Прозвучало это без зависти, с искренним восхищением.

— Прав был мой старик, ох прав. Настоящая красавица. А как приоденем вас, глаз будет не отвести! Помяните мое слово.

От похвалы я даже заулыбалась.

— Тетушка Бабетта, так что насчет платья?

— Будет вам платье, деточка. Но пока у меня есть, что вам показать!

***

Хозяйка швейной лавочки заинтриговала меня не на шутку.

— Идем в примерочную, Наташа, — велела она.

И сама направилась в недра дома. Я поспешила следом, начисто позабыв про саквояж. На ходу пришлось выслушать целый рассказ.

— Я сама не знаю, для кого это шила. Вы не поверите, деточка, платье мне приснилось. Вот как есть. Тютелька-в-тютельку. До того ладное и красивое, глаз не оторвать. Так и висит уже с весны. Никому не подходит. Нет здесь девиц с такой тонюсенькой талией. А вам в самый раз будет. Как на вас скроено.

Мне стало лестно. И жутко любопытно. Что там за платье такое? Воображение моментально нарисовало шикарный бальный наряд, сверкающий самоцветами и золотым шитьем.

Я еще не успела подумать, зачем он мне? Куда я его собираюсь носить? Как коридор закончился.

— Присаживайтесь на диван, — велела портниха, — а я сейчас вернусь.

Я умостилась на кожаные подушки и огляделась. Светлая небольшая комната. У стены три манекена разных размеров. Большой закроечный стол. Два странных утюга без проводов и отверстий для дыма. Ножницы, нитки, ленты, тесьма, отрезы ткани. Все, как и положено швейной мастерской.

Возле дивана небольшая этажерка на трех ножках. На ней чернильный прибор и…

От неожиданности я протерла глаза. Вполне знакомый отрывной календарь. Как удачно. Я глянула украдкой через плечо и протянула руку. Наконец-то у меня появилась возможность узнать хоть что-то об этом мире.

Бумага на календарике оказалась совсем тоненькой. Листочки слегка просвечивали. Отчего изображение казалось чуть расплывчатым. Но мне это совершенно не мешало. Я жадно уставилась на буквы и цифры. Впитала разом всю информацию и едва не присвистнула.

Сегодня в этом мире был последний день лета. Если, конечно, календарь не врет.

«А с чего бы ему врать?» — спросила я сама себя и вздохнула.

«Не с чего. Следом, — я поспешно пересчитала листы, — целых девяносто дней осени. Потом зима».

— Значит, Наташенька, — пробурчала я себе под нос, — у тебя три месяца на то, чтобы найти жениха.

Известие меня слегка приободрило. Три месяца, не три дня, а целых девяносто. Это уже что-то!

Я дальше полистала календарь уже просто так, скорее для общего развития, и вернула его на место, едва заслышав шаги.

***

Я мечтала о бальном платье? Это платье бальным не было. Но оказалось оно ни чуть не менее прекрасным. Тонкая шерсть цвета морской волны. Нежнейшее кружево оттенка айвори.

Скроенный по фигуре верх с добрым десятком перламутровых пуговиц на спине. Декольте, наглухо закрытое сверху нежнейшим газом. Ворот-стойка. Широкий, расшитый серебряной нитью пояс. С таким же рисунком рукава от кокетливого фонарика до кружевной манжеты, заложенной в сотню мельчайших складочек.

Юбка не очень широкая, строгая сзади. Спереди кокетливая ассиметричная драпировка из ткани в тон кружевам.

— Боже, — восторженно выдохнула я.

Мадам Бабетта польщено зарделась.

— Наташа, вам нравится?

Я закивала в немом изумлении. Потом нашла в себе и силы и проговорила:

— Это восхитительно.

— Тогда вам срочно нужно примерить это платье.

Портниха осторожно перекинула наряд через гладильный верстак.

— Боюсь, оно будет вам слегка коротковато. Но это не страшно. Нужно всего-то добавить один волан по низу.

Я, как завороженная, принялась расстегивать пуговицы простенького платьишка Наташи Риммель, но вдруг сообразила, что дверь открыта нараспашку. Хозяйка уловила мой взгляд.

— Не бойтесь, Леопольд сюда не войдет. Он вообще предпочитает не мешать, когда у меня клиентки.

Так-то так, но мне было слегка не по себе. Правда, опасения мои оказались напрасными. Нас действительно никто не потревожил. Дешевое платьишко легло на диван, и я осталась в нижней сорочке. Чудо-мастерица придержала мне новый наряд. Я осторожно вдела ладони в узкие рукава. Влезла в платье целиком и поняла, что мадам Бабетта ничуть не лукавила.

Наряд был пошит по мне тютелька-в-тютельку. Только с длиной портниха промахнулась на пол-ладошки.

Проворные пальцы застегнули на моей спине пуговки. Меня повели к зеркалу. И я окончательно обомлела. Если и раньше Наташа Риммель была хорошенькой, то сейчас превратилась в писанную красавицу. Огромные глаза сияли, как два топаза. На щеках появился нежный румянец. Синий цвет мне был мне очень к лицу.

— Красавица, — искренне заявила портниха.

Я провела ладонями по нежной ткани и спросила со страхом:

— А сколько оно стоит?

***

Мадам Бабетта вздохнула.

— Я собиралась выручить за него куда больше, но покупателя найти не смогла. Вам, Наташа, отдам почти за даром.

— Сколько? — переспросила я.

— Десять серебряных.

Я собралась было возразить, но потом вспомнила цены на модные наряды из документов земных архивов и чуть устыдилась. Платье было чудесным. Руки у мастерицы золотые. Мне стало неловко от мысли, сколько труда вложено в этот наряд.

Мадам Бабетта заметила мои сомнения и поспешила пояснить:

— Дешевле не смогу отдать. Здесь одних тканей на…

— Не нужно, — остановила я. — Я возьму. Но мне все равно понадобится платье попроще. На каждый день. Только денег у меня совсем мало.

Мадам Бабетта с облегчением заулыбалась.

— Это ничего, что мало. Я вам из ваших тканей такую красоту сошью. Совсем недорого. За два солера. А теперь давайте снимать, моя дорогая. Я чуть удлиню платье. Ближе к вечеру сможете его забрать.

Она расстегнула пуговицы, я вынырнула из наряда и осторожно надела свое. Было жаль расставаться с этой изысканной красотой. Пусть на время, но все же.

Мы вновь вернулись в холл. Я отсчитала десять монет. Добавила еще две и придвинула к портнихе саквояж.

— Непременно сегодня вечером приходите забирать, дорогая, — вновь напомнила женщина.

— Приду.

***

По пути домой я заглянула в «Сладкий пончик» и купила хлеба. Еще горячего и невероятно душистого. Потом не сдержалась и выпросила у Марты бутылку молока.

В лавку вернулась совершенно счастливая. Повернула табличку на двери и устроилась на кухне с молоком и хрустящей корочкой.

Я кусала кусочек за кусочком, запивала все это не магазинной отравой, а настоящим продуктом. Жмурилась от счастья и думала, что тысячу лет я не ела ничего вкуснее.

И была совершенно счастлива. Даже успела прикончить почти половину каравая, когда колокольчик звякнул первый раз.

***

Этот покупатель был того же поля ягода, что и мой знакомый маркиз. Высокий, молодой, красивый, холеный. Только мое сердце он не заставил биться быстрее. Я лишь порадовалась, что надела с утра лучшее платье. При таких покупателях торговать в обносках Наташи Риммель было стыдно.

Я встала по другую сторону стойки и приветливо улыбнулась.

— День добрый, мадемуазель.

Посетитель снял шляпу и подарил мне улыбку в ответ. Чертовски привлекательную, должна заметить, улыбку. Правда, улыбка Александра была куда искреннее.

— Я могу вам чем-то помочь, месье?

Мужчина оглядел меня с любопытством. Так смотрят ценители на породистых щенков. И я вновь подумала, что Александр никогда не позволял себе таких взглядов.

— Вы же Наташа Риммель? Хозяйка этой лавочки? — услышала я заинтересованное.

— Да. Правда, совсем недавно. Я получила ее в наследство.

Клиент кивнул.

— Мне очень вас рекомендовали.

Я удивилась.

— И кто, если не секрет?

— Никаких секретов. Мой давний знакомый, маркиз дель Гранже. Он рассказывал, что у вас можно найти массу интересных и весьма полезных вещей. Если вы понимаете, о чем я.