В комнате воцарилась тишина, как будто его желание уже исполнилось. Он подавил желание проверить, здесь ли она еще.

Пока она не подошла к нему и не положила руку ему на локоть, выражение ее лица было мягким и умоляющим.

- Я знаю, что вы не такой человек, но не могли бы вы притвориться?

- Притвориться тем, кем я не являюсь?

Он отдернул от нее руку.

- В отличие от вас, мне не нужно, чтобы я всем нравился. У меня есть гордость.

- Некоторые из нас не могут позволить себе такую роскошь, как гордость.

В ее глазах промелькнуло что-то жесткое.

- Мне нужно, чтобы я всем нравилась, потому что тогда они будут приглашать меня в общество, хорошо отзываться обо мне и не замечать того факта, что я замужем за самым грубым человеком в Англии. Они с большей вероятностью будут рады видеть мою сестру в обществе и с меньшей вероятностью будут возражать, если кто-то захочет на ней жениться. И если Люси совершит что-то ужасное, у нас будет больше шансов, что все обойдется благополучно.

Она ткнула в него пальцем.

- И поскольку ваше поведение отражается на мне, чем лучше вы будете себя вести, тем больше шансов, что я найду решение проблемы Люси. После чего я снова перестану существовать, как вы так очаровательно выразились, а вы можете продолжать вести себя так грубо, как вам заблагорассудится.

Она сохраняла невозмутимый вид, но ее краткая речь была пропитана гневом, смешанным с разочарованием, обжигающим намеком на то, что какая-то часть ее души жаждала выкрикнуть эти слова, ударить его в грудь и швырнуть тяжелые предметы ему в голову. Ее чувство несправедливости, ее бессилие, ее неуловимая сила характера - он представлял, как они борются друг с другом, как пьяные в драке, сея хаос внутри нее, и только ее вежливость удерживает их взаперти.

Мужчина получше помог бы ей справиться с ее проблемами, чтобы она могла обрести покой.

Ну, он не был лучшим человеком, и у него были свои проблемы, и никто не видел, чтобы он ходил и приставал к людям с просьбами о помощи. Если они начнут взваливать бремя друг на друга, то никогда не поймут, когда нужно остановиться.

Кроме того, он согласился на формальный брак. Только формальный. Просто. Формальность.

- А что я получу взамен? - сказал он. - За то, что вел себя должным образом и притворялся тем, кем не являюсь?

- Зачем вам что-то нужно взамен?

- Когда сотрудник работает хорошо, я даю ему вознаграждение. Или когда бизнесмен колеблется в отношении сделки, я подбрасываю стимул, чтобы заставить его согласиться.

- Помощь своей семье должна быть достаточным стимулом.

- И все же это не так.

Она на мгновение задумалась.

- Чего же вы тогда хотите?

Чего он хотел, так это чтобы она оставила его в покое, перестала разрушать его жизнь, перестала заставлять его сомневаться в том, кто он такой, как сюда попал и кем хочет быть.

Поэтому он сделал очевидную вещь.

Он подошел к ней вплотную и положил руку ей на талию, чтобы удержать ее, ее тело было упругим и теплым под его ладонью. Он наклонил голову, так что его губы оказались так близко к ее уху, что он мог бы прикусить его. Прядь ее волос коснулась его щеки. Она была напряжена, и он чувствовал ее дыхание. Ее теплый, цветочный, женственный аромат проник под его кожу и просочился в кровь.

Он проигнорировал все это и прошептал ей на ухо. Он ясно, образно и сжато объяснил, что он хочет, чтобы она сделала с ним в качестве награды и поощрения за хорошее поведение.

Она отреагировала именно так, как он и предполагал: ахнула и отшатнулась от него, прижав руки ко рту и широко раскрыв глаза.

- Я никогда не совершу такой отвратительной, развратной вещи! - воскликнула она. - Как о таком можно было даже подумать!

В самую точку! Он ухмыльнулся, не обращая внимания на пустоту рядом с собой, там, где только что была она.

- Если вы отказываетесь подчиняться, я отказываюсь вести себя прилично, - сказал он.

- О, вы...

Ее прелестные полные губы шевельнулись, беспомощно подыскивая слова, чтобы выразить свое возмущение, затем она сдалась и выбежала, милосердно оставив его наедине с его смятенными мыслями.

Глава 7

ПРИВОДЯЩИЙ КАССАНДРУ в бешенство, раздражающий, развратный муж не побрился и не снял эту чертову серьгу, и он встретил острый взгляд Кассандры, приподняв брови, что напомнило ей о его предложении и ее естественном унижении. Она старательно игнорировала его всю дорогу до дома своих тети и дяди, где, к счастью, он пошел своей дорогой, и она смогла наслаждаться жизнью, хотя и не могла забыть того, что он сказал.

На самом деле, рауты были глупостью: толпа людей снует по дому, оживленно переговариваясь, наслаждаясь давкой, даже когда жаловались на нее. Но ей нравилось разговаривать с людьми, придумывать забавные темы для разговора и восхищаться нарядами других дам.

Она заметила Арабеллу на верхнем этаже и поднялась по лестнице, чтобы присоединиться к ней. Арабелла сохраняла надменный, холодный вид посреди светской суеты, но ее нежная улыбка свидетельствовала о том, что лорд Хардбери где-то поблизости.

- Арабелла, я должна тебя кое о чем спросить.

Руки Кассандры в перчатках стали липкими; она не могла поверить, что собирается спросить о чем-то столь дерзком, но ей просто необходимо было знать. Она начала говорить, но в таком шуме ей пришлось бы почти кричать, чтобы ее услышали.

- Мне нужно говорить шепотом. Пожалуйста, наклонись.

- Как интригующе, - сказала Арабелла и подчинилась.

- Ты когда-нибудь...

Кассандра огляделась. Никто не мог услышать.

- Целовала... орган... своего мужа?

У Арабеллы вырвался странный звук, и она поспешно прикрыла рот кулаком.

- Я точно правильно тебя расслышала?

Щеки Кассандры вспыхнули.

- Мистер Девитт предложил мне... Но я... О, перестань смеяться.

Но Арабелла только выпрямилась, ее плечи вздрагивали от усилий сдержать смех. Удивительное зрелище - смеющаяся леди Хардбери - привлекло нежелательное внимание. Это также привлекло внимание лорда Хардбери, и его обычная хмурость сменилась весельем.

- Что вы двое задумали? - спросил он.

- Миссис Девитт, вы, кажется, перегрелись. Вам нужно подышать свежим воздухом?

Кассандра, слишком смущенная, чтобы смотреть на него, воспользовалась первой же возможностью сбежать.

- О, вон Лео с сэром Гордоном, - весело сказала она и поспешила прочь от своей бесполезной подруги.

Если она и была красной, когда подошла к герцогу Даммертону и сэру Гордону Беллу, то они были слишком вежливы, чтобы что-то сказать. После небольшой приятной беседы накал страстей, к счастью, улегся, и к тому времени, когда сэр Гордон поклонился и отошел, она снова почувствовала себя самой собой.

- Я вижу, вы привели своего ужасного мужа, - сказал герцог. - Значит, вы помните, как он выглядит?

Она улыбнулась в ответ на его добродушное поддразнивание.

- На самом деле он не такой уж ужасный, не так ли?

- Доброе сердце, плохие манеры. Я всегда говорю, что это лучше, чем альтернатива, - сказал он. - Я никак не ожидал увидеть его здесь, на приеме у лорда и леди Моркамб.

- Лорд Моркамб - мой дядя.

- Я знаю, но… Лорд Трейфорд здесь, а Девитт и его отец не ладят.

- Но он не станет устраивать здесь сцен.

Улыбка его светлости погасла. Он начал говорить, замолчал, а затем извинился и отошел, чтобы поговорить с кем-то еще.

О боже. Кассандра решила, что ей лучше отправиться на поиски своего мужа, хотя одному богу известно, что ей делать, когда она найдет его. Она направилась к балкону, выходящему на главную галерею, но, прежде чем смогла найти его, столкнулась лицом к лицу с…

- Гарри!

- Кассандра!

Гарри Уиллоуби, лорд Болдервуд, выглядел таким же белокурым и красивым, как и в день их помолвки, три года назад. Возможно, его кошелек и пострадал, но, по крайней мере, его лицо не выдавало никаких негативных последствий брака с...