— А как? — она вздернула подбородок, пытаясь удержать слезы в глазах.

— Все куда сложнее, — ответил Бас. — Я и правда словно увидел в тебе свое отражение. Ты — мерило того, на что я способен. Понимаешь?

— Не очень, — призналась Мэди.

— После встречи с тобой я будто начал понимать, кто я на самом деле, — попытался он объяснить то, что чувствовал. — Ты — мой фатаруг, моя судьба. Ради тебя я на все пойду.

Слезы в ее глазах высохли, Мэди потянулась к нему и поцеловала, и нежное касание губ отозвалось сладким томлением в теле.

— Ты пойдешь со мной в Ночь? — прошептала она.

Глубокая синева ее глаз затягивала как омут: нырнешь глубже — пропадешь навсегда.

— Пойду, — кивнул Бас и получил еще один сладостный поцелуй.

Было так приятно ласкать ее губы, трогать языком влажный рот, скользить пальцами по гладкой коже. Но если они так и останутся тут, на парковке перед шляпником, то опоздают на помолвку. А этого Бас допустить не мог. Как и многого другого.

Усилием воли Бастиан прервал поцелуй и погладил подушечкой пальца мягкие губы, как будто припорошенные звездной пудрой.

— Но без тебя, — добавил он, отстранившись. — Я узнаю все, что ты скажешь. Найду руины седьмого дома, принесу тебе кусок зеркала со светом любви — все, что захочешь. Но вести тебя в Ночь? Ради какой-то призрачной цели? Это слишком опасно, Мэди.

Она не стала спорить. Вместо этого откинулась на спинку сиденья, и по ее лицу вновь заскользили тени задумчивости. Бас завел чаромобиль и вырулил с парковки.

Лучше б она залетела. Это бы сняло кучу вопросов.

***

Резиденция Альваро сперва показалась скромной по сравнению с золотым дворцом Монтеги, но даже мой неискушенный взгляд постепенно уловил сдержанную красоту обстановки.

— Примерку нарядов проведем наверху, — сообщила Лорейн Альваро, цокая каблуками по черным плитам пола, а ее легкая тень плыла по белой стене.

Черное и белое сплетались в интерьере дома Альваро. Бас уже рассказал, что его мать из дома белых котов. Судя по всему, она мечтала увидеть на моем месте еще одну белую кошечку.

— Конечно, я не думала, что мне придется заниматься подготовкой невесты, — Лорейн и не пыталась скрыть недовольство. — Обычно эти заботы ложатся на плечи ее матери и других женщин семьи. Но раз уж у тебя никого нет…

— У меня есть тетя, — ответила я, шагая за будущей свекровью.

Моя тень, черная и плотная, нехотя тащилась сзади. Бас оставил меня на попечение матери, и мне уже его не хватало. Элме тоже дали свободное время до самого приема. Ведь тут, в доме Альваро, мне ничего не угрожает. Разве что я отравлюсь ядом свекрови.

Лорейн обернулась, окинула меня взглядом с головы до пят и вздохнула.

— Было бы лучше, если бы ты приехала раньше. Хотя бы на неделю. Но что уж теперь…

— Исходник у нас прекрасный, — портниха, к которой меня привели, была настроена куда оптимистичнее. — На такую сядет все, что ни надень.

— Спасибо, — ответила я, приободрившись.

На вертикальной стойке висел целый ворох платьев разных оттенков светлого — от кристально-снежной белизны до золотистого.

— Мне не нужно все, — отрезала Лорейн, опустившись в кресло и закинув ногу за ногу. Складки ее лилового брючного костюма легли элегантно — хоть картину пиши. — Она должна выглядеть как девушка, достойная стать женой Альваро.

Поджав губы, она устало прикрыла глаза рукой, всем своим видом давая понять — это, по ее мнению, невыполнимая задача.

— А у вас есть пожелания? — спросила у меня портниха.

Она выглядела неожиданно простой и понятной, даже несмотря на золотую бахрому на подоле и кучу блестящих брошек, хаотично разбросанных по ее платью.

— Что-нибудь такое, в чем я смогу нормально ходить, — ответила я. — И танцевать.

Очередной вздох Лорейн прозвучал еще громче.

— К слову, сбежать после первого танца, как ты сделала на приеме Монтега, не выйдет. Вы с Себастианом должны будете оставаться в зале до последнего гостя. Да и в целом, будь любезна соблюдать правила хорошего тона.

Она щелкнула пальцами и подозвала служанку, которая тут же подбежала и открыла передо мной шкатулку с кольцами. Массивные ободки из черненого серебра, украшенные резьбой уже знакомого мне орнамента Альваро, заполняли ее белое бархатное нутро ровными рядами.

— По традиции помолвочное кольцо жениха должно нести символы дома невесты, — сказала Лорейн. — Если он, разумеется, есть, этот дом. Но раз уж ты из Сумерек…

Что означало — без роду и племени.

— Я приготовила кольцо для Баса, — сказала я, перебив свекровь.

— Вот как? — изогнула она бровь. — Можно взглянуть?

— Нет, — ответила я. — Оно прибудет позже.

Кольцо сделает Ларг. В конце концов, он получил и мою тьму, и чаросвет, и даже свидание с девушкой своей мечты. Так что пообещал выполнить все в точности, как я хочу, и отдать мне кольцо на приеме.

— Я все же выберу какое-нибудь, потом сравним и оставим лучший вариант, — сказала Лорейн, и служанка подала шкатулку ей.

А портниха помогла мне раздеться и влезть в платье, похожее на белое облако. В зеркалах, висящих на всех стенах примерочной, в разных ракурсах отразилась принцесса из детских сказок. Я несмело улыбнулась и покрутилась, и пышные юбки взметнулись воздушной пеной.

— Никуда не годится, — сокрушенно покачала головой Лорейн. — Следующее.

Я перемеряла все платья до единого, меня искололи булавками, рыжеватые волосы портнихи взмокли и прилипли ко лбу и шее, и даже золотая бахрома на ее платье как будто потускнела, но свекровь все цокала языком, изгибала брови и поджимала губы.

— Я пойду в этом, — сказала я, вновь надев платье, которое больше остальных запало мне в душу.

Белое, с черным пояском, а в складках юбки как будто запутались тени.

— Чудесный выбор, — сказала портниха. — Подчеркнет линию шеи, белизну кожи. Элегантное, но не слишком строгое…

— Оно не выглядит грязным? — с брезгливым сомнением произнесла Лорейн.

— Дело не в платье, так? — уточнила я, повернувшись к свекрови, которая перекатывала в пальцах выбранное ею кольцо для сына. — Это меня вы считаете неподходящей.

— Только давай без сцен, — отмахнулась она от меня как от надоедливой мухи.

— Я люблю Себастиана, — ответила я. — А он любит меня. Это главное.

Свекровь умудрилась посмотреть на меня свысока, даже сидя в кресле.

— Это вовсе не главное, деточка. Любовь — пустые слова. Страсть проходит. Остается уважение, общность душ, близкие интересы. Себастиан быстро загорается и так же быстро остывает. Что останется, когда этот свет между вами пропадет?

— Давайте чуть-чуть уберем в талии, — пробормотала портниха, собирая ткань булавкой.

— Не пропадет, — ответила я.

В конце концов, свет седьмого дома до сих пор горит где-то во мраке. Вот и наша любовь с Басом будет сиять вечно. И раз уж она зажглась, то это даже преступно — не использовать ее свет во благо.

— Дайте вон то платье, с рукавами, — потребовала свекровь, вновь не обращая на меня внимания, как будто я какая-то вещь, которую еще надо довести до ума.

— Я пойду в этом, — упрямо сказала я. — Спасибо за помощь, госпожа Альваро.

— Что ж… — она изящно поднялась, провела кончиками пальцев по светлым волосам, уложенным в идеальном порядке. — Отведи ее потом к парикмахеру, пусть попытается сделать что-то приличное, — приказала она служанке и пошла прочь.

Я провела ее взглядом. Лорейн исчезла, и цокот ее каблуков звучал все тише, пока не растаял совсем. Надеюсь, Басу не придет в голову мысль жить вместе с мамой.

***

Мы встретились с ним уже перед самым началом приема. В черном костюме и белоснежной рубашке Бас выглядел потрясающе элегантным. Я отхватила самого красивого парня по обе стороны Солнечного рубежа.

— Восхитительно, — шепнул Бас, склонившись и поцеловав кончики моих пальцев, а когда выпрямился, серые глаза вспыхнули чаросветом — как будто солнечные лучи пробились сквозь тучу.