать глупыми вопросами.

— Ну и что, собственно, делать? — тихо, практически неслышно пробормотал он, немного отойдя от дверного проема.

— Хм?

Белокурая леди, молчаливо сидящая на холодном полу между двумя бочками, вопросительно посмотрела на нарушившего тишину Мичурина. Даже Варг, всецело сосредоточившийся на своей способности, хотел было раскрыть глаза и с любопытством взглянуть на источник звука, но быстро подавил это желание.

— Скажи… От тебя вообще польза будет? — вновь прошептал он, но теперь уже с легким раздражением, благодаря которому произнесенные слова зазвучали тверже и, как следствие, внятнее.

— Как грубо… — быстро уняв удивление, госпожа Норборг без всякого энтузиазма отреагировала на столь неформальное обращение к своей высокой персоне. — Хотя Ваш вопрос вполне разумен. Откровенно говоря, сейчас я и сама им задаюсь… Может, Вика была права? Я настолько жалкая, что не заслуживаю ни власти, ни титула?

— Завязывай с этой клоунадой и думай, как нам поступить!

Мичурин вдруг достаточно колко ответил герцогине, но та, осознавая собственный провал, приняла критику.

— Господин Мичурин… Я понимаю Ваше негодование, но в сложившихся обстоятельствах едва ли я могу что-то сделать…

Была ли столь смиренная реакция следствием той самой мягкотелости, о которой говорила Виктория? Или у Адрианы попросту не было сил пытаться унять недовольство Мичурина?

— Поразительно… А мне казалось, что лидер среди нас — это ты. Тогда почему решать все проблемы обязан я?

Темноволосый говорил вполголоса и даже не удосуживался одарить герцогиню взглядом. Он вел себя так, словно даже не замечал её присутствия, хотя раньше никогда не позволял себе такого грубого равнодушия в адрес вышестоящего человека.

— Ч-Что?.. Я не прошу Вас делать что-либо… Если хотите, можете попытаться сбежать…

— Подожди! Хочешь сказать, что если она мертва, то я могу просто…

— Господин Мичурин, Вы… Вы со мной разговариваете?..

Лишь сейчас, присмотревшись к его мимике и прислушавшись к интонации, она начала догадываться, что бросающий реплики в пустоту Михаил говорил вовсе не с ней…

— Ой, что? Госпожа Норборг, Вы меня звали? Я просто немного задумался…

***

Существо, лишенное плоти, продолжало жадно познавать цикл жизни и смерти. Раз за разом оно терпело поражение, а затем вновь восставало из собственных останков. Теперь, когда на поле боя появились Кирса и Ленц, элементаль воды умирал намного чаще.

Пурпурные глаза Маледикты раскрывали любую хитрую атаку за секунды до её осуществления, а порталы Брейвика уже неоднократно заставали монстра врасплох. Впрочем… Так ли это важно?

Их боевая мощь и командная работа несомненно заслуживают восхищения, но исход битвы никак не наступал. Ледяной скелет разбивался, терял голову, превращался в снег, сыпался на землю и беспомощно низвергался в обычную лужу, однако запасы его энергии бесконечно превышают человеческие.

— Сейчас он снова начнет стрелять! — выкрикнула Кирса, предвидя очередной шквал ледяных орудий. — Ленц, прикрой Тору! Густав, бей в позвоночник!

Раздав указания, Маледикта крепко сжала рукоять своего меча и начала наполнять его энергией эфира. Силой разума она превращала магическую субстанцию в плотный раскаленный воздух, который затем скапливался на лезвии её оружия.

Сосредоточенный на беловолосой воительнице скелет не заметил, как огромный монстр, оказавшись за его спиной, взмахнул мускулистой рукой. Когти за долю секунды добрались до цели — ноги и таз оказались с треском отделены от верхней части тела.

— Густав, в сторону!

Зверь, догадываясь о том, что сейчас произойдет, отпрыгнул назад. В тот же миг волна эфира добралась до оказавшегося на земле духа воды, перетирая его кости в снежные ошметки и образуя под ним небольшой кратер.