Он непринужденно и уверенно подносит руку к моему затылку, по-хозяйски поглаживая мои волосы.

— Я хочу домой, — прохрипела я, наполовину приказывая, наполовину умоляя.

— Ты не можешь говорить, пока я не задам тебе открытый вопрос, Элла. Ты поняла?

Внутри меня уже поднимается гнев, но Крис дергает меня за волосы, когда чувствует, как я напрягаюсь, и я киваю.

— Ты получила приглашение на инициацию?

Поскольку это не открытый вопрос, я снова киваю.

— И тебя не заставляли пить яд Цирцеи, верно?

Я качаю головой.

— Ты вошла в лабиринт по своей воле, ты знала правила, но позволила Тени поймать себя.

Когда я долго колеблюсь, говорит Ривз. — Она знала.

Моя нижняя губа дрожит, вся тяжесть ситуации лежит на моих плечах. Только рука Криса удерживает меня на плаву.

— Значит, ты наша, — заключает Дюваль. — Твое тело принадлежит Кругу, и выхода нет. Если ты получила приглашение, значит, совет знал, что ты осведомлена о правилах.

Он хмыкает, одаривая меня ободряющей ухмылкой, но от этого мне хочется заползти в нору.

— Я знаю, в какой ситуации оказалась ваша семья, Элла. Твой брат бесчисленное количество раз отказывался от нашего предложения выдать тебя замуж за Тень. Но ты здесь по собственной воле. У тебя есть просьба. Я выслушаю ее, удовлетворю и отправлю тебя обратно на инициацию. С этого момента ты будешь следовать правилам или будешь наказана.

Не в силах больше терпеть это, я поднимаюсь на ноги и устремляю на него обвиняющий палец.

— Ваше общество убило моего отца, — шиплю я. — Только потому, что он стал угрозой. А теперь вы ждете, что моя семья встанет на колени и будет умолять вас об одолжении, когда вы сами поставили нас в такую ситуацию. После того, что вы сделали с моей мамой? Вы отвратительны.

Его брови поднимаются, и на лице появляется удивление, которого я не ожидала.

— Кажется, ты ошибаешься. Круг не убивал Джеральда Бейкера. Он был любимым членом совета. Другом. Что касается твоей матери, то она пришла добровольно. Мы не обещали ничего взамен.

Его улыбка леденящая, от которой у меня сводит желудок.

— О, пожалуйста. Как только вы увидели, что полиция пришла в дом моего отца, что они собираются арестовать его за вечеринки, вы решили действовать. Отец не смог сохранить в тайне ваши грязные вечеринки, и вы устранили его. Пусть он возьмет вину на себя.

Ноги дрожат, я разворачиваюсь и иду по кругу, не в силах поверить, что пала настолько низко, чтобы защищать своего отца-засранца.

— Элла. — Строгий голос Дюваля заставляет меня замереть, и я поворачиваюсь к нему. — Тень, предавшая твоего отца, была исключена из Круга и понесла соответствующее наказание. Его смерть не имеет к нам никакого отношения. Это было неудачное самоубийство, в результате которого его долг перешел к вашей семье, но мы его не убивали.

И почему-то в его серьезном тоне я слышу правду. Потому что он без зазрения совести признает, что издевался над моей матерью только ради этого.

Круг не убивал моего отца.

Но я знаю. В глубине души я знаю, что он не покончил с собой.

— Прекрати это, Элла. Встань на колени, попроси нас о милости, и мы втроем сможем вернуться к инициации.

Крис тоже медленно встает. Он идет ко мне, пока не оказывается прямо за моей спиной и не может говорить мне на ухо.

— Сделай это, сладкая. — Он целует меня в шею и просовывает руку под вырез моего платья сзади. Захватив в горсть мою грудь, он притягивает меня ближе к себе. — Встань на колени и умоляй Круг.

Любой образ моего спасителя разбивается вдребезги, когда он начинает щипать меня за сосок. И вся гордость, с которой я держалась, рассеивается, когда я чувствую, как электрический разряд проникает в мой клитор.

— Помоги мне, — умоляю я шепотом.

— Я помогаю тебе. Теперь умоляй.

Он ударяет меня коленом по спине, и я падаю на пол.

Глядя на Дюваля полными слез глазами, я отказываюсь от своей свободы и прошу именно о том, за чем пришла.

— Пожалуйста, — прохрипела я. — Уладьте долг моей семьи?

— Конечно, милая Элла, — усмехается он. — Я соберу самых богатых Теней и позабочусь о банкротстве. Мы купим компанию, возьмем ее на себя и вернем деньги тем, кто вложил их. Считайте, что дело сделано.

И это все? И все это для того, чтобы он говорил об этом так, будто это так же просто, как снять деньги в банкомате.

Он прерывает мои наивные размышления, напоминая, как я сюда попал.

— А в обмен мы получим совершенно новую Афродиту. — Он открывает ящик и кладет на стол золотое ожерелье. На цепочке болтается маленькая морская раковина. — Добро пожаловать в Молчаливый круг. Бейкеры официально вернулись.

Ривз застегивает ожерелье на моей шее, притворяясь, что не боится смертельного взгляда Криса, но я чувствую, как дрожат его пальцы.

Как только мы выходим из кабинета, я замечаю двух мужчин, прислонившихся к противоположной стене. Не какие-нибудь мужчины. Это Рен и Ахилл.

Одна рука летит, чтобы прикрыть мою грудь, а другая ложится перед моим бугром.

— О боже, — задыхаюсь я.

Я отступаю к Крису, прижимаясь спиной к его груди. Страх от того, что мои лучшие друзья увидят меня такой, уступает только душевной боли от того, что они здесь. Они что, инициированы?

— Иди с ними, сладкая. Мне нужно поговорить с Ривзом.

Я качаю головой, не в силах преодолеть смущение. — Я не могу.

Рука Криса, запустившаяся в мои волосы, откидывает мою голову назад, чтобы я могла видеть его над собой. — Можешь и будешь. Слушай их, как слушала бы Тень. Слушай их, как если бы они были мной. Они отведут тебя в бальный зал, и ты будешь ждать там окончания инициации.

Он отпускает меня, подталкивая к ним. Я слишком растеряна, чтобы смотреть им в глаза, и могу идти вперед в окружении двух своих лучших друзей, но оглядываюсь на своего бывшего, который сейчас шепчется с профессором Ривзом.

— Не волнуйся, Элла. Ты не первая Афродита, которую мы видим, — признается Ахиллес, совершенно не беспокоясь.

Откуда они вообще знают?

Ни один из них не прекращает идти, пока Рен читает мои мысли, касаясь кулона на моей шее. Он ничего не говорит, не желая тратить слова, когда знает, что они лишние.

— Вы — Тени?

Я все еще не могу поверить, что мои лучшие друзья были так близки к Кругу, а я даже не знал об этом.

Они оба качают головами.

— Пока нет, — объясняет Ахилл. — Но иногда перспективным Теням разрешают присутствовать на инициациях. Сегодня мы ничего не делали.

— Почему? — спрашиваю я. — Если ты знаешь, чем они занимаются, почему ты здесь?

Они смотрят друг на друга, пока мы останавливаемся перед двумя деревянными двойными дверями. Я слышу музыку вальса. Должно быть, это бальный зал.

Когда они решают скрыть от меня свой ответ, я отмахиваюсь. — По крайней мере, не делайте все, что вам говорят, когда вы должны защищать своего лучшего друга.

— Мы делаем не то, что нам велит Круг, — негромко говорит Рен. — Мы не должны находиться в этой части храма, но мы пришли сразу же, как только Крис написал нам, чтобы убедиться, что никто не побеспокоит тебя, пока он завершает свои инициации.

— Мы заботимся о тебе, Элс, — добавляет Ахиллес. — Если бы мы сделали то, что нам сказали, мы бы привели тебя к алтарю Афродиты. Где всех новых девушек трахают кто попало. В бальном зале Гераса… — он указывает на две двери. — Ты преклонишь колени и будешь наблюдать за церемонией окольцовывания. — Он пожимает плечами, поворачиваясь на каблуках. — Но, думаю, если ты предпочитаешь пойти туда…

— Нет! — Я огрызаюсь. — Не будь придурком, Ахиллес.

Он хихикает. — Да ладно. Не так уж сложно наблюдать, как несколько парней надевают ожерелье на шею своим будущим женам, а женщины — перстни на пальцы Теней.

Мой взгляд падает. — Значит, Крис будет делать это с Меган?

— Да, — шепчет он, словно боясь причинить мне боль. Это на него не похоже. Он проводит рукой по своим черным волосам. — Все будет хорошо. Я уже говорил тебе, что этот человек тебя не отпустит. Несмотря ни на что.