Задница Конта пострадала не сильно, в отличие от его самолюбия. Его товарищ, на пару с Зингером, всю оставшуюся дорогу донимали его шутками и подколками. На тему, что он так понравился «бедной зверушке», что та не смогла расстаться с предметом своей страсти. А когда она хотела доставить любимому, немного наслаждения, причём единственным доступным ей, в виду физиологических особенностей, способом, он позорно сбежал. Конт, беззлобно огрызался, машинально пощупывая задницу. Так, весело проводя время за прибаутками, мы на следующее утро достигли нужного места.

Да, когда-то замок производил серьёзное впечатление. В настоящее время уцелели только каменные стены, деревянные двери и межэтажные перекрытия сгнили уже много десятков лет назад. Потратив небольшое время на обследование руин, Зингер уверенно подвёл нас к нужному месту. Отметив, что проход, ведущий вниз, тщательно очищен от земли и каменных обломков ,я недоумённо посмотрел на вольника.

- Да, тут уже искали, ничего не нашли, - ответил он, правильно истолковав выражение моего лица, - но с нашими предшественниками не было знающего мага.

Аргумент показался мне немного сомнительным, но достаточно весомым. И я выбросил подобные лишние странности из головы. Пройдя вниз, мы попали в достаточно просторное помещение с каменным сводом. Стены бы естественного происхождения, все комнаты и проходы были вырублены прямо в скале. Пройдя внутрь на пару десятком метров, Зингер неожиданно остановился.

- Ну, ты посмотри тут, при помощи своей магии, а я похожу снаружи. Может что и подвернётся. Внизу, я всё равно тебе не помощник.

Подобное поведение показалось мне немного странным. Он, что не заинтересован в результате? Ладно, у всех в голове свои тараканы… Я небрежно кивнул, торопясь приступить к обследованию, чувствуя, как попадаю в крепкие тиски исследовательского зуда.

Около часа проведя в писках, ничего не обнаружил. Обойдя в очередной раз последнее, освобождённое от завалов помещение, неожиданно почувствовал слабый отклик. Проведи рукой по стене, нащупал тонкие швы кирпичной кладки. Вот оно! Недолго думая, шуганул по стенке небольшой воздушной волной. Разобрав осыпавшиеся кирпичи, осторожно пролез вокруг. Разочарованно хмыкнул, осмотревшись. Очередная пустая комната, только в середине на каменном основании врублена пластина из неизвестного материала. Может тоже камень, мне не понятно, лавры геолога не светят. Поверхность пластины испещрена концентрическими кругами, сходящимися к центру в виде крошечной воронки. Ещё раз пройдясь по периметру, не нашёл ничего интересного. Но, что-то же я почувствовал. Остановившись возле воронки, задумался. Ну нет, не настолько же всё очевидно? Хотя, причём тут очевидность, дело в простой практичности. В будущем, соответствующую принадлежность и идентичность проверяют с помощью отпечатка пальца или сетчатки глаза, на худой конец – ДНК, а в древности – кровью? А чем ещё?

Подойдёт ли моя кровь? Рассуждаем логически: Лунис прямой потомок древних императоров. Если не сработает его кровь, тогда чья-же? Хватит пустых рассуждений, не проще ли проверить на практике? Недовольно морщась, делаю разрез на ладони, щедро поливая каменную воронку бордовой жидкостью. Некоторое время ничего не происходит, затем часть стены напротив начинает медленно поворачиваться. Дождавшись, когда проход освободиться полностью, шагаю внутрь.

- О, это я удачно зашёл! – не удержавшись, вслух цитирую уже ставшую банальной фразу из известной советской комедии.

Комната, размером три на четыре метра, выглядела пустоватой. Если не считать пару десятков тяжёлых даже на вид ларцов, в строгом порядке выстроившихся вдоль задней стенки. Прошёлся вдоль ряда, снимая увесистые крышки.

- Мама мия!

Ларцы, где наполовину, где доверху были наполнены разноцветными драгоценными камнями разного цвета и размеров.

- Это сколько здесь? Размер свалившегося богатства надавил на плечи немыслимой силой. Поддавшись золотой лихорадке, я стал торопливо пересчитывать количество драгоценных ящичков. Получив несколько раз разный результат, плюнул, постаравшись успокоиться. Более-менее придя в норму, присел прямо на пол, чтобы обдумать ситуацию.

Вариант – поделиться с командой Зингера, отверг сразу. Перебьются. Без меня бы они ничего не нашли. Более того, получается, я, как бы, легитимный наследник этого богатства. В моих жилах течёт родственная кровь прежнему владельцу сокровищ. Поэтому, поступим следующим образом: выбрав ларец с самыми маленькими камнями, заполненный чуть больше половины, я вытащил его наружу, поставив в угол предыдущей комнаты. Скажу, так и нашёл. Пробитый вход и разбросанные кирпичи подтвердят выдуманную легенду. Тайник с остальными ценностями надо закрыть. Вручную никак. Неужели опять? Потревожив старый порез, накапал немного крови. Есть! Сработало, тяжёлая дверная плита вернулась на старое место. Стена снова стала выглядеть девственно цельной.

Значит, поделим содержимое ларца, за остальным вернусь позже. Только надо ли торопиться? Выброс такого количества драгоценных камней на рынок неизбежно обрушит цены. Реализовывать надо потихоньку. Раз так, то даже моих тридцати процентов из того, что вынес, хватит надолго. Да, и надо ли продавать просто камни? Я же собирался заняться производством артефактов? Учитывая наличие в шаговой доступности месторождение целириума и данного клада, это такие перспективы! Дух захватывает! Так, надо успокоиться и довести дело до конца. Для начала позвать вольника. Только бы он ничего не заподозрил.

Зингер стоял, удивлённо рассматривая найденные сокровища. Запустив руку вглубь ларца, он восхищённо перебирал между пальцев разноцветные кристаллы.

- У тебя всё же получилось! – он помолчал, углубившись в свои мысли.

- У нас получилось! – с нажимом прокомментировал я, - Когда делить будем? Мои тридцать процентов!

- Заслужил, - не стал оспаривать вольник мои хотелки.

- Делить? Да, сегодня вечером, перед сном и поделим. А сейчас…

Показалось или он действительно в чём-то не уверен?

- А сейчас, - всё же закончил Зингер фразу, - я бы хотел, чтобы ты взглянул на ещё одну комнату. Вдруг, там тоже найдёшь что-нибудь интересное?

- Почему бы и нет? – переход на панибратское ты, я воспринял положительно: какие тёрки между компаньонами после успешного дела?

Выйдя наверх, мы пошли по направлению к одной из уцелевших башен в северной стене замка. На вид она выглядела достаточно обихоженной. Видно было, что недавно её основательно подлатали. Пройдя через первый этаж мы спустились в небольшое подвальное помещение с крепкой новодельной дверью.

- Ты посмотри тут, я отойду ненадолго…

Не обратив внимание на слова Зингера, я уже осматривал помещение. Через несколько минут внезапно почувствовал, как кружится голова. Принюхавшись, ощутил неприятный приторный запах. Газ какой-то? Подойдя к двери, толкнулся наружу. Заперто. Не понял! Может заклинило? Несколько раз стукнул по дверному полотну кулаком. Нет ответа.

- Эй, в чём дело? Поорав, потолкав дверь, начал подозревать нехорошее. Но, время было безвозвратно потрачено впустую. Сам не заметил, как свалился на пол, потеряв сознание.

Лежать на холодном каменным крошеве, со связанными за спиной руками, аналогично закреплёнными ногами, в почти полной темноте… та ещё ситуёвина. Ощущения не из приятных, настроение и жизненный тонус не сильно поднимает. Подобрав ноги, с третьей попытки перевёл руки из положения сзади в положение спереди. Нашарив сбоку камень с острыми краями, крепко сжал его между ладонями. Сразу почувствовал себя немного увереннее. Глаза чуток привыкли к темноте, оказалась она не такая уж беспросветная. Зубами попробовал перегрызть верёвку на запястьях, получалось плохо. Грызун из меня ещё тот, времени на полное освобождение уйдёт не мало. Вот только, именно временной запас у меня реально ограничен. По словам Зингера, твари, обитающие в этих катакомбах, схарчивают своих «гостей» в течение трёх-четырёх часов. С одной стороны, хорошо. Мучительная смерть от голода и жажды мне не грозит. С другой стороны, нынешняя тушка дорога мне, по меньшей мере, как память. И расставаться с ней, оставшись бесплотным духом, ой как не хочется. А дело идёт именно к тому. Верёвки быстро не перегрызть, магические способности вернутся только часов через восемь. Всё равно, так просто не дамся. Надежда умирает последней, мы ещё повоюем.