Глава

20

Джошуа сидел за своим столом, перед его глазами плясали бессмысленные цифры, и он проклинал себя за то, что сегодня не занялся делами вне дома. Его нехарактерный для него своенравный разум прекрасно понимал, что Кассандра тоже дома, и постоянно возвращался к интересному вопросу о том, сможет ли он затащить ее в постель.

Он как раз пришел к выводу, что должен попытаться, иначе он не сможет поработать - и действительно, в таком состоянии переспать с женой было делом эффективности, - когда она открыла дверь и вошла.

- Неудивительно, что ты продолжаешь убегать в Город, - сказала она, прислоняясь к его креслу и запуская пальцы в его волосы. Он обнял ее за талию. - Удивительно, что ты можешь слышать свои мысли в этом шуме. И вот я здесь, снова прерываю тебя.

- Возможно, я смогу найти тебе применение. - Он многозначительно провел рукой по ее ягодицам. Она хихикнула и без особого энтузиазма оттолкнула его.

- Не сейчас, - сказала она. -Мне нужно найти Айзека.

- Тебе не нужно искать Айзека. Тебе нужно запереть дверь и сесть за мой стол, чтобы я мог сделать с тобой то, что захочу.

- Тише. Я не стану.

- Отлично. Оставь дверь незапертой, но не жалуйся мне, когда слуги увидят тебя с поднятыми...

- Тише. - Она прикрыла ему рот рукой, а он усмехнулся и прикусил ее пальцы. - Ты не должен делать таких неприличных предложений.

- Мое предложение было вполне приличным, - запротестовал он. - Это ведь ты предложила заняться любовью средь бела дня при незапертых дверях.

- Я никогда… О, ты ужасен, - сказала она, но все равно поцеловала его, затем отстранилась и села, прислонившись к столу. - Айзек повел Люси на встречу со свидетелями.

- И? Вероятно, он просто пытался уберечь ее от неприятностей.

- Водя ее по неблагополучным районам Лондона, чтобы она встречалась с лжецами, слышала угрозы и подкуп? Как это убережет ее от неприятностей?

- А, хороший аргумент. Я поговорю с ним. А что касается тебя, раз уж ты меня прервала...

Он отодвинул ее в сторону, прижал к столу и поцеловал.

- Джошуа. Мы не можем делать это здесь, и я должна уйти. Тебе придется подождать.

- Нет. Не могу ждать. Я слишком сильно хочу тебя, чтобы сконцентрироваться, поэтому, если ты оставишь меня ни с чем, мой бизнес рухнет, и тогда у меня не будет ни денег, ни работы.

- Но у тебя будет много времени чтобы... чтобы...

- Что? Что?

- Чтобы... Ну, ты понимаешь.

- Скажи это. - Он опустил голову, скользнул рукой по ее бедру и прошептал ей на ухо. - Будь порочной и скажи это, и, может быть, я отпущу тебя.

- Ты снова дразнишь меня. Веди себя прилично.

- Если ты хочешь, чтобы я вел себя хорошо, каков будет мой стимул?

В тот момент, когда он произнес это слово, он вспомнил ее обещание, данное в ночь раута, и увидел по ее лицу, что она тоже помнит об этом. Казалось, это было целую вечность назад, но воспоминание встало между ними, и, боже, он сегодня не сможет поработать. Он никогда больше не просил ее об этом и не собирался. Но он все еще мог дразнить ее; казалось, она не возражала против его поддразниваний.

- Ты у меня в долгу, - напомнил он ей. - Пришло время расплатиться со мной, миссис Девитт.

Она покраснела еще сильнее.

- Может быть, я так и сделаю. Позже.

Боже милостивый. Пусть "позже" будет сейчас.

- Хотя, - добавила она, - от этого дети не рождаются.

И - ого! Его желание улетучилось, оставив после себя горькое разочарование. Потому что для нее все еще были важны дети. Не было сомнений в том, что она страстно желала его, но, в конце концов, она расстанется с ним так же радостно, как и он с ней.

Хорошо. Так они и договорились. Она не станет поднимать шум - превосходно.

- Конечно.

Он встал и отстранился, повернувшись к ней спиной, чтобы поправить одежду и привести в порядок лицо.

- Тебе нужно как можно больше семени, прежде чем закончится эта ерунда и ты вернешься в Уорикшир.

Он рискнул взглянуть на нее и нахмурился, увидев ее легкую вежливую улыбку. Он не знал, что она значит, и не мог спросить ее, потому что некоторые вещи ему знать не хотелось.

- Я поговорю с Айзеком, - сказал он и направился к двери. У двери он остановился и обернулся, чтобы сказать что-то еще, но не знал, что именно, и поэтому просто ушел.

- КАК РАЗДРАЖАЕТ, что я теперь стал посыльным Кассандры, а также ее жеребцом, - ворчал Джошуа про себя, отправляясь на поиски Айзека. Приятно видеть, что он был так чертовски полезен своей жене.

Он нашел своего брата в конюшне, где тот седлал лошадь, по-видимому, под руководством одного из конюхов.

- Что, черт возьми, ты делаешь? - спросил его Джошуа.

- Учусь ездить на лошади, - сказал Айзек. - В последний раз я катался верхом, когда мне было девять, а теперь я забыл половину из этого, и к тому же у меня болит нога. Ты ведь не возражаешь, правда?

- Будь моим гостем. - Он взглянул на грума, и тот испарился. - Кассандре не понравилось, что ты взял Люси навестить свидетелей.

- Почему?

- Потому что Люси - благородная леди, а благородные леди должны быть искусны в танцах и рисовании акварелью, а не в подкупе и запугивании.

- Жаль, потому что у нее это очень хорошо получается, - сказал Айзек. - Ты же сказал, что нужно использовать все, что работает, и они были готовы сказать все, что угодно, лишь бы она была счастлива.

- Черт возьми, мне ведь не нужно беспокоиться о вас с ней, не так ли?

- Не бойся. - Айзек рассмеялся. - У меня слишком сильное чувство самосохранения для этого. Но я должен был что-то с ней сделать. У нее такой взгляд, как будто она собирается сжечь дом дотла.

- Мне знаком этот взгляд. Но послушай, Айзек. Общество: У него есть правила. Их много. Глупые правила, но если ты будешь их нарушать, то можешь все испортить.

Под «всем» он подразумевал «Кассандру». Его никогда не волновали глупые правила, пока не появилась она.

- Тебе уже удалось найти Бьюкенена? - спросил он, меняя тему.

Айзек просиял.

- Да. Этот дебил признался. Сказал, что украл твои письма, потому что лорд Б. предложил ему часть компенсации. - Его рот скривился. - И саму леди Б. тоже, если я правильно понял. Для мужчины, который подает на тебя в суд за супружескую измену... Но, может быть, это и не супружеская измена, если муж смотрит.

Айзек издал долгий, низкий свист.

- Я кое-что повидал на флоте, но, уверяю тебя, это ничто по сравнению с тем, что вытворяют благородные господа.

Джошуа фыркнул.

- Лорд и леди Би могут делать все, что захотят, с кем захотят, но я бы хотел, чтобы они, черт возьми, оставили в покое меня.

- И ты, черт возьми, мог бы не впутывать меня, - раздался голос третьего мужчины.

Лошадь вскинула голову и заржала, а Айзек и Джошуа обернулись и увидели своего отца, графа Трейфорда, который входил во двор конюшни, размахивая тростью, как мечом.

- Что, черт возьми, ты здесь делаешь? - сказал Джошуа.

- Я требую, чтобы ты запретил своей жене писать моей жене, - сказал Трейфорд. - В какие бы неприятности ты ни попал, это не мое дело.

- Пусть это станет твоим делом, эгоистичный негодяй, - огрызнулся Джошуа. – И, если моя жена написала твоей жене, твоей жене, черт возьми, следует проявить вежливость и ответить.

- Это он? - спросил Айзек.

- Это он.

Трейфорд впился взглядом в Айзека.

- Кем бы ты ни был, не вмешивайся в мой разговор с моим сыном.

Айзек резко вскинул голову.

- Я тоже твой сын. Айзек.

Их отец на мгновение растерялся, но быстро пришел в себя.

- Убирайся отсюда. Мне не нужен тут еще один.

- Конечно, - сказал Айзек. - Каждый раз, когда ты видишь нас, это напоминает тебе о твоем собственном позоре.

- Хорошо сказано, брат, - сказал Джошуа, и гнев его угас. Его настроение улучшилось еще больше, когда лорд Вспыльчивая голова залился краской.