Когда в лабораторию заглянул измотанный заместитель шефа полиции, взирая на главного токсиколога умоляющим взглядом, Аманда уже закончила исследование вещественных доказательств.

– Можем делать заявление об отравлении плесневелой колбасой? – с надеждой спросило начальство.

– Нет, – возразила Аманда и усмехнулась на раздражённую гримасу одного из главных полицейских города, – но можете заявить о предумышленном убийстве.

Зам шефа полиции аж подскочил и предусмотрительно осведомился:

– Докажем?

– Докажем. Естественным образом ботулотоксин образуется в продуктах за счёт жизнедеятельности бактерий рода клостридий, и для его образования нужен целый ряд условий, а сами по себе бактерии человеку не очень-то страшны. При наступлении благоприятных условий бактерии начинают активно расти и размножаться, производя яд и споры. Споры прорастают и тоже включаются в смертоносный цикл, наполняющий продукты отравой. Я веду к тому, что при естественном процессе порчи колбасы в ней должны одновременно находиться и бактерии, и споры, и токсин. В раздобытых патологоанатомом образцах есть только токсин.

– Погоди, не уловил... это как так получилось?

– С колбасой всё в порядке, её просто нашпиговали очищенным, синтетически произведённым ботулотоксином, – растолковала Аманда очевидные выводы. – Летальная доза этого вещества для человека – миллионные доли миллиграмма. И это притом, что получить его большие объёмы довольно просто, а достать готовый – ещё проще. К примеру, препараты с ботулотоксином вовсю используют косметологи для разглаживания морщин. Примечательно, что используют они ботулотоксин типа А – тот самый, что нашёлся в колбасе. Убийца напрасно рассчитывал, что судмедэкспертам для выводов хватит факта обнаружения ботулотоксина и рассказа о несвежей колбасе.

– Жена одного из погибших – владелица косметологического центра, – ахнул зам.

– Развлекайтесь, коллеги, – усмехнулась Аманда.

Надежда перекусить после суматошного утра ожидаемо не оправдалась: не успела она отвлечься от мыслей о еде на формулу противоядия к зелью, лишающему огнеупорности, как её выдернул из творческого порыва зловредный Вэнрайт. И ладно бы выдернул на ланч – так нет, он пришёл с новым заданием, белый порошок притащил, и она могла поклясться – это не сахар к чаю. Опять из-за торжества Мирового Добра она голодать должна?!

– Как реагируем на пламя? – мстительно поинтересовалась Аманда, дотягиваясь до амулета разжигания огня.

– Почти в норме, – ухмыльнулся дракон, распознав желание отыграться на нём за трудное начало рабочего дня. – Так что Маккони обработали растворчиком не ранее, чем за три дня до гибели. Ты не отвлекайся от пакетика – что в нём?

– Где раздобыл? – Неистребимое любопытство исследователя взяло в Аманде верх над жаждой справедливости, голодом и накопившейся усталостью.

– В здании суда охранники унюхали эту дрянь в кармане одного из свидетелей по делу. Теперь разбираемся, для чего была предназначена отрава: убить, припугнуть или повлиять на принятие судейского решения. Парень из непосвящённых и как обычно «ничего не знает»: один его товарищ попросил передать пакет другому его товарищу, ну и так далее. Пахнет жуткой химией, следов магии вроде бы нет, но ты проверишь лучше.

– Проверю, куда я денусь, – буркнула Аманда, засыпая крупицы вещества в анализатор. – Состав безмагический, молекулы все известные... Отпускай парня, капитан, это синтетический протеин, который пьют люди, желающие поскорее мышцы нарастить. Похоже, кустарного производства, так что передайте совет всем его друзьям употреблять хотя бы патентованные средства, раз уж совсем обойтись без химии они не могут. Чего топчешься на пороге? Если хочешь пригласить в столовую, то я двумя руками «за».

– Да тут такое дело... В школе Иных расследуется случай нападения учащихся старших классов на младшеклассников: демоны подпалили дракончиков...

– Хулиганства и разбойные нападения – не мой профиль, – удивилась Аманда.

– Профиль не твой, а вот глава рода демонов..., – сделал многозначительную паузу Вэнрайт и попятился при виде перекосившегося от праведной злости лица ведьмы. – Да не намекаю я на предвзятость и прочие глупости! Чёртов граф требует проведения токсикологической экспертизы кожи дракончиков на огнестойкость, хоть выдержать адское пламя его демонов малыши никак не могли.

Наблюдая за быстрыми сборами главы отдела, дракон сумрачно прищурился и сложил руки на своей мускулистой внушительной груди. Со вздохом развернувшись, Аманда наставительно ткнула пальчиком в нервно поигрывающие бицепсы капитана:

– Не нужно подозревать меня в непрофессионализме, вызванным... некими причинами. За всё время нашего знакомства Габриэль ни разу не показал себя дураком, так что если он настаивает на экспертизе – у него есть на то веские основания. Самое запутанное и напугавшее всех Иных дело, повисшее на отделе, нами ещё не раскрыто, помнишь?

– Именно это я и хотел услышать. Рад, что по-прежнему могу рассчитывать на ясность мышления и холодную голову нашего главного токсиколога, – расслабился капитан и галантно распахнул перед ней дверь.

Оказалось удивительно трудно не хлопнуть его по лбу этой дверью! Полицейские – они всегда такие... полицейские!

Служебная машина затормозила у ограды школьного двора, открыв вид на его большую территорию и столпившихся кучкам школьников, жарко обсуждающих инцидент. Обсуждающие косились в сторону девятерых демонят, сидящих под надзором полицейских спецотряда Иных, и десятого демонёнка, хмуро стоящего подальше от друзей и прикованного наручниками к сержанту Бринсу. С этим главарём ватаги школьных хулиганов разговаривал Габриэль, но содержание беседы явно не слышал даже сержант, судя по недовольному дрожанию его длинных усов. Чуткость слуха – плохой противовес магии высших демонов, желающих сохранить приватный характер беседы. Мальчишка что-то горячо доказывал главе своего рода, Габриэль внимательно слушал, поглаживая квадратный подбородок. Нежно улыбнувшись Аманде, вышедшей из минивэна, он вернулся к разговору с мальчиком.

– Когда этот пришлый европеец успел завоевать доверие нахального пострела? Нам он ни слова не сказал, только нос свой длинный гордо задрал, – несколько ревниво пробурчал Вэнрайт. – Приехал чёртов граф полмесяца назад, а впечатление, словно всю жизнь по Атланте околачивался.

– Твоя жена проиграла в розыгрыше, проводившегося его фирмой? – предположила Аманда, направляясь к реанимобилю – единственному в городе, приписанному к центру реабилитации Иных, бригада врачей которого имела соответствующую специализацию.

– Наоборот, выиграла электронную книгу с библиотекой из пяти тысяч романов разных жанров от самых популярных авторов последних лет. В диком восторге и от выигрыша, и от графа, – кисло признался капитан.

На носилках лежали два дракончика, крепко спящие под действием наркоза, пока медики помогали природной ускоренной регенерации заращивать обширные ожоги на их телах. Намерение Аманды взять у пациентов на анализ небольшой кусочек неповреждённой кожи вызвало рассерженное рычание врачей.

– Они спят, а мой надрез заживёт моментально, – неодобрительно напомнила главный токсиколог. Об особенностях действия вливавшегося в вены детей зелья она знала абсолютно всё, поскольку вещество, способное длительно удерживать без сознания оборотней, производилось по её расчётам и под её контролем.

Под пристальными взглядами бригады медиков и полицейских она залила чешуйки дракончиков проявителем восстановленного ею зелья. В колбе зашипело, запузырило, а потом в ней заплескалась нежно-фиолетовая жидкость.

– Знакомый цвет, – прищурился Вэнрайт.

– Знакомый состав, – пробурчала Аманда. – Огонь, полыхнувший по детям, был не адский, а их собственный. Пойдём послушаем мальчишку-демонёнка. Пострадавшие скоро очнутся и, возможно, тоже что-то вспомнят.