— Хех, — герцогиня усмехнулась. — Полагаю, у особняка Буркхардтов была чёрная крыша?

Брейвик уверенно кивнул, и все всё поняли.

— Интересно! — неожиданно воскликнула Кирса, неся в руках огромное количество хвороста для костра. — Выходит, вы встретились около сожженного дворца убитых тобой дворян?

— Да.

— Не лучшее место для первого свидания, ну да ладно, — отшутилась пурпурноволосая.

Кирса сбросила хворост и принялась смачивать тканевый платок жидкостью из маленькой фляжки. Затем она аккуратно положила его на кучу сухих деревяшек и вновь начала что-то увлечённо искать в своей кожаной сумке.

— И о чём же вы говорили? О светлом будущем Брюнсберга, полагаю?

— Ну, если вдаваться в подробности... Сразу после того, как мы представились друг другу, Вика обрисовала мне своё мировоззрение. Ей был противен сложившийся в Брюнсберге уклад, и она жаждала объединения земель.

— Но ведь госпожа Адриана придерживается такого же мнения! — с раздражением заговорил батлер. — Зачем Виктория так радикально...

— Ты прав, Густав, — герцогиня спокойным голосом остепенила своего дворецкого. — Такие взгляды присуще и мне. В конце концов, это прямой результат отцовского воспитания... Впрочем, позволим Ленцу продолжить. Полагаю, у сестры уже было готово решение проблемы?

— Да. Виктория уже тогда знала способ завладеть колоссальной силой…

Где-то за деревьями виднелись очертания ледяного купола, который и являлся той колоссальной силой. Как жаль, что эта сила вышла из-под контроля.

— Как ты в это поверил? — вдруг спросила Кирса без излишне колких комментариев. — Неужели ты не воспринял Вику за безумную колдунью, бредящую захватом королевства?

Выдержав паузу, он...

— Узнав о моём даре, вы не задумывались, почему я больше года проторчал в темнице? Побег на свободу был вопросом нескольких секунд...

— И к чему ты клонишь?

— К тому, что тогда я утратил смысл жизни. Прежде мною двигало желание отомстить, но когда оно оказалось осуществлено, больше ничего не осталось. Лишь повстречав Викторию Норборг, я обрел новую цель и... Да что уж там? Я полюбил Вику.

Ответ был исчерпывающим. Повисла тишина.

Между героями произошла вспышка. Затем ещё она. И ещё... Наконец, костёр был зажжен. Прерывистый теплый свет в мгновение разлился вокруг, благодаря чему Ленц увидел задумчивое лицо герцогини.

— Любовь — прекрасное чувство, — заговорила Адриана, таинственно подняв взгляд в небо. — Как жаль, что вас любовь привела к убийствам.

— Любовь ли? — с вызывающим холодом в голосе переспросил Брейвик. — Эти убийства были соломинкой, за которую мы, утопая, пытались схватиться.

Герцогиня вопросительно прищурилась, словно выглядывая в словах собеседника что-то важное.

— Мы не должны забывать, что привело нас к кровавому пути. Та штука — элементаль воды — разъедает тело и разум Виктории. Нам пришлось идти на крайнюю меру, дабы Вика не сошла с ума или не умерла от истощения.

— Но ведь даже изначально…

— Нет, не планировали, — перебил её Ленц, не дожидаясь окончания фразы. — Мы не собирались убивать невинных. Даже когда стало понятно, что Вика по крупицам теряет себя, она всё равно долго не решалась прибегнуть к крови.

Адриана неплохо держалась всё это время, но этим словам всё же удалось пробить её тонкую кожу. Она опустила свои намокшие глаза на танцующее пламя костра.

— Убийства, заложники, шантаж, ложные обвинения... Сестра делает это потому, что сходит с ума?..

Ленц, который всего лишь двадцать минут назад был её врагом, коротко кивнул.

— Мы не желали причинять вам вреда. Не знаю, уместно ли это… но прошу у Вас прощения от лица Виктории Норборг. От лица Вашей сестры.

— Хех, — Адриана нервно усмехнулась, не зная, куда спрятать взгляд. — Скорее уж, это мне нужно извиняться. Это ведь моё эго заманило сестру в такую ловушку.

— Приди в себя, Рина, — на удивление строгим тоном распорядилась авантюристка. Вика… Настоящая Вика бы желала видеть тебя собранной.

— Ты права…

— Итак, Ленц, — продолжала Кирса, заводя разговор в более продуктивное русло, — скольких людей Вика уже убила?

— Мне известно о восьми убийствах. По большей части они происходили либо в подвале дома старосты, либо прямо у него в кабинете… Вполне возможно, что есть жертвы, о которых я не знаю.

— К слову, а что насчет Ингвара? Он ведь?..

— Ингвар Кормунд оказался достаточно умён, чтобы не сопротивляться. Сейчас он живет в гостинице, а его дом полностью в распоряжении Вики.

— Хочу знать… — в беседу вновь вернулась потрясённая герцогиня, — У сестры ведь ещё остались рамки? Она ведь не убивает детей, так?..

Ленц сглотнул слюну. Он не успел ничего произнести, но это короткое движение адамова яблока на его горле сказало достаточно.

— Ч-Что?.. Получается…

— Об этом я и говорил… Девушка, которую я полюбил, постепенно превращается совсем в другого человека. И она сама это чувствует…

Жестокий убийца и добросердечная правительница вновь встретились глазами и обнаружили друг в друге общее желание. Пусть и негласно, но стало ясно, что Ленц Брейвик теперь точно признан союзником Адрианы Норборг. Это было очевидно всем.

— Я не могу отпустить тебе твоих преступлений, — твёрдо заявила герцогиня. — Но я разделяю твои чувства и с радостью готова с тобой объединиться… Пожалуй, с такой командой мы точно победим!

«Она права…» — мысленно подтвердил тихо сидящий Мичурин. «Боевая мощь этих людей непостижима. Теперь у нас есть шансы! Впрочем, осталась одна очевидная проблема… Как нам её одолеть?».

Невозможно и сосчитать, сколько раз его взгляд стыдливо соскальзывал в сторону темной чащи, в безжизненном мраке которой он так хотел раствориться. Впрочем, даже если бы он, ведомый мимолетным желанием, побежал во тьму, то не смог бы вернуться в свою серую преисподнюю.

Михаил Мичурин осознавал, что его былой образ жизни невозможно назвать здоровым. Воспоминания о последних годах были похожи на какой-то очень затянувшийся сон, от которого никак не получалось проснуться. Границы между однотипными днями стирались, а сами дни не оставляли в памяти ничего приметного.

Лишь вырвавшись из этого ада и попав в иной мир, Мичурин смог взглянуть на прожитые годы со стороны. Дни, слитые в недели, и недели, слитые в месяца… Он чувствовал себя так, словно наконец-то проснулся от навязчивого сна.