- Так вот почему, - сказала она.

- Да. Вот почему.

Его голос был хриплым. Она потянулась к нему, но он отстранился. Он качнулся к ней, качнулся назад. Он казался неуверенным, нерешительным. Это было странно. Он всегда был таким решительным. Даже когда он знал, что ошибается, он был очень решителен.

Его неуверенность передалась и ей. Она вздрогнула, хотя ей не было холодно.

- Джошуа?

- Что? - резко спросил он.

Она отшатнулась в замешательстве.

- Я не думаю, что это все. Мы...

У нее не было слов, чтобы выразить то, что она хотела.

- Это... это не даст нам детей.

- Этого достаточно. Я ведь сказал тебе, что смогу остановиться.

Он схватил ее ночную рубашку и бросил ей. Она инстинктивно поймала ее и сжала прохладную ткань в руках, когда дверь закрылась.

Щелчок.

Он запер дверь.

Оставив ее обнаженную и одинокую при свете свечей, с увядающей розой и этим сладким пульсом, затихающим между ее бедер.

НЕ УСПЕЛ ДЖОШУА нащупать ключ, как его трясущиеся руки оказались в его брюках. Он, спотыкаясь, пересек комнату, упал на колени и попытался освободиться одной рукой, зажав другую между зубами, чтобы заглушить стоны.

Сначала было абсолютное наслаждение, его мысли все еще витали в соседней комнате: Кассандра, о сладкое милосердие, Кассандра, поддающаяся невежливому желанию, нежная и дикая в своей потребности. Ее кожа под его ладонями, ее запах, туманящий его разум, ее вкус, наполняющий его рот, ее стоны удовольствия, ласкающие его слух, и, о, сладкое милосердие, ее взгляд. Сильная дрожь ее плоти, когда она кончила на его языке.

Но когда его наслаждение прошло, пришло отвращение к самому себе из-за пролитого семени, жжение от следов зубов на руке и пустота в груди.

Он всего лишь хотел подразнить ее. Почему все так вышло из-под контроля?

Но теперь она тоже хочет меня. Я в этом не сомневаюсь.

И все же он отказал ей и в этом. Самая великодушная женщина, которую он когда-либо знал, а он продолжал отказывать ей и самому себе. И чего же, собственно, он добился? Все, что он сделал, - это снова причинил ей боль, разрушил хрупкие узы, образовавшиеся между ними, и оставил после себя беспорядок на полу.

Он добился именно того, чего хотел, за исключением, пожалуй, беспорядка на полу. Каким стойким он был, каким героическим, умным и сильным. Каким чемпионом. Каким гением. Каким человеком.

Он вымылся, разделся, умылся благословенно холодной водой и забрался в свою пустую постель.

Он понял, что прошлой ночью спал не здесь. Прошлой ночью он спал с ней. Казалось, что прошел целый год, вместившийся в один день: Кассандра и Болдервуд, Айзек и Кассандра.

Черт возьми, я дурак. Мне не следовало этого начинать. Мне не следовало уходить.

Он взбил подушку и лег обратно.

Я мог бы переспать с ней без риска беременности. Есть ведь способы. Я их знаю.

Он перевернулся на бок.

Нет, так нечестно. Я обещала быть честным, это было бы худшей ложью.

Он перевернулся на спину.

Один раз не повредит. Какова вероятность, что она забеременеет после первого и единственного раза? Одного раза будет достаточно, и никакого вреда от этого не будет.

Он повернулся на другую сторону, сжал кулаки под подушкой.

Я мог бы раствориться в ней, позволить ей раствориться во мне. И все же я ушел. Какой идиот.

Я ушел.

Он перевернулся на спину и уставился в темноту, и на него снизошло странное умиротворение.

Я сделал это. Я ушел. Я сказал, что смогу остановиться, и я остановился.

Значит, ему не о чем было беспокоиться. Вообще нечего было бояться.

ГЛАВА 16

На следующий день Кассандра сидела с сэром Гордоном Беллом и мистером Дасом за большим столом в кабинете Джошуа, ожидая Джошуа, который, по слухам, был где-то в доме. Она не видела его с тех пор, как он ушел из ее комнаты прошлой ночью, и была бы счастлива никогда его больше не видеть. Как она могла смотреть ему в глаза после своего бесстыдного поведения и его отрезвляющего ухода?

Затем он ворвался внутрь, пинком захлопнув за собой дверь, создав вихрь, от которого затрепетали бумаги на столе. Кассандра уставилась на стену с книгами, чувствуя, как жар унижения пробегает по ее коже.

- Сэр Гордон, превосходно, - сказал Джошуа. - Давайте покончим с этой ерундой.

Этот момент пройдет, подумала она. Она будет игнорировать его, а он ее.

Но он этого не сделал.

Он остановился рядом с ее креслом. Искоса взглянув на него, она поняла, что он смотрит прямо на нее. Легкое прикосновение к ее плечу: она отшатнулась, с ужасом осознавая, что за ними наблюдают.

- С тобой все в порядке? - тихо спросил он.

Тогда ей пришлось взглянуть на него. Этим утром он снова не побрился и был без сюртука, а его шейный платок был завязан простым узлом на шее, которую она целовала прошлой ночью. Она сдержала свой комментарий по поводу его внешности, ибо она была достаточно мудрый, чтобы понять, что ругала она его совсем по другой причине; кроме того, она выглядела не намного лучше, потому что она спала плохо и встала поздно, и натянула свободное утреннее платье, потому что ее служанка была занята другими делами. Из-за хозяйственных забот у нее не было времени переодеться, когда объявили о приходе сэра Гордона. Но сэр Гордон был другом семьи, мистер Дас - добродушным человеком, а Джошуа - сущим дьяволом, так что его мнение не имело никакого значения.

И все же выражение его лица было слишком нежным для дьявола, и она поймала себя на том, что вновь переживает тот трепет, который испытала, когда его губы коснулись ее. Под прикрытием стола она крепко сжала бедра, ощущая чувствительность из-за розовой сыпи, появившейся из-за его небритых щек.

- Спасибо, - ответила она. - Я чувствую себя вполне хорошо.

- Хорошо.

Тяжелые часы тикнули - раз, другой, третий, - и затем он снова начал двигаться, расхаживая взад-вперед по комнате, привлекая к себе внимание своей энергичностью.

- Похоже, сэр Гордон, что для борьбы со скандалами и развратом нужен адвокат особого рода, - сказал Джошуа. - Мои штатные юристы хороши в вопросах коммерции, но для того, чтобы разобраться в супружеской измене, нужно обратиться к специалисту высшего класса.

Сэра Гордона нельзя было шокировать. Он сцепил пальцы домиком, пристально посмотрел на Джошуа своими ясными голубыми глазами и ничего не сказал. Мистер Дас вертел в руках ручку, пряча улыбку.

- Моему мужу трудно выражать свои мысли, сэр Гордон, - сказала Кассандра. - Уверяю вас, мы благодарны вам за то, что вы возглавляете его защиту.

- Я буду ему благодарен, когда он закроет это дело и я смогу вернуться к нормальной жизни.