Делаю шаг вперёд, почти сталкиваясь нос к носу с афганцами.

— Валите отсюда, пока не вышиб вам мозги!

Высокий скалится, явно оценивая мою уверенность. Он кладёт руку на плечо своего напарника.

— Тебе конец! — ухмылка высокого бородача становится шире.

— Попробуй, — цежу я, чувствуя, как адреналин наполняет каждую клетку.

Автомат стреляет — очередь прошивает потолок. Я прыгаю в сторону, ударом ноги выбиваю ствол из рук первого. Автомат падает на пол с глухим стуком, скользит под стол.

Начинается схватка.

Этот громила бросается на меня, пытаясь сбить с ног.

Действую резко, с поворотом бедра, удар локтём в висок. Голова его дёргается, но он ещё держится. В следующий момент перехватываю его за руку, резко выкручиваю кисть. Раздаётся хруст, и он сдавленно орёт, падая на колени. Добиваю броском — резкий рывок за плечо, он с грохотом валится на пол. Готов.

Сергей уже сцепился с тем, что с ножом. Брат работает аккуратно, выверено, удары точные. Но противник тоже не промах. Лезвие блестит, мелькает, как отблеск огня. Сергей уходит в сторону, ударяет кулаком в рёбра, но не успевает отскочить. Лезвие царапает ему руку, кровь течёт на пол.

— Держись! — кричу и бросаюсь на помощь.

Бросок и я ловлю второго моджахеда за запястье, выкручиваю с такой силой, что нож вылетает из руки. Бью в живот — кулак врезается глубоко. Затем разворот, подсечка. Он валится на пол, хватается за живот, вскрикивая от боли.

— Руку перевяжи! — кричу Сергею, пока атакую третьего.

Этот — трусливая сволочь уже пытается сбежать. Бросается к двери, но я настигаю его. Удар ногой в спину — он летит вперёд, падает лицом вниз. Подхватываю его за шиворот, бросаю на пол.

— Кто вас прислал? — наступаю коленом на грудь, давлю так, что он задыхается.

Он бормочет что-то на своём, потом переходит на русский:

— Ты — Беркут? Велели тебя убить…

— Кто? Говори!

— Человек… Говорил по-русски. Я не знаю…

Руками сжимаю его голову, заставляю смотреть прямо в глаза.

— Имя!

Он мотает головой, лицо мокрое от пота.

— Не видел! Клянусь!

Сергей, сцепив зубы, уже перевязывает руку куском рубашки. Хозяин квартиры забился в угол кухни, трясётся, как осиновый лист. Его глаза — полные ужаса.

— Ты знал? Кто они? — спрашиваю хозяина.

Он только трясёт головой.

— Ничего… не знаю, — бормочет, даже не пытаясь поднять взгляд.

Выпрямляюсь, гляжу на поверженных.

Они знали куда и зачем шли.

Получили на меня заказ. Решили использовать в своих целях спецназовца, прежде чем убрать.

Но кто тот человек, который послал их сюда?

В этот момент где-то внизу раздаётся скрип. Кто-то тихо поднимается по лестнице. Тень замерла за дверью.

— Готовься, — бросаю Сергею, и мы оба вскидываем оружие.

Замираем, глядя на дверь. Скрип снаружи прекращается. В комнате тишина, слышно только тяжелое дыхание Сергея. Рука у него перевязана, но кровь все равно просачивается через ткань.

Моджахед подо мной дергается, но я вдавливаю его в пол коленом.

Дверь открывается медленно. На пороге стоит высокий мужчина, явно афганец, но не похож на тех, кого я видел раньше.

Лет сорок, лицо с жесткими чертами, обветренное. Черные глаза смотрят прямо, без страха. Одет в свободную одежду — длинная туника цвета песка, старые сандалии, на плечах платок, завязанный узлом. Не вооружен.

— Кто ты? — мой голос звучит холодно, а рука сжимает пистолет.

— Спокойно, я пришел не драться, — говорит он на русском, с легким акцентом.

Говорит уверенно, будто хозяин положения.

Я прищуриваюсь, не убирая пистолет.

— Говори быстро, зачем пришел.

Он поднимает руки, показывая, что он безоружен. Но взгляд у него цепкий, оценивает нас. Держится спокойно.

— Тебя зовут Беркут, — говорит он. Не спрашивает, утверждает. — Тебе грозит опасность.

— Новость, — отзываюсь сухо, указывая взглядом на поверженных. — Запоздала.

— Нет, это другое, — качает он головой. — Ты в списке одного человека. Его зовут «Хищник».

Сергей хмурится, я продолжаю смотреть на незваного гостя, не показывая эмоций.

— Кто он? — спрашиваю коротко.

— Я не знаю его лично, — афганец делает шаг вперед, но я сразу поднимаю пистолет, и он замирает. — Он охотится на таких, как ты.

— Каких таких? — спрашиваю, чувствуя, как в груди нарастает напряжение.

Он смотрит на меня с легкой усмешкой, словно знает что-то, что мне самому известно.

— Тебе лучше знать.

Я молчу, тоже оценивая его. Сергей сзади тяжело дышит, смотрит на него исподлобья.

— Откуда ты знаешь про этого… Хищника? — наконец спрашиваю я.

— Люди говорят, — отвечает он спокойно. — Здесь, в Афганистане, он ищет тех, кто много знает. Кто мешает ему.

— Значит, я мешаю? — спрашиваю с вызовом.

— Не только ты, — его голос понижается. — Но ты — в числе первых.

Слова виснут в воздухе. Я замечаю, что хозяин квартиры появился в комнате и больше не трясется. Он напрягается, будто понял что-то. Его взгляд коротко метнулся в сторону афганца.

Знает его?

— Почему ты решил прийти сюда и предупредить? — спрашиваю, глядя ему прямо в глаза.

Он чуть склоняет голову, словно обдумывает ответ.

— У нас, афганцев, есть свои счеты с такими, как Хищник. Он не только твой враг, он враг и моего народа.

Его слова звучат искренне, но я чувствую, что он что-то не договаривает. Кто он такой, почему рискнул прийти сюда, когда за дверью только что раздавались выстрелы и удары?

— Имя свое скажи, — бросаю я, не убирая пистолет.

— Хашмат, — отвечает он и добавляет, глядя мне прямо в глаза. — А теперь слушай. У тебя мало времени. Он уже близко.

— Ты сам сказал, что не знаешь его, — поднимаю бровь.

— Не знаю лично, — спокойно отвечает он. — Но слышал.

Я переглядываюсь с Сергеем. В комнате виснет тяжелое молчание. Хашмат стоит неподвижно, будто выжидает чего-то. Моджахед подо мной перестал дергаться, но я чувствую его напряжение.

— Хашмат, — говорю медленно. — Если ты пришел предупредить, то предупредил. Только почему я должен тебе верить?

Он делает еще шаг вперед, совсем медленный, чтобы я видел, что он не угрожает. Его голос становится ниже, почти шепотом:

— Потому что я тоже хочу, чтобы он исчез.

— Это не аргумент.

Напряжение в комнате только нарастает. О чём он не договаривает? Почему пришел один, без оружия?

За дверью снова раздается шорох. Хашмат бросает быстрый взгляд туда, словно хочет сказать что-то, но останавливается.

— Кто там? —кричу я.

За дверью молчание. Но по ощущениям — кто-то затаился на лестнице.

Резко распахиваю дверь, вижу, как чья-то фигура мелькает на лестничной площадке, а затем слышу стремительные шаги вниз. Прыжки через несколько ступенек сразу выдают, что человек в спешке покидает дом.

— Стоять! — кричу, вылетая в подъезд.

Ответа нет, только стук подошв сандалий о бетон. Выбегаю из подъезда, смотрю по сторонам. Ушёл.

Не преследую. Бесполезно.

Кто бы это ни был, он явно не хочет встречи.

Я возвращаюсь в квартиру.

Сергей сидит на табуретке, поправляя повязку на руке. Кровь уже не так сильно просачивается, но вид у него уставший. Хашмата нигде нет.

— Ушёл? — киваю на дверь.

— Да, — отвечает Сергей и тяжело вздыхает. — Исчез, когда мы отвлеклись. Этот парень… не зря сюда приходил.

Я смотрю на брата. Лицо сосредоточенное, напряженное.

— Что делать будешь, Глеб? — спрашивает он, переводя взгляд на меня.

— Уеду обратно в часть, — говорю решительно. — А ты, брат, береги себя. Возвращайся в Союз. Нашим всем передавай привет. Скажи, что я цел и невредим. Служу Отчизне, — сдержано улыбаюсь краешком губ.

Лицо остается серьезным.

— Берегу. Ты главное, себя тоже береги. Эти, как их, хищники… Я знаю, что ты не сдашься, но ты нам нужен живым.

Мы обнимаемся. Сергей хлопает меня по плечу, и я чувствую, как в груди разрастается тяжесть. Он — мой старший брат. А теперь я оставляю его тут, среди всех этих угроз.