– Мелочно, Элси. Но главное – неэффективно.

Нормальные девушки испуганно визжат и активируют артефакты защиты, когда в их кабинете бесшумно возникает высший демон в не самом радужном настроении. А когда он начинает пугающе целенаправленно подкрадываться к ним, сердца нормальных девушек неистово колотятся от ужаса, а не пьянящего счастья. Но Аманда давно смирилась с тем, что у неё вечно всё наоборот, и еле удерживалась от ликующей улыбки во всё лицо, не приличествующей серьёзной ведьме с обширной практикой.

– Ни одной капли приворотного зелья на всякий случай. Ни чар, обязующих вернуться, ни ядовитых духов, действующих избирательно лишь на европейских демониц, – обиженным тоном перечислял Габриэль, крадучись подбираясь всё ближе и ближе. – Ни заклятий, ни проклятий, ни прикреплённых втихаря ведьминских амулетов – ты отпустила меня на все четыре стороны без малейшей борьбы за мою персону! Я оскорблён до глубины души!!! Колдунья, возникают подозрения, что я тебе не очень-то нужен.

– Печальна участь женщины, тратящей усилия на то, чтобы вернуть мужчину, – насмешливо парировала Аманда. – Куда ты дел блондинку?

– Неужели тебе ещё не доложили? – наигранно изумился Габриэль. – У меня возникло устойчивое впечатление, что из аэропорта её позволят увезти лишь в одном направлении – в морг, где штатный патологоанатом с умным видом напишет экспертное заключение, что несчастная скончалась от... аллергической реакции на американский воздух?

– От несварения из-за резкой смены рациона, – с улыбкой поправила Аманда.

– А, так ты думала об этом! И наработки были? Успела столковаться с коллегами судмедэкспертами? Я не совсем тебе безразличен, аллилуйя!

Бросок – и ведьма схвачена, скручена и подвергнута атаке яростных поцелуев. Под сладкой пыткой жертва раскололась по всем пунктам: и по планам на непрофильное использование пилона, и по планам на целевое применение наручников...

Куда улетела блондинка и где он раздобыл наручники, которые она сама так и не решилась попросить у Вэнрайта, осталось тайной, а ночь прошла, как и все предыдущие ночи с этим трудно выносимым... огненно страстным... бесконечно желанным... сводящим с ума мужчиной.

– Выставка была занимательной, но хотелось бы хоть воскресенье провести не в компании полицейской опергруппы, – прошептал Габриэль, когда коварный рассвет застиг их ещё бодрствующими. – Раз с твоей заместительницы подозрения сняты, проведёшь мне тур по местным достопримечательностям? Слетаем к Ниагарскому водопаду? За день я домчу тебя и туда и обратно.

– Почему бы нет? Я ни разу там не была.

– Как – не была? Ты столько лет провела рядом со всемирно известным чудом природы и ни разу не наведалась к нему?!

– Ну, его воды пока не ядовиты, так? Токсикологов туда не вызывали, – пожала плечами Аманда.

– Безобразие, – вздохнул Габриэль. – Будем исправлять.

Одно из важнейших умений высшего демона – умение выключать будильник, не шевельнув даже пальцем. Правда, умение весьма коварное – шанс провалиться в дальнейший сон куда выше, чем в случае, когда выскакиваешь из тёплой постели, встаёшь босыми ногами на холодный пол и, тихо матерясь, с закрытыми глазами хлопаешь по столику, нащупывая чёртов будильник и роняя книги, фоторамки и кучу всего остального. Вот и на этот раз ведьме помогла лишь недюжинная сила воли, чтобы отлепиться от горячего тела своего демона... сила воли и звонок от патологоанатома.

– Ещё не в участке? Опять прощёлкала мировую катастрофу, меня одну отдуваться оставила? – пропела некромант, у которой рабочий день (то бишь ночь) только подходил к концу. – Ты чем вчера занималась, что с утра пораньше ещё спишь без задних ног?

– На водопады летала, – сладко зевнула Аманда, прикидывая, что следующие выходные надо посвятить попытке отоспаться, а то рабочая неделя только началась, а она уже устала.

– О-оо, как у вас всё романтично запущенно... Бросай своего демона – если сама не заметила, то извещаю: грянули суровые будни, и тебя тут пациенты дожидаются. Правда, сами бедолаги уже никуда не спешат, а вот шеф полиции рвёт и мечет, так и тянет упокоить.

– Успокоить.

– И это тоже, – буркнула Кэтрин.

Когда её «альфонс» вышел на кухню, готовая к вылету Аманда допивала остатки зелья видимой старости: со своим демоном она каждое утро просыпалась неприлично молодой. При виде ожидающей его тарелки с омлетом, свежезаваренного чая и булочек с повидлом, Габриэль, в этом доме привыкший брать завтраки (и продуктовый вопрос в целом) на себя, вкрадчиво произнёс:

– Колдунья, ты меня пугаешь. – Ещё бы, он сам в прошлом самолично накрывал на стол и заготавливал подарок, чтобы мягко объявить о намерении расстаться с любовницей! Правда, ничего похожего на подарок на кухне не наблюдалось, что искренне радовало, и демон рискнул предположить не худшие варианты развития событий: – Насколько всё плохо? Уходишь в токсикологический рейд на неделю и вечером тебя не ждать? Тебе же с работы звонили? Тебя там донага раздевшиеся парни в кабинете заждались?

– Угу, целых пять голых парней, но увы, не совсем в кабинете, – вздохнула Аманда, целуя его на прощанье. – К сожалению, освобожусь сегодня скорее поздно, чем рано, но в восемь обещаю прилететь. Всё, пока, я рискую опоздать, и шеф полиции по голове меня тогда не погладит. – При виде шальной улыбки любовника она спохватилась, что говорила ему слово в слово то же самое в первое их совместное утро, и покраснела, виновато разведя руками.

– Искренне надеюсь, в этот раз не увижу тебя на приёме у мастера в обществе другого мужчины и тем более – с его кольцом на пальце, – с отчётливым оттенком угрозы пророкотал Габриэль.

Артефакт на её изящной шейке – хорошо, но ему не терпелось надеть на тонкий девичий пальчик и собственный родовой перстенёк. Однако дело сватовства – дело деликатное, не допускающее поспешности. Его старший брат, у которого не слишком гладко складывались отношения с невестой, поучал: «Сделаешь предложение рано, когда она ещё не свыклась с мыслью о вечности и неизбежности твоего присутствия рядом, – и девушке взбредёт в голову, что свобода ей дороже, чем ты. Но не упусти благоприятный момент, выжидая слишком долго! Опоздаешь – и она уже смертельно обиделась, передумала и собралась замуж за другого». Насмотревшись на муки брата, полвека тому назад еле дотащившего любимую до алтаря, Габриэль давно дал себе зарок не полагаться в таком важном деле на интуицию, а подстраховаться, как всегда поступал в бизнесе, если не был уверен, что компромисса удастся достичь без тяжёлой артиллерии. Та обычно состояла из психологического давления, эмоционального шантажа и прочих, не запрещённых законом стимуляторов согласия. Колдунья, похоже, заподозрила неладное, поэтому попыталась перевести беседу в другое русло:

– Кстати, куда делся конверт с деньгами?

– Я его конфисковал. Приснопамятный конвертик с десятью тысячами долларов перекочевал на сохранение в мой сейф в рабочем кабинете – такие ценности не должны валяться где попало, – подмигнул Габриэль, твёрдо намеренный сберечь реликвию для их детей и внуков.

– Ага, значит, всё-таки я заплатила тебе за ту ночь! – ехидно пропела негодница, ловко увернулась от его рук, шарахнув чистой ведьминской силой, и с хохотом вылетела в окно на метле.

Весело насвистывая, Габриэль позавтракал и направился в офис: дел и у него было невпроворот. Завершившийся вчера розыгрыш компьютерной техники очистил полки магазина от залежавшегося товара и принёс на счета компании почти четверть миллиарда долларов – его расчёты полностью оправдались. Доверенный секретарь, приехавший в Атланту вместе с ним и успевший вникнуть в заботы корпорации, выложил на стол листок с точной суммой общих поступлений:

– Директор магазина пляшет от радости и спрашивает, можно ли уже отправлять заказ на закупку нового товара.