Пока одна рука не прорвалась сквозь другие, большая рука в перчатке, вцепившаяся в черный рукав высокого темноволосого джентльмена, который поймал бокал в воздухе.

Затем рука и бокал исчезли в толпе.

Все замерли. Воцарилась тишина. Джошуа не мог разглядеть лица мужчины. Мгновение спустя он вообще перестал его видеть.

- Он! - закричала Люси, указывая на него. - Я выйду замуж за этого человека! Отойди в сторону, Лондон. Этот мужчина мой!

Медленно и послушно возмущенная толпа расступилась, перешептываясь, переминаясь с ноги на ногу, вытягивая шеи, чтобы показать …

Лакея.

Все ахнули.

Лакей был невысокого роста. На нем была красная ливрея, а на лице застыло выражение неподдельного ужаса.

- Это был не я, - пробормотал лакей, отодвигая бокал, как будто в нем было что-то отравленное. - Пожалуйста. Мне жаль. Это был не я.

- Кто же это был? - крикнул кто-то.

- Я думаю, это был... э-э-э... шотландский джентльмен.

Все обернулись, но высокий шотландец с ловкими пальцами благоразумно скрылся.

- Шотландец! - закричала Люси. - Я собираюсь выйти замуж за шотландца.

Большинство дам выглядели шокированными. Большинство джентльменов выглядели слегка озадаченными. Но новый круг пылких поклонников Люси, квартет необузданных молодых парней, захлопал в ладоши.

Возможно, именно поэтому Люси широко раскинула руки, запрокинула голову и запела.

- Если забудешь старого знакомого... - фальшиво, и больше похожее на рев, чем на мелодию; обычно она пела ангельски, но обычно не была пьяна. - И никогда не приводил ко мне...

Взмахнув рукой, как итальянское сопрано, она выдавила последнюю ужасную ноту, все больше напоминая мычание больной коровы, поскольку у нее заканчивался воздух. Звуки растворились в тишине толпы, которая не знала, что делать дальше.

Тогда молодые парни обняли друг друга за плечи и проревели в ответ:

- Стоит ли забывать о старом знакомстве и старых добрых днях.

Джошуа схватил Люси за локоть.

- Пора домой, - сказал он.

- Мне просто нужно...

- Я не спущу с тебя глаз, пока ты не будешь заперта в своей комнате.

- Ты довольна собой, Люси, дорогая?

К ним присоединилась Кассандра. Она выглядела пугающе спокойной, если бы не румянец на ее щеках и пронзительный тон. Это не предвещало ничего хорошего. В последний раз, когда Джошуа видел ее такой, она опрокинула стул.

- Тебе уделили достаточно внимания? Ты уже достаточно нас опозорила или у тебя на уме что-то еще?

- О, матушка Кассандра, разве это не весело?

Каким-то образом Люси достала еще один полный бокал шампанского.

- Тебе следует пить больше.

Она поднесла бокал к губам, ангельски улыбнулась и легким движением запястья выплеснула содержимое прямо на Кассандру.

Кассандра ахнула и отступила назад. Она действовала быстро, но недостаточно быстро: шампанское попало прямо на корсаж. На лиф ее белого шелкового платья, прижимая тонкую ткань к ее коже, и …

Джошуа чуть не подвернул что-то, снимая сюртук; он даже слышал, как рвались швы. Люси смеялась, Лондон наблюдал, как он закутывает жену в сюртук, а та крепко прижимает ткань к груди.

Розовые перья в ее волосах трепетали, но в остальном она казалась спокойной и исполненной достоинства. На этот раз Люси казалась встревоженной, опасаясь возмездия.

Но Кассандра лишь улыбнулась.

- Ты права. Мне нужно больше пить, - сказала она.

Придерживая сюртук одной рукой, она взяла последний полный бокал шампанского с подноса придурковатого лакея.

- Тост за мою дорогую сестру Люси, за ее незабываемый дебют.

Она сделала глоток, Люси рассмеялась, а Кассандра выплеснула напиток ей в лицо.

глава 26

Люси с диким визгом бросилась на нее. Она сорвала розовые перья с головы Кассандры и торжествующе замахала ими. Кассандра, одной рукой вцепившаяся в сюртук, а другой в волосы, не успела произвести ответное действие, как Джошуа перекинул Люси через плечо и направился к ближайшей двери.

Затем Арабелла взяла Кассандру за правую руку, а лорд Хардбери - за левую, они вывели ее на улицу и усадили в свой экипаж, чтобы отвезти ее домой за несколько кварталов. Она уткнулась лицом в сюртук Джошуа и вдыхала его аромат, все еще думая о скандале на балу и социальном мусоре, оставшемся после них.

Когда она, спотыкаясь, вошла в парадную дверь, Джошуа и Люси нигде не было видно. Арабелла предложила остаться с ней, но Кассандра захотела побыть одна.

Оцепенев, она сбросила верхнюю одежду у входа и поднялась по лестнице в свою комнату, прислушиваясь к звукам, доносившимся этажом выше. Ей нужна была горничная, чтобы помочь ей раздеться, но у нее не было желания звонить. У нее не было желания что-либо делать, кроме как прижаться локтем к стене, уткнуться в него лбом и ждать конца света.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как Джошуа вошел и запер за собой дверь. Она не пошевелилась, но все ее чувства уловили его присутствие.

Спустя три взмаха ее танцующего сердца, он окутал ее своим теплом. Его сильные и уверенные руки обхватили ее за талию, а его грудь прижалась к ее спине, как надежная стена. Как приятно вот так прижиматься к нему. Если кто-то нападет на нее, он защитит ее. Если у нее подкосятся ноги, он подхватит ее, прежде чем она упадет.

Его губы скользнули по ее подбородку.

- Сегодня ты превзошла саму себя, моя сладкая, - пробормотал он.

- Ты смеешься?

- Только про себя.

Он снова уткнулся в нее носом, наполовину лаская, наполовину щекоча, и она запрокинула голову, ожидая продолжения. Его запах наполнил ее чувства, а ласка разлилась по ее телу, струясь по коже, как теплая вода.

- Ты планируешь простоять у стены всю ночь? - спросил он.

- Думаю, всю оставшуюся жизнь.

О, как же она любила его тихий смешок. Он принадлежал ей одной, их интимным моментам, проведенным вместе.

Когда он отстранился, она все еще стояла, уткнувшись в стену и оплакивала его отсутствие, но далеко он не ушел: он вытащил шпильки из ее волос и позволил им упасть. Его пальцы перебирали ее волосы, приподнимая их, позволяя им рассыпаться по плечам и спине, лениво, как будто у него было все время в мире и ему нечем было заняться, кроме как играть с ее локонами.

- Где Рут? - с трудом выговорила она.

- С Люси. Сегодня вечером я буду твоей горничной.

Он перекинул ее волосы через одно плечо и ловкими пальцами расстегнул пуговицы на платье. Она опустила руки, чтобы он смог стянуть рукава с ее плеч. Он спустил платье вниз по ее телу, его руки скользили по ее талии, бедрам, ногам до самого пола. Каждое прикосновение наполняло ее тело новой энергией, как будто она была куклой из сказки, а он - волшебником, оживляющим ее. Как кукла, она подняла одну ногу, затем другую, чтобы он мог стянуть с нее платье.

Она все еще не смотрела на него. В ней затеплилась надежда, но она смешалась с темным страхом, что, если она посмотрит на него, все закончится и он снова оставит ее. Она положила руку на стену и снова прижалась к ней лбом.

Несколько движений его ловких пальцев, и ее корсет тоже упал.

- Из меня получилась хорошая горничная, не так ли? - сказал он.

И снова его тело обхватило ее. Его губы на ее шее посылали новые приглашения к удовольствию, которые ее тело жаждало принять.

- Моя горничная никогда так не делала, - прошептала она.

В ответ он обхватил ладонями ее груди и начал дразнить соски большими пальцами.

Она снова прижалась к нему.

- Это она тоже никогда не делала.

- А как бы ты поступила, если бы она это сделала?

- Наверное, повысила бы ей зарплату.

Еще один интимный смешок. Как же ей нравилось ощущать его смех всем своим телом. Она выгнула спину и положила голову ему на плечо, наслаждаясь его прикосновениями.

- Теперь ты наденешь на меня всю мою ночную одежду? - спросила она. - Мою сорочку, ночной жакет и ночной чепец?