Прай не собирался никуда уходить. Мужчина не удосужился надеть рубашку и оставался в одних штанах. Его внимательный, пронзающий взгляд был устремлён только на меня, и от него по всему телу забегали приятные, будоражащее мурашки. Неосознанно я поняла, что мне нравилось то, как он смотрел на меня. За всё время пути он не любовался так Ярой или кем-то другим. Может, всё, что он сказал тогда в таверне Бица правда? Он хочет только меня?

Подобные мысли придали уверенности. Я поборола смущение, подавила волнение и направилась к берегу. Всё то время, пока я шла, мне хотелось скрестить руки на груди и спрятать её от мужчины.

Когда Прай протянул мне полотенце, я остановилась рядом с ним и посмотрела с укором. В этот момент он не поднял на меня взгляда, продолжая любоваться блеском воды в лучах солнца. Движений в лагере не наблюдалось, Трей и Яра не просыпались.

— Я утопила твоё мыло. Тебе придётся купить новое, — буркнула я, принимая полотенце.

— Запах не понравился? Увы, я теперь пахну только так, — усмехнулся Прай. — Зачем ты хотела разбудить Трея? Чтобы и он любовался тобой в свете предрассветного солнца, а я захотел его убить за это? — голос мужчины показался мне серьёзным, и я не стала пытаться огрызнуться в ответ. Устало вздохнув, я хотела сесть прямо на траву, но мужчина расстелил рядом свою рубашку и призывно похлопал по ней.

— Я снова поменялась телами с одним из воплощений, и там был блондин… — начала я, медленно опускаясь на подготовленное место и продолжая вытирать полотенцем мокрые волосы. Без расчёски на распутывание колтунов уйдёт немало времени.

— Мне начинать ревновать? — посмеялся Прай.

— Он пытался предупредить меня. Я видела очертания Митла за ним, они уже совсем рядом, — проигнорировала неуместное замечание ищейки и уставилась на поверхность успокоившейся воды. Я готова была смотреть куда угодно, только не на мужчину.

— Что он сказал? — тихо спросил он.

— Просто сказал, что я в опасности. Это для нас не новость.

— Видимо, мне следует прислушиваться к обстановке куда тщательнее.

— Постараюсь не отвлекать, — сказала я и собиралась встать, но Прай остановил меня едва коснувшись локтя. Мне и самой не хотелось уходить, потому я села обратно.

— Почему Ёль? — неожиданно поинтересовался он.

— Что?

— Тебя зовут Иоланта, но почему отец зовёт Ёль?

— А… — я запнулась, не зная, как это объяснить и пожала плечами. — Это пошло с детства. Так называл меня старший брат, пока ему ещё было до меня дело, — обсуждать поднятую тему с ним было довольно странно. Почему мужчина задал этот вопрос? Может, ему хотелось поговорить со мной, но он не знал о чём? Или он думал, что я уйду, если он не заговорит…

— А сейчас ему дела нет?

— Он на десять лет старше, у него своя семья. Отец не одобрил его выбор супруги, и брат уехал жить к ней. Мы давно не общались, и я почти не вспоминаю о нём.

— Кажется твой отец слишком придирчивый, — посмеялся Прай. — Как вообще он одобрил того мерзавца…

— Это лучше спросить у него, — улыбнулась я.

Ищейка сидел, согнув колени и положив на них запястья. Краем глаза я посматривала на него и была этим недовольна. Волосы мужчины мокрыми паклями свисали по обе стороны лица, скрывая затычки на цепочках. В этот момент они всё ещё не были вставлены в уши. Значит, мои слова звучали для него крайне громко.

Сразу вспомнились оправдания Прая о том, что он не слышал стука моей кочерги о пол зала в Бице. Мне захотелось самой побывать на его месте и ощутить, как это, когда звуки вокруг заглушены и не доносятся до тебя в полную силу.

— А я могу попробовать? — неожиданно для себя спросила я.

— Попробовать что?

— Примерить твои затычки. — Я заправила прядь мокрых волос ищейки за ухо и стала открыто рассматривать свисающий на цепочке чёрный предмет овальной формы.

— Ого, мы сдвинулись с мёртвой точки. Ты уже хочешь вставить в себя что-то моё… — усмехнулся Прай и тоже повернул голову. Я посмотрела на него в ответ и понадеялась, что он рассмотрит в моих глазах бушующую там злость.

— Тебе следовало сказать это, когда я попросила их в первый раз. У тебя какая-то навязчивая идея что-то в меня вставить?

— Есть немного. Я же честно признался, что хочу тебя. Это плохо? — он понизил тон до шёпота.

— Так можно их примерить? — попыталась я вернуть тему беседы в нужное русло и уйти подальше от пошлых намёков наглеца.

Продолжая рассматривать моё лицо, он хитро улыбнулся.

— Их отцепить — целое дело. Тебе придётся…

— Приблизиться к тебе? — закончила я.

Я придвинулась ближе и взялась за обе затычки едва подрагивающими руками. Аккуратно изучая их пальцами, пыталась понять, из чего они сделаны. На жаре они успели высохнуть.

— Ты же знаешь, что когда ты так близко, мой самоконтроль начинает рушиться?

— Теперь знаю, — прошептала я.

— Ты ходишь по лезвию ножа, Иголочка, — на одном дыхании выговорил он настолько тихо, что даже я с трудом расслышала.

— Это опасно?

Я поднесла затычки к ушам. Мне пришлось придвинуться ещё ближе и почти коснуться носом щеки Прая.

— Это возбуждающе опасно. — Голос ищейки неожиданно дрогнул.

— А ты закрой глаза и не возбудишься, — хихикнула я, наблюдая за реакцией.

Поднеся одну затычку к своему уху, я очень медленно вставила её и поёжилась от непривычного ощущения.

— О, когда я это делаю, то представляю, что мог бы с тобой сделать, если бы ты позволила. Мне становится только хуже. — Словно в подтверждение своих слов, Прай закрыл глаза на короткое время.

— И правда, почти ничего не слышно. Скажи ещё какую-нибудь глупость, — я вставила вторую затычку на середине его фразы, надеясь не услышать очередной пошлости.

Мужчина улыбнулся. Он что-то сказал, но я не уловила ни звука. Его лицо оказалось так близко к моему. Я чувствовала горячее дыхание на щеке. Ощутила, как напряглось моё тело рядом с ним. Губы пересохли, и я неосознанно облизнула их, а в глазах Прая в этот миг отразилось солнце, придавая им ярко-жёлтый блеск. Я опустила взгляд и заметила, что его руки слегка подрагивали. Казалось, словно он с трудом сдерживал себя от только ему известных порывов.

— А теперь ты, — я вытащила затычки и протянула их к его ушам. Прай отстранился и вопросительно посмотрел на меня.

— Ты меня не слышала?

— Нет, и хочу проверить, услышишь ли ты меня с ними.

— Пытаешься проверить, правда ли я мог не понять, что целую не тебя? — откуда-то догадался он.

Я настолько предсказуема? Рука дрогнула, но я постаралась удержать себя от лишних проявлений неуместных эмоций. Если я ничего не слышала, это не значит, что его обострённый слух не работает лучше моего.

— Я доверяю тебе, как ищейке церкви. Но чтобы позволить тебе сделать то, что ты себе представляешь, когда закрываешь глаза, я должна доверять тебе чуточку больше.

Я хотела ему верить. Хотела вернуться в ту ночь в таверне и никогда не заходить на кухню, чтобы не видеть той картины и не знать о его поцелуях с Ярой. Какой бы ни была их настоящая причина, и как далеко парочка не зашла бы без моего вмешательства, мне лучше было о них не знать. Смотря на исполосованное шрамами лицо Прая, я неосознанно поймала себя на мысли, что он на самом деле жутко привлекателен. Никакие изъяны не могли это изменить.

Мужчина без лишних слов кивнул и позволил мне вставить в его уши затычки. Сглотнув, я опустила взгляд на растянутые в улыбке губы ищейки. Знал ли он, что всё услышит?

— Закрой глаза, — громче, чем планировала, попросила я.

Он безропотно выполнил просьбу.

— Я хочу позволить тебе себя поцеловать, — почти бесшумно прошептала я, нагнувшись к одному уху мужчины. Прай не пошевелился. Он мастерски делал вид, что не слышал меня. Следовало придумать что-то более волнительное. — Что я должна буду сделать… — я переместилась к другому уху и попыталась говорить ещё тише, чтобы развеять все сомнения, — если решусь…

Руки Прая сомкнулись на моей талии, он притянул меня к себе. Охнув от неожиданности, я зачем-то аккуратно вытащила из ушей ищейки затычки.