Сабрина кашляет и давится, ее глаза широко распахиваются, когда еще одна струя наполняет ее рот, откидываясь назад, как капризная кобылка. Я начинаю поглаживать свой член, сильно и быстро, одновременно оттягивая ее голову назад, отрывая его от нее, когда она снова кашляет. Следующая струя окутывает ее губы, подбородок, щеку, струя за струей моей горячей спермы окрашивает ее лицо, капает на ее грудь, и при виде этого у меня кружится голова от экстаза.

Это самая горячая вещь, которую я когда-либо видел. Я продолжаю кончать, из моего члена льется больше спермы, чем я когда-либо видел, я пропитываю ее своим освобождением, стону и яростно поглаживаю. Сабрина вырывает волосы из моей хватки, но я зашел слишком далеко, и удовольствие превосходит все, что я когда-либо мог себе представить.

— Черт, черт… — я громко стону, когда последние струи касаются ее губ, и наклоняюсь вперед, немного приподнимаясь, чтобы можно было провести головкой члена по ее губам. Сабрина отдергивается, и я усмехаюсь, прищуриваясь на нее.

— Очисти меня, принцесса, — шепчу я, снова прижимая кончик кончика пальца к ее нижней губе. — Слижи остатки. Будь хорошей девочкой для меня.

Я вижу борьбу на ее лице, войну между тем, насколько она, по ее мнению, должна быть обижена, и тем фактом, что я пробудил в ней что-то, чего она даже не знала, чего хочет. Она осторожно высовывает язык, слизывая последние капли спермы с головки моего члена, прежде чем снова отстраниться.

Я отпускаю ее. Она встает на пятки, а я снимаю верхнюю рубашку, наклоняюсь вперед и засовываю член обратно в штаны, чтобы вытереть ее лицо. Она выхватывает рубашку из моих рук, пристально смотрит на меня и сама вытирает мою сперму со своего лица.

— Что, черт возьми, это было? — Шипит она, и я хихикаю, откидываясь назад застегивая молнию на джинсах. Она злится, но меня это устраивает. И она по-прежнему выглядит чертовски великолепно: обнаженная на коленях на полу в гостиной, с полосками спермы на лице.

— Это ты сделала мне минет после того, как я вылизал твою киску, принцесса. — Я облизываю губы, словно чтобы подчеркнуть свою точку зрения, закусываю нижнюю губу зубами, прежде чем ухмыльнуться ей. — Для первой попытки это было довольно хорошо.

— Ты звучал так, будто это было лучше, чем хорошо, — парирует Сабрина, и я посмеиваюсь.

— Откуда тебе знать? Тебе не с чем сравнивать, верно?

Ее глаза сужаются еще сильнее, на покрасневшем лице появляются тонкие синие щелочки.

— Если ты собираешься надо мной смеяться, я пожалею об этом, — напряженно говорит она. — И если я пожалею об этом, мы больше не будем этого делать.

Я вздыхаю, поднимаясь на ноги.

— Оставайся здесь, Сабрина, — говорю я ей, на мгновение отбрасывая прозвища. — Я сейчас.

Я выхожу из гостиной в коридор, где, я почти уверен, находится ее ванная. Ее дом небольшой, поэтому ее не так уж сложно найти. Как и ожидалось, это прямо рядом с ее спальней, и я проскальзываю внутрь, включаю свет и включаю горячую сторону крана, беря полотенце из небольшой стопки на полке рядом с душем.

Оно нежно-розового цвета, и я какое-то время смотрю на него в руке, пока вода нагревается. Дом не принадлежит Сабрине, и украшения по большей части не ее, но это точно ее. Что-то, что она выбрала для этого места, когда приехала сюда. Держа полотенце в руках, я чувствую себя странно интимно, и что-то неприятно дергается у меня в животе.

Я стряхиваю это с себя, опускаю тряпку под теплую воду и отжимаю, прежде чем отправиться обратно в гостиную. Сабрина, что неудивительно, не выполнила мой приказ оставаться там, где она находится. Вместо этого она оделась и сидит на диване, ее лицо теперь почти чистое, а моя рубашка скомкана рядом с ее ногами на ковре. Она настороженно смотрит на меня, когда я вхожу, и слегка вздрагивает, когда я сажусь рядом с ней.

— Прекрати, — мягко упрекаю я ее, тянусь к ее подбородку, хватая его между пальцами одной руки, а другой наклоняюсь, чтобы вытереть ей лицо. — Я не причинил тебе вреда.

— Ты также меня не послушал. — Она выхватывает тряпку из моей руки. — Я могу сделать это сама.

— Ты не говорила мне остановиться. — Я пожимаю плечами. — Тебе понравилось, Сабрина. Тебе нравились мои пальцы и мой язык на твоей киске, и тебе нравилось, что я немного издевался над тобой и говорил, что делать. Тебе понравилось, что я заставил тебя принять мою сперму. Но теперь ты успокоилась и немного пришла в себя, и после этого чувствуешь вину за это.

Сабрина вытирает лицо, сжимая в руке полотенце и опуская руку на колени.

— Я не чувствую себя виноватой, — говорит она, но ее голос слегка дрожит.

— Конечно, — усмехнулся я. — Ты плохая лгунья, принцесса.

Ее губы сжимаются и она отводит взгляд, сжимая и разжимая кулак, сжимая влажную ткань в руке.

— Здесь ты скажешь мне, что мы не можем сделать это снова? — Я протягиваю руку, кладу два пальца на ее щеку, чтобы повернуть ее лицо обратно к себе. — Потому что, попробовав тебя, Сабрина, я твердо намерен лишить тебя девственности. Не сегодня вечером, но скоро. Твой первый оргазм был моим, и я был первым у тебя во рту. Я хочу быть первым и везде. — Включая твою задницу, думаю я про себя, и мой член снова оживает от одной этой мысли, но я не произношу этого вслух. Если я ее спугну, то не получу того, чего хочу.

— Я просила медленно, — бормочет Сабрина. — Это было не медленно.

— Потому что ты передумала, когда я тебя поцеловал. Я бы остановился, если бы ты сказала, Сабрина. — Твердо говорю я ей, прижимая большой палец к маленькой ямочке на ее подбородке. — Ты хотела этого, Сабрина. Я остановлюсь, когда ты скажешь, и буду давить только до тех пор, пока ты не упрешься по-настоящему, а не просто для игры. Но после этого ты не сможешь откатиться назад и притвориться, что не хотела этого, когда несколько минут назад ты стонала подо мной.

Щеки Сабрины краснеют, а зубы впиваются в нижнюю губу. Она пытается вырваться из моей хватки на ее подбородке, но я удерживаю ее на месте, твердо встречая ее взгляд.

— Нечего смущаться, принцесса, — говорю я ей настолько нежно, насколько могу. — Но я не из тех людей, к которым ты привыкла. Я не боюсь ни тебя, ни твоей семьи, ни чего-либо еще. И я могу называть тебя принцессой, но я не буду относиться к тебе как к принцессе. Я не буду относиться к тебе так, будто ты сделана из стекла, даже когда ты попытаешься меня порезать.

Сабрина медленно вздыхает и быстро кивает.

— Я хочу лечь спать, — тихо говорит она, снова вырываясь из моей хватки, и на этот раз я отпускаю ее. — И я хочу побыть одна.

— Как скажешь, принцесса. — Я подмигиваю ей, плавно поднимаясь с дивана. — Увидимся.

Ее взгляд настороженно следует за мной, пока я иду к двери, хватая ботинки. Я знаю, она ожидала, что я буду протестовать, настаивать на том, чтобы остаться, скажу, что хочу большего.

Но в конце концов я получу больше.

У меня есть планы на Сабрину. Я просто жду момента, чтобы позволить ей узнать, что они собой представляют.

11

САБРИНА

Не думаю, что мне должно было понравиться то, что он со мной сделал, и я сижу на диване еще несколько долгих минут после того, как за Каином закрылась дверь, пытаясь разобраться в переполняющих меня эмоциях.

Я чувствую себя подавленной. Каин был прав, когда сказал, что другие мужчины обращались со мной как со стеклом. Как с ценной статуэткой, трофеем, чем-то, что можно поставить на полку, восхищаться и хвастаться. Призом, который можно получить от моего отца. Я всегда была приложением.

Я понятия не имею, как бы вел себя в постели любой из этих мужчин. Я, конечно, не думаю, что они когда-либо ставили бы мое удовольствие на первое место. А Каин сделал это. Он позаботился о том, чтобы я кончила, прежде чем внимание обратилось на него. Он был напористым, неустанным и подавляющим, но он все же поставил меня на первое место.

Меня охватывает дрожь, когда я думаю о его руке, сжимающей мои волосы, о том, как он мной командовал, о том, как он меня называл. Принцесса, зайчонок. Грязная шлюшка. И эта дрожь превращается в покалывание, покалывающее мою кожу, нагревающее меня изнутри, пока я снова не чувствую возбуждения.