— Ты должен лежать спокойно.

Когда она начала смачивать его разгоряченный лоб и щеки уже чуть теплой водой, он схватил ее за запястье с такой силой, что она вскрикнула. Глаз открылся, и какое-то время она видела человека в ясном сознании. Она видела на его лице вопросы и замешательство, когда он вглядывался в ее лицо. Его внимание переключилось на ее захваченную руку, и она заметила его удивление. Она застыла, проклиная себя за то, что не вспомнила о перчатках. Он изучал ее какое-то время. Затем, словно почувствовав какое-то удовлетворение, он расслабился, выпустил ее запястье и снова отдался в объятия лекарства.

Эстер выдохнула, и потерла ноющее запястье, пока сердцебиение не пришло в норму. Под ее оценивающей ладонью его лицо все еще казалось неестественно теплым. Вспомнив, что Би говорила о том, что нужно как можно больше охлаждать его, Эстер продолжила умывать ему лицо. Она лишь надеялась, что он не схватит ее снова.

Пока она пыталась сбить ему температуру, она тихонько напевала: гимны, колыбельные, популярные мелодии, песни, которые слышала на митингах. Все это время он продолжал бороться с лекарствами Би и, по-видимому, со своими собственными демонами; ворочался с боку на бок, бормоча что-то, что Эстер показалось похожим на французский.

— Лежи спокойно, — мягко предупреждала она. — Здесь ты в безопасности.

Она понятия не имела, слышал ли он ее, но продолжала говорить мягким, уговаривающим голосом и нежно-напевным шепотом, продолжая успокаивать его разгоряченную кожу прохладной тканью. Наконец, его дыхание выровнялось, и он успокоился. Эстер вздохнула с облегчением. Убедившись, что он больше не проснется, она положила тряпку рядом с тазом. Она согнула запястье, подумав, что, несмотря на его состояние, у него не было недостатка в силе.

Поправив одеяла, она подбросила дров в печь и устроилась поудобнее в кресле-качалке. Она устало завернулась в два своих одеяла и закрыла глаза.

Всего несколько часов спустя Эстер разбудили какие-то звуки. Какое-то мгновение она не могла сообразить, где находится. Громкий треск заставил ее окончательно проснуться и насторожиться. Первым делом она окинула взглядом койку и обнаружила, что та пуста. Встревоженная, она оглядела небольшое пространство и столкнулась лицом к лицу с человеком по имени Черный Дэниел. Он стоял у стены, уставленной полками, которая скрывала вход в комнату. Грохот, который она слышала, был вызван падением нескольких банок с овощами и фруктами. В темноте он возвышался, как великан, молча оценивая ее.

Она видела, что ему больно, но он ничего не говорил. Под его пристальным взглядом по ее телу пробежала дрожь, и она неосознанно сглотнула.

Она также видела, что его сила не подчинялась его воле. Он неохотно опирался на край полки, чтобы поддержать свое ослабевшее тело. Его рубашка была расстегнута, и бинты, которыми Би обмотала его ребра, белели на фоне золотистой кожи в тени, отбрасываемой приглушенной лампой на полу.

— Тебе не следует вставать, — пробормотала она, запинаясь.

Он не шевелился. Его пристальный взгляд сжимал ее, как кулак, и она не могла унять бешено колотящееся сердце и дрожь, пробегающую по коже. Она начала задумываться, не приняла ли она опрометчивое решения, позволив ему остаться.

— Кто ты? — наконец спросил он хриплым от напряжения голосом.

Она поколебалась секунду, затем ответила:

— Эстер Уайатт.

— Я все еще в Мичигане?

Она кивнула и добавила:

— В городе под названием Уиттакер…

— Уиттакер?!

— Да. Этот подвал находится под моим домом. Ты здесь уже несколько часов.

Он подумал еще мгновение, затем спросил:

— Ты меня лечила?

— Нет.

Эстер подумала, не спросит ли он про Би, но он этого не сделал. Вместо этого он спросил:

— Здесь есть место, где мужчина мог бы справить нужду?

Эстер отвернулась.

— Вон там есть горшок, — сказала она тихим голосом.

— Снаружи, — уточнил он.

— Ты не сможешь добраться туда.

— Если не смогу, то стыдно будет только тебе, уверяю тебя.

Сказав себе, что его поведение, скорее всего, вызвано болью от травм, Эстер воздержалась от возражений и отбросила в сторону одеяла. Одетая в длинную рубашку и красные подштанники, она босиком подошла к стене, у которой он стоял. Ее натренированным рукам потребовалось всего несколько секунд, чтобы открыть задвижку. Когда она поддалась, она толкнула полки, и они открылись в подвал.

— Вверх по лестнице и через заднюю часть дома.

Она самодовольно ждала, что он упадет ничком из-за поврежденной лодыжки, но этого не произошло. Ему было трудно, да, и каждый его шаг показывал, насколько слабым может стать человек после жестоких избиений и ножевых ранений. Тем не менее, он добрался до верхней площадки лестницы.

Однако большая дощатая дверь над его головой доказала, что он смертен. Эта дверь была тяжелой, и мужчина со сломанными ребрами не смог бы ее поднять. Но он все же попытался, заставив Эстер волноваться за старания Би и за его рассудок. Выглядя побежденным и недовольным происходящим, тяжело дыша от напряжения, он повернулся и хмуро посмотрел на нее.

Не говоря ни слова, она присоединилась к нему на верхней площадке лестницы и толкнула дверь подвала. Он пробормотал что-то, что могло означать «спасибо», но она не была уверена.

Прошло пятнадцать минут, а он так и не вернулся, и Эстер, все еще стоя у подножия лестницы и вдыхая холодный утренний воздух, размышляла, что ей делать. Выйти и убедиться, что он не упал головой вниз в туалет, казалось, было правильным решением, однако она не хотела врываться туда только для того, чтобы не обнаружить ничего подозрительного и окончательно смутить их обоих. В конце концов она решила дать ему еще немного времени.

Он вернулся через несколько минут, и Эстер отметила, что, хотя внутри он, вероятно, чувствовал себя намного лучше, внешне он выглядел почти таким же бледным, как тогда в фургоне.

— Мне понадобится твоя помощь, Эстер Уайатт, — сказал он сверху.

Эстер подошла к нему. Она застонала, когда его вес опустился ей на плечо. На этот раз она услышала «спасибо» совершенно отчетливо.

Жилы на шее Эстер натянулись, как тетива лука, когда они наконец вернулись в маленькую комнату. Он снова опустился на койку, а она, тяжело дыша, осталась стоять рядом.

Эстер оставила его на минутку, чтобы вернуться и закрыть большую дверь подвала, а когда вернулась, то обнаружила, что он спит. Она пощупала его лоб; он был теплым, но не таким горячим, как в начале его пребывания здесь.

Глава 2

Черный Дэниел проспал все утро и всю вторую половину дня, что дало Эстер время позаботиться о маленькой семье. Би пришла, как и обещала, и объявила, что ее спящий пациент выздоравливает, но еще не совсем поправился. Когда Эстер рассказала об инциденте с туалетом, Би просто покачала головой.

— Мужчины, — ответила она, как будто это все объясняло. Вскоре после этого Би ушла, предупредив Эстер, чтобы она не давала ему вставать. Эстер подумала, что раньше свиньи полетят.

Мистер Вуд зашел после обеда. Теперь, когда буря миновала, он собирался вернуться в Энн-Арбор, но хотел в последний раз взглянуть на «Дэниела». Пока они с Эстер тихо разговаривали в подвальной комнате, мистер Вуд спросил:

— Ты уверена, что хочешь, чтобы он остался здесь?

Эстер взглянула на спящего на койке мужчину, о котором шла речь. Черный Дэниел был одним из самых успешных кондукторов на линии. Ему нужно было убежище, чтобы он мог восстановиться и возобновить свою работу.

— Би говорит, что он будет достаточно здоров, чтобы путешествовать примерно через неделю. Я думаю, до тех пор он будет в безопасности здесь.

Она почувствовала, что у ее старого друга есть сомнения, но он больше не стал возражать.

— Не волнуйся, — сказала она ему, обняв его за талию и нежно прижав к себе. — Если что-нибудь случится, я дам знать Хабблу. А теперь возвращайся к своей семье, увидимся в следующую поездку.