Он идет медленно, как охотник, высматривающий добычу, и я задыхаюсь, изо всех сил стараясь удержаться на месте. Единственная причина, по которой я не убегаю, — это то, что Селия все еще дергает меня за юбку.

— Папа, я хочу эту юбку.

Наконец дойдя до нас, он кладет руку на голову Силии. Я поворачиваю шею, чтобы заглянуть в его пустые глаза, и натягиваю на лицо приветливую улыбку.

— Все, что захочешь, милая.

Как можно говорить с собственным ребенком без эмоций в голосе?

Его глаза не отрываются от меня, и он наконец-то представляется. — Привет, я Нейт Уайт. А это Селия и Оливия.

Нейт Уайт.

Мне потребовалось все, чтобы сохранить прямое лицо.

— Ты… должно быть, брат Джейка и Роуз, — тихо говорю я.

Он кивает. — Ты знаешь близнецов?

— Они лучшие друзья моего брата. Люк Бейкер, — объясняю я.

— Точно. — На секунду он выглядит так, будто хранит эту информацию в специальном файле, и, судя по выражению его глаз, это, вероятно, файл с названием — Люди, которым я могу угрожать.

Но затем он продолжает, как ни в чем не бывало.

— Лия и Ливи хотели попробовать походить на твои занятия. Очевидно, девочки из детского сада не перестают о нем говорить.

— Стелла говорит, что там есть диадемы! — Селия подпрыгивает на месте, сильнее натягивая мою юбку. — Тиары. Где тиары?

— Отпусти, Лия, — мягко ругает ее папа. — Ты порвешь ей юбку.

— Все в порядке, — вежливо говорю я. В основном потому, что этот человек меня пугает. — Диадемы вон там.

Я указываю на кучу на другом конце комнаты.

Она вскрикивает и пускается в бег. — Идем, Ливи! Я нашла тиары.

Словно вынырнув из сна, Оливия оживляется, выпрыгивает из рук Нейта и бежит к сестре.

Я колеблюсь, оглядываясь вокруг. Боже, я в ужасе. У этого человека есть репутация. И она не очень хорошая. — Девочки могут оставить себе диадемы, если хотят, но, как ты видишь, занятия сегодня не будет.

Он поднимает на меня бровь, выпрямляясь, и я делаю шаг назад из чистого выживания.

— Почему? — спрашивает он.

Я делаю дрожащий вдох, скручивая руки вместе перед собой.

— У меня недостаточно учеников.

Только наполовину ложь. Ему не нужно знать, почему у меня мало учеников.

— Студия пользуется спросом, и ее можно отдать под занятия только при наличии не менее десяти учеников, а… ну, сейчас у меня двое.

Он нахмуривает брови, словно не может понять, почему я должна соблюдать правила.

— Слушай. У Оливии очень специфические вкусы. Она делает только то, что хочет.

Я смотрю на двух маленьких девочек. Оливия спокойно надевает на голову диадему, в то время как ее эксцентричная сестра уже добавила три друг к другу.

— Она хочет заниматься балетом, но каждый раз, когда мы заходим в студию, она устраивает припадок. Представляешь, сколько раз мне пришлось переделывать ее булочку сегодня утром? Если хоть одна вещь не на месте, она ломается. И посмотри на нее здесь. И не срывается.

— Я понимаю…

— А Селия… Мне просто нужен кто-то, кто выкачивал бы из нее энергию.

— Слушай, я понимаю. Поверьте, я не хочу ничего, кроме как учить ваших девочек балету. Но в ближайшие пятнадцать минут сюда войдет кто-нибудь из администрации, чтобы проверить, соблюдаю ли я правила и используется ли студия по назначению. С двумя учениками нас выгонят и поставят вместо нас того, кто стоит в списке ожидания.

Я готова умереть на месте, когда его глаза сужаются в щели. — А где остальные дети?

— Они не пришли, — шепчу я.

— И почему же?

Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и собираю все свое мужество. По крайней мере, после того как я расскажу правду, он уйдет. Он не захочет оставлять своих дочерей со мной.

— Родители считают, что я представляю угрозу для их детей, — признаюсь я на одном дыхании.

— Угроза? — насмешливо хихикает он. — Ты похожа на крошечную барби. Какую угрозу ты можешь представлять для детей? Я уверен, что они опасны для тебя.

Думаю, он не ошибся.

— Это долгая история, — говорю я. — Но если коротко, то я не могу учить ваших девочек. Мне очень жаль. Занятий не будет.

Когда я протягиваю руку в сторону двери, он не двигается.

Я смотрю на девочек, пока он медленно приближается ко мне. Он же не собирается причинять мне боль на их глазах?

— Элла. Я хочу, чтобы ты поняла одну вещь. Если мои девочки не получат урок танцев в течение обещанного часа, единственной угрозой в этой комнате буду я.

Дверь в студию захлопывается, и в зал входит незнакомая мне женщина с яркой улыбкой на лице. У нее наполовину светлые, наполовину черные волосы, и она осматривается, словно находится в каком-то музее.

— Здесь лучше, чем в Хогвартсе! — возбужденно восклицает она.

Мое сердце резко бьется о грудную клетку, а взгляд возвращается к человеку, который решил угрожать мне, чтобы я дала урок танцев его дочерям.

— Ты выглядишь испуганной, — говорит она.

— Она выглядит испуганной, — говорит она Нейту. — Это ты угрожал учителю танцев?

Затем, обращаясь ко мне, она смягчает голос. — Он тебя обидел?

Я качаю головой и снова обращаюсь к Нейту. — Она тоже твоя дочь?

— Она? — задыхается он. — Она паразит.

Новый жилец разражается смехом, толстые цепи на ее шее дрожат вместе с грудью.

— Боже мой, это слишком смешно. Нет. Привет, я Никс. Я попросила взять меня с собой, потому что посетить Университет Сильвер-Фоллс было одним из моих желаний. Ну и местечко.

— Точно. — Я киваю. — Эм, ну, мне нужно идти. Приношу свои извинения.

— Никто никуда не уйдет, — говорит Нейт, как будто это совершенно нормально — держать меня в заложниках в моей собственной танцевальной студии.

— Урок не состоится? — спрашивает Никс.

— О, это так.

— Я не могу, — повторяю я в сотый раз. Это звучит как мольба.

— Ради всего святого, — раздраженно говорит он. — Тебе повезло, что не моя жена привела сюда девочек. Она бы съела тебя целиком. Бедняжка.

В его голосе нет сожаления.

Никс кивает. — Она гораздо хуже него.

— Мама заставляет людей плакать. Они очень сильно плачут.

Я вздрагиваю от этого тоненького голоска и от того, что руки снова тянутся к моей юбке.

— Мы можем потанцевать? Ливи хочет танцевать. Я не люблю танцевать. Я люблю считать, как мама. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять! Я остаюсь танцевать, потому что Ливи не хочет оставаться одна.

С тех пор как они приехали, я ни разу не слышала голоса Оливии, но, похоже, Селия говорит за нее.

Я задыхаюсь, загнанная в угол двумя телами, которые намного выше меня, и ребенком, который все еще тянет меня за одежду. Это ошеломляет, вызывая каждую унцию тревоги внутри меня.

— Я…

— Как насчет того, чтобы дать милому учителю отдышаться, — раздается голос позади Нейта и Никс.

Мое тело расслабляется, зная, что в комнате находится Крис. Это он во всем виноват, но одно его присутствие позволяет мне дышать.

Его высокое тело на несколько сантиметров выше Нейта, и он, и Никс отходят от меня.

— Что ты здесь делаешь? — тихо спрашиваю я.

Его взгляд не отрывается от Нейта, когда он отвечает.

— Я был с Ахиллом, когда получил твое сообщение. Он объяснил, что ты не сможешь проводить уроки, если у тебя не будет десяти учеников. — Он пожимает плечами. — Так что я собрал команду танцоров.

Повернувшись ко мне, он незаметно подмигивает.

Я смотрю на дверь и замечаю там Ахилла с глубокой хмуростью на лице. — Ты мой должник, Мюррей.

— О боже, ты Ахилл Дюваль, — задыхается Никс, как будто его фанатка.

Он поднимает на нее бровь. — Я тебя знаю?

Она качает головой.

— Боже, нет, — хихикает она. — Но ты… ты играешь на скрипке, верно? Все говорят о тебе в моем классе в Общественном колледже Норт Шор. Ты музыкальный гений.

Он фыркает, игнорируя ее, и идет в конец класса. — Мы танцуем или как?

У Никс перекосило рот, и она повернулась ко мне.