— Что понравилась? — спросил его один из стрелков брата, кажется, его звали Захар.

— Хороша девка, — подтвердил наследник, разглядывая темноволосую, бледноватую барышню в белом полушубке и меховой шапке, — не чета моей жинке, но как вторую взял бы, — он аж потёр свою лысую голову.

— Ты барон слюни-то подбери, — вдруг посерьёзнел собеседник. — Это сестра моя.

— Рюмина, что ли? — удивился Олег. — Прости, брат, я ж не со зла, бес попутал, но девка хороша, спору нет.

Он взял под руку вспыльчивого аристократа и повёл к барной стойке. Тому было неудобно, но он всё же согласился выпить. В отличие от старомодных убеждений Артёма, вся знать Громовца не считала нужным сдерживать себя в увеселительных напитках. Ибо у всех были свои некроманты, устранявшие последствия похмелья и самого опьянения. Потому в спиртном не знали меру и глушили его как лошади на водопое.

— Познакомишь? — спросил он Захара, и тот отмахнулся.

— Всё барон, пошутили, и хватит, — а сам поспешно вышел к сестре.

Олег стоял с бутылкой у окна и наблюдал, как те общались. Рюмин какого-то рожна тоже крутился вокруг его братца. Понять бы, чем его Артём заманил. Одно барон знал точно: малая дружина приняла горделивого аристократа, и тот часто тренировался в стрельбе близ мастерской.

Про абсолютное место силы братья тоже уже были в курсе, но им оно не очень-то и нужно было: у всех давно по девяносто девять процентилей огня. Как военачальники они обязаны были быть самыми сильными в отряде, ну и на передний край с меньшими цифрами лучше не соваться — монстры вмиг сожрут.

Затем во двор вышла его сестрёнка и…

— Что за чертовщина? — прорычал сам себе под нос Олег.

Аня села в карету к этому повесе Скаржинскому? Ещё и ручку позволила поцеловать?

— Олег? — спросил сзади женский голос, и он, играя желваками, свирепо обернулся.

— Матушка? Нет, ну ты видела? Я сейчас ему устрою, — не обращая внимания на увещевания Ольги Дмитриевны, он, как был в одной рубашке и штанах, выбежал на холод и окликнул громким бандитским свистом карету.

В это время в комнату вошёл средний брат Александр и, заметив мать у окна, тихо подкрался. Из-за её плеча он рассмотрел, как Олег что-то кричит и жестикулирует перед спокойно снимающим перчатки Скаржинским.

— Маменька, есть минутка? — куснув пересохшую губу, спросил он у только-только начинавшей седеть женщины.

— А это ты, Саша, напугал, — она отвернулась, после того как увидела вызов на поединок и пошла к балкону на втором этаже, где хорошо просматривался плац. — Возьми мою шаль, а то холодно.

Александр метнулся к стулу и выполнил поручение матери. Когда она спрятала руки в мягкой ткани, он облокотился о балюстраду и повернулся к ней боком.

— Если хочешь, я могу помирить их, — кивнул он в сторону разоравшегося старшего братца и сдержанно кивавшего Владимира Скаржинского.

— Ты? Боже упаси, сынок, пусть мужчины сами разбираются, — она погладила его нежно по щеке, как это могла делать только любящая мать, и добавила. — Прибьют, ещё и виноватым останешься. Не ходи. Это не твоё дело.

Казалось, слова немного задели Александра, и он хотел уже вспылить, что в семье его постоянно недооценивают, но прозорливая Ольга Дмитриевна сказала ему то, чего он не ожидал услышать.

— Володе присущ ум придворного — он скорее специально проиграет, чем захочет вызвать мой гнев.

— Это почему? — поднял бровь Александр, а Ольга Дмитриевна лишь слабо улыбнулась и ничего не ответила на это уточнение. — Смотри, начинают.

Противники решили биться на тренировочных мечах и с дозированным использованием магии. Настоящая дуэль между Скаржинскими и Барятинскими обострила бы отношения в только недавно заключённом военном союзе. Потому такой компромиссный вариант — идеальное решение.

Ольга не сильно переживала за здоровье сына, так как сейчас в поместье хватало некромантов и опытных бойцов, что не дадут конфликту выйти за строгие рамки. К тому же Олежа всегда такой был: горяч на руку, но отходчив.

— Ты что-то хотел мне сказать? — напомнила она Александру, стрельнув по его хмурому лицу краешком взгляда.

Парень немного помялся, но всё же сказал.

— Это касается Артёма, матушка. Он нечист на руку.

— Что ты имеешь в виду? — она смотрела, как Олег нанёс первый сокрушительный удар в грудь деревянным мечом, но ловкий Владимир ушёл из радиуса атаки с помощью ветряной магии, не став даже парировать, и тут же нанёс контратаку.

— Ты говорила он некромант, но знаешь ли ты, что он использует ещё и святую магию? — в отличие от матери Александр как раз таки наблюдал больше за ней, чем за поединком и заметил, как расширились её ноздри и дрогнула скула.

Своим внутренним чутьём взрослого ребёнка он давно понял, что Ольге неприятен Артём. Это было заметно и по косвенным признакам: женщина никогда первая с ним не заговаривала, всегда смотрела куда угодно, но не на младшего, избегала прикосновений к нему и вообще держала холодную дистанцию. Привыкший к недостатку внимания Александр, подмечал такие вещи в первую очередь и не понимал, почему его братец не ищет этой родительской поддержки. Она ему будто совсем не нужна была.

«Неужели в нём ничего святого и человеческого не осталось?» — спрашивал порой он себя, и это состояние твёрдой отрешённости и безразличия ещё больше пугало его. Нутром Александр чувствовал, что Артём намного сильнее его не только в плане магических способностей, но ещё и характером. Эта мысль, как червячок подъедала его уверенность в себе и распаляла ещё больше.

Он-то надеялся по приезде увидеть другую картину. Похоже, его планам посоревноваться за наследство не суждено было сбыться. Даже если он уберёт остальных братьев, то всё равно останется этот монстр. Что с ним делать?

Неоднократно задавая себе вышеозначенный вопрос, лёжа в комнате и пялясь в потолок, он нашёл единственное решение — навлечь на него гнев фракций.

— Ты кому-нибудь ещё говорил об этом? — прокашлявшись от кома в горле, спросила его мать.

— Нет, только тебе. Я думал, ты дашь совет как…

— Ни в коем случае, — железно отрезала она и, повернувшись к нему, схватила за плечи. — Александр, ты должен молчать об этом.

— Но я думал, ты заметила, что он не твой сын, — вспылил средний наследник.

Ольга запустила руки обратно в шаль и поёжилась, вспоминая тот мерзкий стариковский взгляд в глазах её ребёнка. Она тогда сильно перепугалась.

— Мы сейчас… — она подыскивала правильные слова.

В это время на плацу разыгрывались нешуточные страсти. Баронесса выцепила взглядом напряжённо выпрямившуюся Анну, застывшую в одной позе, и продолжила.

— Мы сейчас не можем себе позволить склоки, сынок. Нам нужны деньги, да и Борис… — она переживала, как это воспримет муж, ведь он в последнее время сильно сблизился с этим человеком. — Твой отец только что пережил трагедию, нужно чтобы прошло какое-то время. Не сейчас.

— Но ты понимаешь, ты ведь видишь, что это не Артём — его будто подменили, — злился барон, пытаясь дожать мать. — Ты хоть знаешь, на что он способен? — спросил он её, вспоминая ту пучину ада, в которой недавно побывал. Увиденное было пострашнее самых извращённых кошмаров, Александр потерял из-за этого сон. — Это чудовище и сейчас оно в начале своего пути. Ты уверена, что когда он станет сильнее, то не сделает с отцом что-то плохое?

— Думала, — резко ответила Ольга, — но без него сейчас будет хуже, чем с ним.

Барон подошёл почти вплотную к матери.

— Давай убьём его, пока он занят атлантом. Я слышал разговор подмастерьев — он всю неделю простоит как истукан. Лучшего шанса у нас не будет, — Александр заметил блеск надежды в глазах матери, и внутри всё охватило ликование: «Да, я не ошибся!»

Щёки баронессы вспыхнули краснотой, и она отвернулась от зрелища с закономерным исходом: Скаржинский ловко поддался, позволив себя нокаутировать, но так, что это не выглядело издёвкой для Олега.

Издав клич, тот победно вскинул руки вверх, а после помог Владимиру встать. Семейный некромант тут же подлатал гостя и вскоре старший наследник, обняв за плечи своего противника, повёл его в дом, а Анне пришлось семенить за ними как собачка.