— Ну и… — сухим языком заговорил Мичурин, скрывая еле заметную дрожь. — Чего вы от меня хотите?..

— Ты, мерзкий вор, ещё спрашиваешь?.. — процедила сквозь зубы Виктория, сдерживая невиданную ранее ярость.

Её собеседник почувствовал прилив адреналина от одного лишь этого вопроса. Он даже начал размышлять о том, как можно было бы позвать на помощь Кирсу…

— Ч-Что?..

— Ты забрал чужое, поэтому обязан вернуть прямо сейчас, — зловеще продолжала она. — Иначе…

— Я не понимаю… Что Вы от меня требуете?

— Хватит строить из себя идиота! — Вика перешла на крик. — Я чувствую в тебе душу Сельмы! Это ты её украл! Ты украл душу, которую я должна была поглотить!

Мичурин невольно сделал шаг назад и, подавляя испуг, с трудом устоял на ногах. Варг, стоящий позади ото всех, также заметно вздрогнул.

— Вика… — подозвал разъяренную девушку Ленц, положив руку ей на плечо. — Не нервничай. Нужно потерпеть до завтра, хорошо? Тогда и раздобудем ещё…

— Но ведь мы можем просто убить этого ублюдка, да? И тогда… Чёрт… — она вдруг прекратила свою речь ненависти и, сжав челюсть, опустила голову.

Брейвик, увидев такое проявление самоконтроля, одобрительно кивнул.

— Правильно, держи себя в руках…

В его словах поддержки не наблюдалось каких-либо романтических мотивов, однако казалось, будто бы этот человек пытается успокоить не сообщника, а своего близкого друга.

— Михаил Мичурин, верно? — уточнил Ленц, оказавшись прямо перед темноволосым пленником и посмотрев на него сверху вниз.

— Д-Да…

— Ты ведь искал меня, правильно? Ну вот, я стою прямо перед тобой. Хочешь что-нибудь спросить?

Вопрос звучал вполне искренне, хотя семантически он выглядел как издевательство или насмешка. И хоть Мичурин и затруднялся участвовать в разговоре с этим человеком, но желание осмыслить происходящее перевешивало страх.

— Что… вы собираетесь со мной сделать?

— Я бы предпочёл просто поговорить, — уверил убийца собеседника. — Если честно, я не люблю насилие. Убивать людей мне крайне неприятно.

— Правда? — Мичурин воспринял слова Ленца как лицемерие, но гнев не мог появиться там, где был животный страх, поэтому реагировал темноволосый сдержанно. — Зачем же ты тогда убиваешь?

— Я готов подробно рассказать, что происходит в Кормунде, но взамен я попрошу то же самое, — обозначил Брейвик. — Я хочу знать, кто ты на самом деле такой…

Условие оказалось простым, ведь Мичурину было нечего рассказывать. Он лишь в который раз повторил неоднократно озвученную историю: пробуждение в лесу, амнезия, встреча с пурпурноволосой девушкой…

Михаил, желая избежать сомнений, пояснил, что Кирса порекомендовала скрыть настоящую информацию о его личности от жителей Кормунда. Именно поэтому отрешенный от диалога Варг знал Мичурина не появившимся из воздуха человеком, а старым другом Маледикты, что приехал помочь в расследовании.

— Что за бредни?.. — возмутилась девушка с янтарными глазами. — Это же бессмысленно! Когда я впервые о тебе услышала, я была уверена, что Маледикта запросила помощь у знакомого авантюриста высокого уровня… Неужели эта глупая история о потере памяти не выдумка?!

Мичурин не знал, как отвечать на гнев младшей Норборг. Он вспомнил, как два дня назад рассказывал незваной гостье о своей амнезии. Тогда она была поражена, услышав слова Михаила, и продемонстрировала искреннее сострадание. Однако сейчас стало ясно, что эта эмпатия была обычным притворством.

— Мы думали, что ты какой-то особый маг или воин, — признался Ленц, неуверенно косясь на раздраженную Вику, — поэтому решили тебя испытать, приказав Варгу натравить волков. Но ты никак не отреагировал…

— Ленц, не беспокойся, — наконец Виктория заметила на себе тревожный взгляд товарища. — Я знаю, что убивать его здесь и сейчас нельзя… Поэтому переходим к плану Б.

Длинноволосый кивнул и, скрывая свою радость, посмотрел Мичурину прямо в глаза. Ленц несколько секунд молчал, а затем, глубоко вздохнув, осмелился произнести эти большие слова.

— Михаил Мичурин, присоединяйся к нам.

— Чего?..

— Ты же хочешь, чтобы невинным людям Кормунда не приходилось умирать, верно? Мы сможем сделать это! Более того, если у нас всё получится, то мы спасём всех жителей Брюнсберга!

— Брюнсберг? Имеешь в виду королевство, в котором мы находимся?..

— Ха! — противно усмехнулась Виктория. — Сейчас это скорее раздробленная военная хунта, чем королевство… Ленц, он ничего не знает о мире. Мы не добьемся взаимопонимания, если не начнем с основ…

Брейвик внимательно взглянул на невинное лицо Михаила и, пожав плечами, согласился с девушкой.

— Хорошо, построим разговор иначе. Действуй, Вика.

Что правит миром? Благодаря каким качествам человек может распоряжаться судьбой других так, как пожелает? Интеллект? Упорство? Везение? Или нечто, предопределенное заранее, например, благородное происхождение? Сложно выбрать что-то одно, ведь правитель, взошедший на трон только из-за одной сильной стороны, обречён на провал.

Несмотря на этот логичный вывод, есть кое-что более весомое, чем всё вышеперечисленное, — сила. Так уж вышло, что в этом мире существуют люди, способные в одиночку стереть с лица земли небольшую деревню или городок. Стоит какому-нибудь великому магу проявить желание, и на красивые фахверковые домики в мгновение ока обрушится смертоносный торнадо или огненный дождь.

Поэтому этот мир долгое время был охвачен хаосом. Затем человечество осознало, что для прогресса необходимо единение, вот только правителем в людских общинах все равно становился человек, в распоряжении которого была сила, а не разум. К счастью, даже эти времена частично остались в прошлом. Впрочем, везде свои проблемы…

Для маленького северного королевства, что именовалось Брюнсбергом, проблемой являлась страшная экономическая отсталость. Государство не было богато на ресурсы, а часть территории и вовсе оказалась непригодна для культивирования растений. Так и умерло бы королевство, если бы государь не решил объединить усилия с тремя другими северными странами.

Образовалась Северная лига — альянс, который поначалу не казался перспективным, но в будущем принёс плоды всем государствам-участникам. Им удалось улучшить производство, повысить уровень образования, укрепить военную мощь. Со временем правительство стран начало отходить на второй план, уступая место общему центру управления, а именно Северному Совету. Иными словами, альянс начал перерастать в полноценную страну. И именно тогда начался разлад…