После того инцидента с Вероникой, она в первую очередь побежала к брату. За время нашего с ней так называемого сожительства она успела сдружиться с женой брата. Она жаловалась на меня, обвиняла меня во всех смертных грехах. Сказала, что это я сам довел ее до измены, и что мне так с ней повезло, но я не смог оценить такой подарок судьбы. Брат потом с презрением бросил мне в лицо, что я даже не могу удовлетворить женщину, чтобы она не бегала по другим мужикам. Он тогда сказал, что я в принципе не способен создать нормальные отношения, и тем более семью. Ну да, конечно, ведь его семья просто образец идеальных отношений. Его идеальная жена ведет блог в социальных сетях и постоянно делится фото своих тренировок, блюд правильного питания, обзорами одежды и макияжа, иногда даже мужа с сыном. Идеальная картинка идеальной семьи.

Когда он напомнил мне про юбилей отца, я сначала даже не придал значения. Приглашение я просто выкинул, потому что не собирался идти на это мероприятие. Мой собственный день рождения в семье никогда не отмечали по известной причине. В эти дни мне хотелось убежать из дома, я запирался в своей комнате и долго плакал. Наверное, все эти события и привели к моей профессии. Я стал изучать причину смерти моей мамы, вычитывал о других подобных случаях. Я решил получить медицинское образование и стать акушером. Не просто акушером, но также освоить хирургию, чтобы иметь возможность оказывать незамедлительную помощь. За время своей практики, я помог не одной женщине. Мне казалось, что каждая спасенная жизнь становится искуплением за смерть матери. Не знаю, чего я ждал. Наверное, что наконец то наступит облегчение и душа успокоится и перестанет ныть от постоянного чувства вины. Но облегчения не последовало. Отец и брат все также не принимали меня, и я был для них не родным человеком, а причиной смерти любимой женщины и родной матери. Казалось бы, столько лет уже прошло, но все равно эти детские установки глубоко сидят в моей голове и голове моего брата. Отец так и не женился во второй раз. Он очень любил маму, и не хотел предавать ее память. Конечно, у него были временные отношения, многие женщины пытались занять место официальной супруги. Их трудно не понять. Отец, несмотря на возраст, очень красивый и видный мужчина. А солидный бизнес и большие возможности были приятным дополнением к его природному шарму. Но он так и не смог перешагнуть свою боль. А я был каждодневным напоминанием, которое бередило ему душу и не давало утихнуть этой боли.

Я съехал из его дома сразу, как только мне исполнилось восемнадцать, и с тех пор старался лишний раз не появляться в его доме. Я сделал это не столько ради себя, сколько ради отца. Я не хотел быть ежедневным напоминанием того, что случилось с его любимой женщиной. Но сегодня брат напомнил мне о юбилее. Я видел с каким презрением он рассматривает Аню. И этот взгляд поднял во мне внутренний бунт. Кто он такой, чтобы так на нее смотреть, чтобы считать себя выше ее. Когда он пригласил нас двоих на мероприятие, я моментально принял решение, что пойду, и рядом со мной будет Аня. Впервые в жизни мне захотелось что-то им доказать. Доказать, что я чего-то стою, что рядом со мной может быть достойная девушка, что и меня могут любить, а не только презирать и пользоваться мной. Ну, даже если не любить, то относиться ко мне хорошо. А она ведь ко мне хорошо относится? Да, с благодарностью. Почему-то меня царапает эта мысль. Не хочу, чтобы она испытывала ко мне благодарность. А что хочу? Сам не могу ответить себе на этот вопрос.

Дима

Подхожу к зеркалу и не могу сдержать ироничного вздоха, когда вижу свое отражение. В кои то века вытащил свой парадно-выходной костюм. Я не любитель общественных мероприятий, поэтому привык к достаточно простой и удобной одежде. Тем не менее не могу не признать, что костюм на мне хорошо сидит. Спортом я всегда много занимался, хотя и не из-за большой любви к нему. Брат меня отвел на борьбу, когда я еще учился в младшей школе. Постепенно втянулся и сам стал пропадать в зале. Это была еще одна возможность меньше времени проводить дома, а привычка держать себя в форме так и осталась в моей жизни. Вчера сходил в парикмахерскую, это меня уже Анька заставила. Хотя по мне так вполне еще прическа была нормальной, я бы еще через месяц пошел стричься, наверное. Но спорить с Аней не стал, она та еще упрямица. Если вобьет что в голову, то плешь проест, но настоит на своем.

Пока разглядываю себя, открывается дверь и из комнаты выходит моя маленькая вредина. Я поворачиваюсь, и у меня случается лёгкий приступ миокарда… вот с такой рубец… В бутике я не успел увидеть ее в новом платье. Так ушел в свои мысли и воспоминания, что опомнился только когда она меня окликнула. Ассистентка уже паковала платье, и хитро на меня посматривала. Теперь я понимаю почему. Платье сидит на ней как влитое. Красивая атласная ткань волнами струится по ее бедрам и спадает до щиколоток. Лиловый цвет платья очень красиво оттеняет оливковый цвет ее кожи. Оно скромное, не обтягивает, не открывает ничего лишнего. Небольшие рукава красиво подчеркивают точеные руки, как у балерины. При этом не могу не признать, что это тот случай, когда не платье украшает, а наоборот девушка украшает платье. Я залипаю на ложбинке между ее грудей, которая так сексуально видна в вырезе платья. И только усилием воли поднимаю свой взгляд выше к ее личику.

Волосы она собрала в элегантный пучок и заколола красивой брошкой под цвет платья. На лице минимум косметики, только на веках идеальные стрелочки. Не могу не признать, что она неплохо умеет пользоваться косметикой. Хотя ее природной красоте много и не нужно. Смотрит на меня и вижу, что щечки заливаются румянцем, что делает ее еще привлекательнее. Она необыкновенно хороша сейчас. Женственная сексуальность в ней удивительно сочетается с застенчивостью. И это сочетание укладывает меня на лопатки.

— Анюта, Бог ты мой, какая ты красавица, — Антонина Михайловна в восторге заламывает руки и восхищенно смотрит на нее. — Ты похожа на турецкую актрису, помнишь, она в моем любимом сериале играет. Такая же темненькая с огромными глазищами. Ну смотри ка, ну просто копия. А ну ка подойди сюда, встань рядом с Димочкой.

Аня неуверенно подходит ко мне, и я чувствую, что теряюсь как подросток, который в первый раз остался наедине с красивой девушкой.

— Как же вы красиво смотритесь вместе! — Антонина Михайловна смотрит на нас с таким восхищением, что у меня не остается ни капли сомнения в ее искренности. Поворачиваю голову и смотрю на наше отражение. Да, смотримся мы идеально, и правда как из какого-то слащавого сериала. Не зря все-таки в парикмахерскую сходил.

— Димочка, ну что молчишь то. Скажи Ане комплимент. Скажи, какая она красивая.

— Да, — что-ж голос то так хрипит, — Красавица… ты это… сверху кофточку то накинь, а то все наружу.

Аня смотрит на меня с удивлением и фыркает.

— Ну Димочка, где ж все наружу. Посмотри, вырез скромный. Ничего лишнего не показано, — Антонина Михайловна начинает смеяться, и я вижу ее хитрющее выражение лица.

— Ладно, — недовольно соглашаюсь. — Пойдем тогда

Аня поворачивается к Антонине Михайловне и как всегда озабоченно начинает тарахтеть:

— Антонина Михайловна, если что — сразу звоните! Он еще поспит, чуть позже его покормить нужно. Если что… У него зубки начали резаться, он беспокойнее сейчас.

Вижу, как Антонина Михайловна закатывает глаза, и с нетерпением подталкивает Аню ко мне.

— Хорошо, хорошо. И тебе позвоню, и скорую, и МЧС вызову, если только Тима криво икнет.

Аня сжимает губки и кивает. Вот же беспокойная мамаша. И не поверишь, что отказную при мне писала. Своими глазами не видел бы, никогда не поверил.

Аня берет сумочку, которую я кстати ей тоже прикупил, за что она мне долго бухтела. А потом я видел, как сидела с довольной улыбкой и рассматривала ее. Ну что ж за вредина такая, вот что бы просто не принять подарок, без лишних слов, так сказать. Нет, надо сначала мозги мне накрутить. Надеваем верхнюю одежду, и отправляемся на мероприятие, куда я меньше всего хотел бы пойти.