Вздохнув, она закрыла сундук и направилась наверх, заставляя себя думать о Фостере, надеясь, что он скоро вернется. Без него она сомневалась в своей способности противостоять влиянию Галена на ее воображение.

Глава 9

Тепло в начале апреля предвещало окончательную кончину зимы, но все знали, что весна придет только в конце месяца. На данный момент жителям Уиттакера приходилось бороться с оттаивающими дорогами, грязью по щиколотку, а погода была настолько переменчивой, что иногда дождь сменялся солнечным сиянием, а иногда и метелью в течение дня. О ловце рабов Шу и его людях ничего не было слышно всю зиму. Ходили слухи, что он был подстрелен в драке с членами Комитета бдительности в районе Толедо и бежал на юг зализывать раны. Эстер было все равно, почему Шу уехал на юг, важно было только то, что он уехал. Теперь, когда над их головами нависло на одну угрозу меньше, кондукторы на участке дороги, где жила Эстер, снова начали перевозить своих пассажиров, стремящихся к свободе.

Эстер прятала группу беглецов в своем подвале в течение трех дней в течение первой недели апреля. Она хорошо накормила их из запасов Галена, а затем отвезла в Энн-Арбор, спрятав в двойном дне своего фургона. Дороги были грязными и, следовательно, продвижение медленным, но она благополучно добралась до следующей станции.

Большинство кондукторов на линии, где работала Эстер, были женщины, хотя некоторые мужчины, такие как Уильям Лавджой, не одобряли этого. Круг женщин-кондукторов сформировался во времена ее бабушки. Дочери и внучки этих семей-основательниц продолжали вносить свой вклад в развитие Дела.

Эстер натянула поводья и остановила мула и повозку позади дома, принадлежащего ее хорошей подруге Эбигейл Грейсон. Эстер ступила в вязкую грязь. Дрожа под своим поношенным плащом, она пробралась к задней части фургона. Она воспользовалась моментом, чтобы оглядеть окрестности, чтобы убедиться, что за домом Эбигейл никто не наблюдает. Никого не увидев, она открыла двойное дно и помогла своим пассажирам выбраться. Эбигейл встретила их у задней двери и быстро провела внутрь. Они с Эстер обменялись короткими приветственными объятиями, после чего Эбигейл отвела остальных на кухню, чтобы поесть горячий суп и выпить что-нибудь теплое. Только убедившись, что все потребности беглецов удовлетворены, Эбигейл пригласила Эстер в гостиную для беседы и чая.

Эбигейл опустилась в мягкое кресло и положила трость рядом с собой. Сколько Эстер ее знала, она ходила с тростью, а это было почти десять лет. Гейл была на целых десять лет старше Эстер, но это не помешало им стать близкими подругами.

Эстер наслаждалась теплом чашки в своей руке и спросила:

— Как дела у Джейка в Найлзе?

Джейк был десятилетним сыном Эбигейл и зеницей ее ока.

Эбигейл улыбнулась.

— Он охотится и рыбачит с моим братом Авессаломом и его сыном Нейтом. Они отлично проводят время. Я уверена, что он не захочет возвращаться домой в ближайшее время. Авессалом все время спрашивает, можно ли Джейку остаться до конца года.

Брат Эбигейл жил в маленьком городке недалеко от Найлза, штат Мичиган, в местечке, известном как Грейсонз-Гроув. По словам Гейл, Эбигейл предпочитала, чтобы к ней обращались именно так, семья Грейсонов владела рощей и всем, что в ней находилось.

— Ты позволишь ему остаться? — спросила Эстер.

Гейл пожала плечами.

— Я склоняюсь к этому. Я буду очень скучать по нему, но Джейку нужно быть рядом с мужчинами. Он взрослеет.

Эстер никогда не рассказывала историю об отце Джейка, только то, что много лет назад произошел какой-то скандал.

Эстер перевела разговор на беглецов на кухне. Гейл уже договорилась о том, что они отправятся на следующую станцию в тот же вечер, поскольку пятеро человек решили воспользоваться шансом на канадской земле.

Кондукторами, которые должны были довезти их до следующей станции, была супружеская пара по имени Марта и Реджинальд Трэвис, и они постучались в заднюю дверь Эбигейл сразу после полуночи. Они были квакерами и работали кондукторами с тех пор, как родилась Эстер.

Эстер и Эбигейл ждали снаружи, на холодном ночном воздухе, пока пассажиры устраивались под кучей сена, заполнявшей кузов фургона Трэвиса. Сено должно было послужить им укрытием во время переезда и, что более важно, согреть их во время долгого путешествия в Детройт.

Когда фургон отъехал, Эстер и Эбигейл быстро побежали обратно в дом.

— Эстер, в Уиттекере есть какие-нибудь дома на продажу? — спросила Гейл, проводя Эстер в спальню Джейка.

Эстер решила остаться на ночь, чтобы не возвращаться домой одной в холод. Она поставила свой поношенный саквояж на кровать Джейка и открыла его, чтобы взять ночную рубашку.

— Насколько я знаю, нет. А что, ты подумываешь переехать?

— Да. Этот дом мне уже надоел. Он хранит слишком много ужасных воспоминаний.

— Ты всегда можешь приехать и пожить у меня некоторое время, если хочешь, — сказала Эстер. — У меня более чем достаточно места.

— Это не доставит тебе хлопот?

— О, Гейл, нет. Я была бы рад, если бы ты была со мной.

— Может быть, я приму твое предложение. Видит Бог, я больше не хочу находиться в этих стенах. Кэтрин когда-нибудь рассказывала тебе историю об отце Джейка?

Эстер покачала головой.

— Я была слишком молода, наверное.

— Что ж, ты уже достаточно взрослая, и, если я хочу пожить у тебя, ты должна знать неприятные подробности.

Гейл улыбнулась горько-сладкой улыбкой, а затем добавила:

— Мы поговорим утром. А сейчас нам обеим нужно немного поспать.

На следующее утро за завтраком Гейл рассказала Эстер об изменах и лжи, которые подорвали недолгий брак Гейл с Роландом Гринеллом.

— Он был двоеженцем?! — спросила Эстер.

— Да, у него было по крайней мере две другие жены. Та, что жила в Каламазу, родила ему троих детей. У него также была жена в Виндзоре.

По словам Гейл, Гринелл женился на ней, чтобы завладеть ее долей грейсонских земель. Он предполагал, что земля перейдет под его контроль, как только он станет ее мужем, как это было принято. Очевидно, он уже много раз успешно проворачивал аферы с старыми девами и вдовами. Он женился, получал контроль над имуществом или фондами, которыми владели женщины, продавал их активы, прикарманивал прибыль и исчезал. Но условия завещания Грейсонов запрещали любую продажу или передачу земли без согласия других живых членов семьи Грейсонов.

Брат-близнец Гейл, Авессалом, отказался дать свое разрешение.

— Почему?

— Авессалом сразу же невзлюбил Роланда. В тот день, когда Роланд Гринелл впервые приехал в рощу, предположительно в поисках информации о недавно сбежавшем члене семьи, Авессалом сказал, что от него пахнет неприятностями. К сожалению, у меня не такое острое обоняние, как у моего дорогого брата. Я почувствовала только запах его одеколона «Бэй ром».

Она добавила:

— Однако к тому времени, как он исчез, от него разило, как от рыбы недельной выдержки.

— Как его разоблачили?

— Авессалом нанял человека, чтобы тот разузнал о прошлом Роланда. Жена Роланда в Каламазу выдавала себя за парикмахершу. Человек Авессалома сказал, что она охотилась на одиноких стариков и вдовцов почти так же, как и ее муж. Власти Мичигана, Огайо и южного Онтарио объявили их в розыск.

Она сделала паузу, и ее взгляд стал отсутствующим.

— Ты должна помнить, я думала, что очень сильно люблю его. У меня до него никогда раньше не было поклонников. Он был красив, хорошо образован. Он приносил мне цветы и конфеты. Он описывал все экзотические места, которые мы посетим после свадьбы. Я была очарована всем этим и бросила вызов своей семье, чтобы выйти за него замуж. Когда мой брат рассказал мне о его преступлениях, я отказалась верить во все это. Я была убеждена, что Авессалом не хочет видеть меня счастливой, поэтому поехала на поезде в Каламазу, чтобы лично встретиться с этой женщиной. Я верила, что она лжет о том, что она замужем за Роландом, и планировала доказать это. Я пришла к ней домой, и когда я сказала ей, кто я такая, она рассмеялась и сказала: «Так ты маленькая деревенская голубка моего мужа. Добро пожаловать в большой город, мисс Грейсон Гроув». Затем она захлопнула дверь у меня перед носом.