— Я… прикасалась раньше. Но я так и не заканчивала.

— Боже, — рычит Каин и слегка отстраняется, его взгляд скользит по моей обнаженной коже. Его взгляд падает на пространство между моими бедрами, его рука скользит вверх по моей ноге, пока его большой палец не касается внутренней части моего бедра. — Блядь, Сабрина. Я собираюсь заставить тебя чувствовать себя очень хорошо.

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, его рука подхватывает мое колено, раздвигая мои ноги так, что одна из них свисает с края дивана, и моя ступня ударяется об пол. Другая его рука скользит подо мной, сжимая мою задницу, пока он поправляет меня, и я чувствую, что открываюсь, мои мокрые складки раздвигаются, когда он смотрит на самую интимную часть меня.

Он наклоняется, кончики пальцев скользят по вьющимся светлым волосам. Один ныряет между моими складками, его кончик пальца касается моего клитора, и ощущение даже от этого небольшого прикосновения заставляет мой рот открыться в испуганном крике.

— Тебе нравится? — Каин хрипит, его палец сильнее нажимает на опухшую плоть. — Ты собираешься кончить вот так, принцесса. Только от моего пальца. — Его взгляд скользит по моему, затем снова опускается, когда мои щеки краснеют, представляя, что он видит.

— Я…

— Не смущайся, — шепчет он, еще сильнее водя по мне пальцем. Ты выглядишь очень красиво, Сабрина. Растрепанная и мокрая для меня, вся, покрасневшая и припухшая. Такая невинная. Но теперь ты немного менее невинна, не так ли? — Он добавляет кончик второго пальца, крепко потирая им взад и вперед по опухшей, чувствительной плоти. — Боже, мне так чертовски тяжело просто прикасаться к тебе вот так. Когда я вижу, как ты чувствуешь все это впервые, у меня чертовски болит член. Ты никогда этого не забудешь, принцесса.

Я открываю рот, но теряю дар речи, у меня кружится голова от ощущения его пальцев, стимулирующих меня, и от требовательного тона его голоса. Какая-то часть моего разума кричит, что это происходит быстро, может быть, слишком быстро, но это так приятно. Я чувствую, как что-то нарастает, что-то теплое и тугое скручивается в моем животе, и каждый раз, когда его пальцы перекатываются по мне, каждый протест, который у меня мог быть, умирает на моих губах.

Он наклоняется вперед, хватая мое запястье одной рукой и прижимая его к моей голове, нависая надо мной. Другая его рука перестает прикасаться ко мне ровно настолько, чтобы схватить мое второе запястье, крепко обхватив их оба пальцами, а я протестующе хнычу, извиваясь под ним от внезапной потери чувствительности.

— Ты так сильно этого хочешь, не так ли, принцесса? — Каин грубо посмеивается, и в его тоне есть что-то мрачное, что-то, что я не могу точно определить. — Ты хочешь, чтобы мои пальцы касались твоего клитора. Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить.

— Блядь…

Это все, что нужно. Одно прошептанное слово застревает у меня в горле, и пальцы Каина снова оказываются между моих ног, быстро потирая то место, где он мне так нужен. — Отпусти себя, принцесса, — шепчет он, перекатывая между пальцами мой клитор. — Кончай. Я дам тебе больше, не волнуйся. Просто дай мне первый свой оргазм прямо сейчас.

Я почти боюсь делать то, что он просит. Кажется, что это слишком много, удовольствие достигает критической точки, которая кажется ошеломляющей. Я чувствую, как напрягаются мышцы бедер, и мне хочется бороться с этим, но я не думаю, что смогу. Это выходит из-под моего контроля, удовольствие от пальцев Каина, трущихся между моими бедрами, и пристальный взгляд его на меня доводят меня до такой степени, что я чувствую, что вот-вот развалюсь по швам.

— Каин. Каин… — кричу я, и в моем голосе звучит что-то похожее на страх, когда я чувствую, что достигаю переломного момента, а мои пальцы царапают его руки, где он держит мои запястья. — Я думаю, я думаю, что я…

— Кончай, принцесса, — командует он, и его голос как будто щелкает во мне тумблер, до которого я не могу дотянуться сама.

Когда наступает оргазм, я слышу свой крик. Это удовольствие, которого я никогда не ощущала, напряжение недель, месяцев или, может быть, даже целой жизни вырывается во мне внезапно, концентрируясь между бедрами и вырываясь наружу, как взрыв чистого, блаженного экстаза. Именно поэтому, смутно думаю я, когда моя спина выгибается, ногти впиваются в его руки, и все мое тело содрогается под ним, мой рот открыт, глаза закрыты, а голова падает назад. Именно поэтому люди гоняются за этим чувством. И именно поэтому они ради этого делают глупости и ведут себя так, будто это единственное, что имеет значение. Сейчас мне кажется, что это действительно единственное, что имеет значение. Как будто я сделала бы что угодно, чтобы продолжать чувствовать себя так всегда.

Каин продолжает поглаживать меня, пальцы потирают плотные, твердые круги, ощущения то нарастают, то ослабевают, и когда мои глаза открываются, я вижу, как он все еще парит надо мной. Его рука крепко сжимает мои запястья, и в его взгляде есть что-то голодное и мрачное, когда он смотрит на мое лицо.

Медленно он убирает руку от моего клитора. Его глаза не отрываются от моих, когда он подносит два пальца ко рту, нежно проводя по ним языком и слизывая мое возбуждение с кончиков пальцев.

— Чертовски вкусно, — шепчет он хриплым рычанием. — Я хочу большего. Хочешь большего, принцесса?

— Я… — Мой голос писклявый, мой взгляд расфокусирован. — Что…

— Хочешь снова кончить? Или ты хочешь, чтобы я выпустил тебя из ловушки, зайчонок?

Я не могу думать. Я чувствую себя вялой, все еще пульсирующей от толчков удовольствия.

— Снова? — Шепчу я, и его губы кривятся в злой, голодной улыбке.

— Ой, я сожру тебя, зайчонок.

Он отпускает мои запястья, кровообращение возвращается в мои пальцы, когда он хватает меня за бедра, поднимая меня руками и скользя вниз между моими бедрами. Его руки скользят вниз, под мои бедра, поднимая и раскрывая меня, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Черт, ты чертовски мокрая, — рычит он, и его теплое дыхание скользит по моей опухшей, чувствительной коже, заставляя меня хныкать. — Давай посмотрим, как быстро ты сможешь кончить снова, Сабрина.

Я едва успеваю осознать, что происходит, как чувствую горячее влажное скольжение его языка по моему сверхчувствительному клитору. Я хватаюсь за подлокотник дивана над головой, моя спина выгибается, а бедра поднимаются вверх, и ощущение, даже лучшее, чем то, что было раньше, нахлынуло на меня. Его пальцы были невероятными, но его язык? Мне так хорошо, что я едва могу понять, что происходит.

Каин ласкает меня своим языком, тянет его вниз к моему входу и снова вверх, кружит по моему клитору, пока я задыхаюсь и стону, извиваясь под ним.

— Каин… Каин! — Кричу я и трусь о его рот, когда он снова скользит языком вверх, и мне кажется, что я слышу приглушенный звук его смеха, прежде чем его губы обхватывают мой клитор, и он всасывает его в рот.

Звук, который я издаю, почти животный, когда он сосет и лижет одновременно, и его рот фиксируется между моими бедрами, когда он держит меня, как будто я — что-то для него, чем можно полакомиться. Я хватаюсь за диван, как будто держусь за него изо всех сил, и второй оргазм наступает вслед за первым. Я чувствую, что теряю контроль над своим телом, своим разумом, всем, когда удовольствие накатывает на меня, подавляя меня, и все, что я чувствую, это ощущение горячего языка Каина, его сосущего рта и того, как он заставляет меня кончить во второй раз.

Я чувствую, что потеряла всякий контроль, когда продолжаю тереться о его рот, ощущения обрушиваются на меня, пока я не лежу и не задыхаясь чувствуя, что частично покидаю свое тело.

Каин отстраняется, его глаза злобно блестят, когда он нежно проводит рукой по задней части рта, и его губы блестят от моего возбуждения.

— У тебя чертовски восхитительный вкус, принцесса, — хрипит он, откидываясь на спинку дивана и глядя на меня так непринужденно, как будто он не сидит тут полностью одетым, в то время как я растянулась обнаженная и запыхавшаяся рядом с ним.