- Пожалуйста, представь нас, Гарри, милый.

- Моя жена, Филлис, леди Болдервуд.

Кончики ушей Гарри порозовели, и он старался не встречаться взглядом с Кассандрой. Две дамы незаметно изучали друг друга. Голубое шелковое платье леди Болдервуд было изысканным и дорогим, но ее единственным украшением была лента на шее. Кассандра поймала себя на том, что теребит рубины у себя на шее, и поспешно опустила руку. Она решила, что, что бы ни говорила Арабелла, леди Болдервуд была хорошенькой, и они составляли идеальную пару, а Кассандра была достаточно хорошим человеком, чтобы желать им всего наилучшего.

Кроме того, то, что она снова увидела Гарри, подтвердило, что у нее не осталось к нему ни малейших чувств. Как странны любовь и романтика. Когда-то его знаки внимания вызывали у нее головокружение от восторга, а его поцелуи приводили ее в трепет. Теперь мысль о поцелуе с ним казалась нелепой, в то время как мысль о поцелуе с ее мужем казалась…

Тоже нелепой. Потому что он был ужасен, и она не любила его, и он сделал ей это развратное предложение.

А что насчет этих двоих? Они делали то, чего хотел мистер Девитт? И как они это делали… Это она… Или он...? О боже, неужели она проведет весь вечер, размышляя о таких вещах, связанных с другими гостями?

Раут казался уже совсем другим.

- Очень приятно познакомиться с вами, леди Болдервуд, - любезно произнесла она.

- Все очень рады видеть вас в городе, миссис Девитт, - сказала эта дама. - Ходили слухи, что ваш муж прячет вас, чтобы вы не могли пресечь его... бесчинства.

Возможно, Арабелла была права, и леди Болдервуд была не такой уж и красавицей.

- Единственное, что я замечаю в своем муже, - это его чрезмерная щедрость, - сказала Кассандра.

Гарри фыркнул.

- Он может позволить себе быть щедрым. Только не спрашивайте, откуда он берет деньги.

- Вы имеете в виду бельгийские инвестиции, лорд Болдервуд? - спросила Кассандра. - Я очень надеюсь, что вы не собираетесь снова ударить его из-за этого.

- Балтийские инвестиции, - рассеянно поправил ее Гарри. - И дело не только в этом.

Выражение его лица было мрачным и затуманенным, какого она никогда у него не видела, но прежде чем она успела спросить, что он имел в виду, его жена обняла его за руку, прижалась к нему грудью и с обожанием посмотрела ему в лицо.

- Ну, ну, Гарри, дорогой мой, - сказала она. - Миссис Девитт права. Сейчас не время и не место.

Пара обменялась интимными взглядами, отгородившись от всего мира. Гарри провел пальцами по руке жены, и она в ответ ущипнула его за подбородок.

Кассандра отвела взгляд. Невежливость может принимать разные формы, сердито подумала она и обхватила пальцами веер.

Она начала прощаться, но Гарри перебил ее, сказав:

- Я всегда восхищался твоей стойкостью, Кассандра, то есть миссис Девитт. Осмелюсь сказать, что с таким мужем тебе это необходимо.

- Некоторые леди готовы на все ради роскоши, - сладким голоском вступила в разговор его жена. - Но почему бы и нет, если кому-то не посчастливилось встретить настоящую любовь, как нам.

Нет, леди Болдервуд определенно не была красавицей, решила Кассандра. У нее были хитрые глазки и противные ушки, а зубы были слишком маленькими.

Уши Гарри снова порозовели.

- Я надеюсь, мы оставили все это в прошлом, миссис Девитт.

- О, пожалуйста, скажите, что вы простили нас за то, что мы сбежали вместе.

Голубые глаза леди Болдервуд расширились, когда она крепче прижалась грудью к руке Гарри.

- Но любовь и страсть настолько овладели нами, что мы были бессильны сопротивляться.

Кассандра стиснула зубы и улыбнулась, и каким-то образом нашла в себе достаточно воздуха, чтобы ответить.

- Конечно, я не возражаю. Я очень довольна. Очевидно, что все обернулось лучшим образом для всех нас.

- Все будет хорошо, - заверила леди Болдервуд. - Мой дорогой Гарри позаботится об этом.

Супруги обменялись еще одним интимным взглядом и загадочной улыбкой. Кассандра хотела уйти от них, но ее ноги не слушались.

- Что вы имеете в виду? - спросила она.

Гарри оглянулся на нее и пожал плечами.

- Просто то, что у каждого есть право распоряжаться своими делами, - сказал он. - Так сказать, взять правосудие в свои руки.

- Боже мой, - воскликнула Кассандра. - Если ты все еще сердишься на моего мужа...

- Пожалуйста! - Леди Болдервуд приблизила свое лицо к лицу Кассандры. - Нам не стоит обсуждать мистера Девитта. Вы же знаете, какой он.

- Да, знаю. - Кассандра вздернула подбородок и отказалась отступать. - Джошуа блестящий, энергичный, забавный, щедрый и добрый. Вы оказали мне услугу, леди Болдервуд. Джошуа Девитт - лучший муж, который мог бы у меня быть.

Она не сводила глаз с собеседницы, решив не отводить взгляд первой, но тут раздался громкий звук бьющегося стекла, и они обе одновременно оглянулись.

В толпе воцарилась тишина. В тишине послышались сердитые мужские голоса.

Кассандра и еще несколько человек посмотрели с балкона на переполненную галерею внизу. Вокруг растекающейся лужи апельсинового фруктового пунша образовалось небольшое пространство.

И в этом пространстве стояли двое мужчин, рычащих друг на друга, как пара дерущихся псов. Мужчина постарше, крепкий, с густыми седыми волосами, был ее свекром, графом Трейфордом.

Мужчина помоложе - ее мужем.

Леди Болдервуд подняла выщипанные брови, глядя на Кассандру.

- Что вы там говорили?

ДЖОШУА НЕ СОБИРАЛСЯ затевать никаких неприятностей, пока не оказался лицом к лицу со своими отцом и мачехой. До этого момента он получал огромное удовольствие от раута и, насколько он мог судить, никого не обидел. Во всяком случае, не сильно.

На самом деле, он даже не собирался разговаривать со своим отцом, но было бы невежливо сейчас отвернуться, а Кассандре не понравилась бы его грубость.

- Добрый вечер, отец, - весело сказал Джошуа. - И леди Трейфорд. Здорово, что мы все вот так встретились. Небольшое воссоединение семьи.

- Какого черта ты здесь делаешь? - спросил Трейфорд.

Джошуа поудобнее поставил ноги на пол.

- Я был приглашен. Лорд и леди Моркамб - родственники моей жены, разве ты не знаешь? Ты знаком с моей женой?

- Мне наплевать на твою жену.

- Нехорошо так выражаться. У меня прекрасная жена.

Он широко улыбнулся им обоим.

- Ты знал, что отец моей жены, лорд Чарльз Лайтвелл, был старшим братом твоей первой жены, леди Сьюзен Лайтвелл? Уютненько, не правда ли? Путаница, как в сюжете готического романа. Вы любите романы, леди Трейфорд?

- Не смей обращаться к графине.

И они называли Джошуа грубияном! Он вел приятную и вежливую беседу, в то время как его импульсивный, вспыльчивый отец говорил все, что ему заблагорассудится. Но, как всегда, отцу это сходило с рук, а вся вина падала на Джошуа.

Пока они разговаривали, он начал стаскивать перчатки.

- Вы снова женились, милорд? На этот раз только на одной?

- Убирайся. Тебе здесь не место.

- Ну, ну, папа, разве так разговаривают со своим старшим сыном? Я тоже здесь гость.

Он взял обе перчатки в правую руку.

- Поразительно, не правда ли, как огромное состояние может вернуть то, чего лишило недействительное свидетельство о браке.

Джошуа задумчиво почесал щеку. Так получилось, что почесать ему нужно было левую щеку. Что означало, что он воспользовался левой рукой.

Так уж случилось, что именно на этой руке было кольцо с печаткой.

Что привлекло внимание графа.

- Это кольцо тебе не принадлежит, - рявкнул граф, наклоняясь к нему.

- Кольцо? Какое кольцо? О, это кольцо.

Джошуа высоко поднял руку, делая вид, что восхищается кольцом. Голос в его голове кричал ему остановиться, но он не мог. И с какой стати он должен был это делать? Пусть все смотрят. Они были рады отмахнуться от грехов его отца. Двоеженство обычно считалось серьезным преступлением, но Трейфорд сказал: «Я этого не хотел», и все эти люди кивнули и сказали: «Ну, тогда, если вы этого не хотели, все в порядке». Что же касается последствий вероломства Трейфорда, его эгоизма, его несдержанности, то и это они хотели проигнорировать, вероятно, потому, что глупые лицемеры хотели, чтобы их собственные действия оставались незамеченными.