Мичурин вдруг с интересом посмотрел в окно, чтобы приблизительно определить время суток. Солнце крайне охотно приближалось к горизонту, и вокруг уже через мгновение должны были воцариться сумерки.

Кирса, заметив, что в помещении становится темно, встала с кровати и подошла к висевшим на стене кристаллам.

— Вот так… — произнесла Маледикта, активировав магический камень касанием руки.

Комнату немедленно озарил свет. Темноволосый бросил удивленный взгляд на сияющие кристаллы, но был вынужден смириться с местными технологиями.

— Я донесла информацию до Адрианы и её стражей, — поделилась девушка, похищая внимание напарника. — Рассказала и про зацепки, и про тебя, и про твое участие в расследовании. А ещё про группу риска… Теперь, когда мы понимаем, что пропадают именно «плохие» люди, то можно пытаться предсказать следующий шаг нашего врага. Да уж… — Маледикта измотанно вздохнула, а затем сняла свою куртку и повесила на кресло. — День выдался тяжелый, правда?

Кирса резко запустила руку себе в карман и вытащила какой-то ключ, который в тот же момент полетел в Мичурина. Михаил, разумеется, его не поймал, поэтому мужчине пришлось позорно поднимать брошенное с пола.

— Ну чего ты кидаешься… — глухо пронудел он. — Кстати, а зачем мне этот ключ?

— Как это? — ехидно спросила Маледикта. — Ты что, планируешь ночевать здесь? Выставишь за дверь? Или ляжешь рядом? Ха-ха! — закончив с шутками, она перешла к ответу на вопрос. — Я сняла тебе комнату, что напротив моей.

— А ведь точно… Спасибо большое, что подумала об этом. А ещё извини, что уснул прямо у тебя на…

— Это совсем не проблема, — шустро сказала девушка, перебив собеседника. — Я предлагаю сходить поужинать, а потом лечь спать. Викта, конечно, приносила тебе покушать, но всё-таки уже прошло некоторое время. Что скажешь?

— Я… — высокий мужчина смотрел на своё отражение в зеркале над раковиной, словно ища в серых глазах нечто неуловимое, но фундаментально важное. — Я до сих пор не изменился, — констатировал он, признавая поражение.

Его волосы были такими же темными, как и раньше. Серый цвет глаз, болезненно бледная кожа, синяки под глазами, тонкие губы, острые черты лица — он оставался таким, каким и был всегда. Невзирая на всё, что с ним случилось за последнее время, он оставался тем самым Михаилом Мичуриным, чье блеклое присутствие крайне сложно заметить.

— Ничего не поделать, — мужчина равнодушно отстранился от зеркала и, зачесав волосы назад, покинул санузел.

Комната, в которой ему повезло ночевать, несильно отличалась от той, в которой жила Кирса. Отличия заключались лишь в расстановке мебели и количестве личных вещей, которых у Михаила практически не было. В его шкафу, например, висел один лишь халат, выданный гостевым домом.

«Кирса опаздывает?» — задумался он, глядя на дверь. «Или же я слишком рано проснулся?..».

Прошло уже два дня с момента пробуждения Михаила в незнакомом лесу. За такой короткий срок он, конечно же, не успел привыкнуть к новому быту, но смог добиться некоторого уровня спокойствия. Несмотря на мучившие его вопросы, психика Мичурина практически полностью адаптировалась к факту произошедшего.

На протяжении этих двух дней он проводил практически всё своё время рядом с пурпурноволосой девушкой, глубоко увлечённой расследованием. Отныне Кирсу интересовали жители с плохой репутацией. Она выписывала себе в блокнот их имена, адреса, профессии, краткое описание образа жизни и так далее.

Если убийца и вправду возомнил себя судьей, что наказывает плохих людей, то следующая попытка сделать это даст Маледикте важную информацию. Станет яснее, в каких кругах находился преступник, где он мог встретить жертву и кто имел возможность его видеть.

За прошедшее время отношения Михаила и Кирсы ожидаемо укрепились. Они питали друг к другу симпатию: Мичурин считал Маледикту этически правильным человеком, а она ценила в своём спутнике интеллект и желание помочь.

Темноволосый мужчина, чувствуя, что доверие между ними возрастает, начал слегка «наглеть». Прежде он очень боялся задавать лишние вопросы, а теперь мог это себе позволить, не рискуя быть принятым за шпиона или психа. Впрочем, Мичурин всё равно контролировал себя, ибо понимал, что людские отношения очень шаткая штука.

«Если так посудить, то за эти два дня я узнал куда больше, чем планировал…» — признался себе Михаил.

Как оказалось, Мичурин попал в другой мир. Разумеется, он и раньше отдавал себе об этом отчёт, но теперь сомнений и вовсе не осталось.

Через разговоры с Маледиктой он составил следующую картину мира: на этой планете существует лишь один большой материк, который по размерам примерно сопоставим с Африкой. На нём не очень мирно уживаются различные королевства, империи и даже несколько республик, что слегка удивительно для средневекового сеттинга. Мичурин очутился на северо-востоке континента, на территории королевства Брюнсберг. И тут появляются сложности…

Дело в том, что короля в королевстве нет. Михаил точно не знал, что происходит, но судя по услышанным разговорам, в стране сейчас отсутствует центральное управление. Брюнсберг условно разделен на несколько округов, в каждом из которых есть свой герцог, князь, граф или кто-то ещё. Такое разнообразие титулов вызвано тем, что у этих правителей уж слишком сильно развязаны руки: они сами выбирают себе звания и выдают регалии.

Мичурин понимал, что это всё очень важные знания, однако больше его интересовало совсем другое — магия. Как именно она работает и что позволяет делать, Михаил представить затруднялся, но ему удалось узнать некоторую информацию.

У каждого человека в этом мире есть стихия, которую он получает с рождения. Сестра местной герцогини, например, владеет стихией воды. Сама Адриана Норборг — воздух. А Кирса немного выделяется, её элемент — эфир. У Мичурина тоже должна быть какая-либо стихия, но он о ней ничего не знает.

— Как же мне её определить? И стоит ли вообще? Хм…

Сказал он полушепотом. Сразу после этого послышался стук в дверь.

— Ты сам с собой разговариваешь? Неужели ранний подъем на тебя так негативно влияет? — пурпурноволосая девушка зашла в комнату, не дожидаясь разрешения. Не было понятно, зачем тогда она всегда стучалась, но Мичурина это лишь забавляло.

«В этом вся Кирса» — думал он.

— И тебе доброе утро. Как видишь, я уже готов выдвигаться. Что у нас сегодня по плану?

— Предлагаю сначала позавтракать, а потом… Я хочу кое-что проверить. Ты пойдешь со мной, — прямолинейно пояснила она.

Мичурин неуверенно кивнул, боясь даже предположить, что эта девушка имеет в виду.

— Ну… Как скажешь, — Мичурин неуверенно кивнул, боясь даже предположить, чем ему придется заниматься.