Чуть дальше, почти на краю карты, Витя заметил ещё одну странную пометку: «Край Времени». Всего два слова, но они несли с собой такое ощущение тревоги, что Витя ощутил лёгкий холодок по спине.

Вдруг Витя осознал, что карта в его руках едва заметно дрожит. Или ему просто показалось? Нет, это ощущение было вполне реальным. Карта мягко пульсировала, словно подстраиваясь под ритм его сердцебиения, как будто отвечала на его мысли и любопытство.

— Что это ты там нашёл? — раздался позади знакомый, слегка ворчливый голос. Это была всё та же метла.

— Э-э... просто карту, — пробормотал Витя, всё ещё не сводя глаз с мерцающих линий и точек.

— А, эта карта, — протянула метла, слегка качнувшись, словно делая важное заявление. — Эту Борт нашёл её давным-давно. Довольно полезная штука, если, конечно, не хочешь случайно оказаться в какой-нибудь нехорошей области Многомирья. Но только держись подальше от красной линии. Видел её? — добавила она, понизив голос. — Говорят, она ведёт прямиком к... ну, туда, куда ты не захочешь попасть.

Витя кивнул с тем видом, с которым кивают люди, когда слышат что-то одновременно пугающее и интригующее. Он осторожно свернул карту, чувствуя, как её пульсирующая энергия слегка покалывает пальцы.

— Всё это… кажется таким огромным, — сказал он, больше себе, чем метле, хотя и не был до конца уверен, с кем сейчас ведёт разговор.

Метла вдруг как-то странно оживилась, словно почувствовала, что настал её звёздный час. Её ворчливый голос стал чуть более уверенным, как если бы она готовилась выступить в роли профессора, давно ждавшего своего первого лекционного зала.

— Мальчик, ты даже не представляешь, насколько это огромное, — начала она, медленно приближаясь к Вите, словно боялась, что если сказать всё слишком быстро, то он не справится с таким объёмом информации. — Многомирье — это не просто набор точек на карте, как тебе могло показаться. О нет. Каждый мир — это целая вселенная, со своими собственными законами, культурой и магией. Особенно магией! В одном мире люди поют, и от этого рушатся горы. В другом — заваривают чай и получают зелья, от которых можно ходить сквозь стены. А где-то магия работает до двадцати лет, и потом, бац! Исчезает. Представляешь? Люди там живут, стараясь выжать из своей магии всё до последней капли, прежде чем она испарится, как утренний туман.

Витя слушал её, затаив дыхание, как ребёнок, слушающий сказку, которую никто другой не слышал.

— Многомирье, — продолжала метла, раскачиваясь, как старый профессор в кресле, — это как огромное море. Но не с водой, а с мирами, которые плавают на его поверхности и под ней. Есть те, что ты видишь, и те, что скрыты глубже, ниже, куда трудно попасть даже опытным путешественникам. Чем дальше от поверхности, тем миры становятся страннее. Но все они связаны между собой. Порой видимыми нитями, порой невидимыми. И да, между ними можно путешествовать. С помощью магии, технологий или... если ты достаточно везучий, через порталы. Только знай — не каждый портал выведет тебя туда, куда ты собирался.

— А Земля? — спросил Витя, не выдержав. — Ты когда-нибудь слышала о Земле? У нас-то никакой магии нет.

На этот вопрос метла долго не отвечала, словно взвешивая каждое слово. Её древесная "макушка" слегка наклонилась, как будто она действительно смотрела на Витю, пытаясь оценить его.

— Есть такие миры, — наконец заговорила она тихо, её голос стал более серьёзным и чуть менее ворчливым, — которые отрезаны от Многомирья. Миры, где когда-то была магия, но потом она угасла. По каким-то причинам эти миры потеряли связь с остальными. Может быть, их просто забыли, может, они сами решили изолироваться. Твоя Земля — один из таких миров. Магия там... угасла

Метла вдруг встрепенулась, словно заметила, что сказала слишком много.

— Ладно, хватит тут философствовать, — резко оборвала она свою лекцию. — Давай, продолжай работать, пыль сама себя не вытрет.

И, покачиваясь, метла вернулась на своё место в углу, словно ничего и не произошло, словно это был самый обычный день.

Когда Борт вернулся, он был готов к привычной картине: хаосу, который обычно оставляют за собой незадачливые помощники. Но то, что он увидел, поразило его. Всё было… убрано. Полки сияли чистотой, пыль, казалось, испарилась, а странные артефакты стояли на своих местах так аккуратно, что можно было подумать, будто они с самого начала были собраны в идеальный порядок.

Борт одобрительно кивнул и, широко улыбаясь, обратился к Тюрину:

— Ну что ж, молодец, — сказал он, похлопав юношу по плечу с такой лёгкостью, будто благословлял его на новые подвиги. — Отличная работа.

Затем, прищурившись Борт добавил:

— Заслужил пару монет. В следующий раз, когда будем в Аргенте, сможешь потратить их как хочешь. Или, если повезёт, сократишь себе срок. — Последние слова он произнёс с лёгкой ухмылкой.

Тюрин улыбнулся, приняв несколько серебряных монет. Они выглядели необычно: на их поверхности были выгравированы странные символы, а изображение на лицевой стороне постоянно менялось, словно монета не могла определиться, что именно на ней должно быть.

— Спасибо, — пробормотал Витя, всё ещё ошеломлённый тем, как много всего он узнал за этот странный день, и направился к выходу.

Когда Витя ушёл, Борт проводил его взглядом. Он на мгновение задумался, потеребил свои карманные часы, а затем обернулся к метле.

— Ну что, — протянул Борт, кивнув в сторону двери, — что думаешь о нём?

Метла не ответила сразу. Она слегка покачалась, словно размышляла, стоит ли делиться своими мыслями. Её ветки, казалось, слегка зашуршали.

— Забавный мальчишка, — начала она, её голос был чуть менее ворчливым, чем обычно. — Любопытный. — Метла хмыкнула. — Но вот что интересно… мы тут с ним разговорились.

— Разговорились? — Борт приподнял бровь, в его глазах появился лёгкий блеск.

— Ага, — метла слегка скрипнула, продвинувшись вперёд на своём древке. — Я рассказала ему о Мнгогомирье. А потом он сказал, что на его Земле магии нет. Вот так и сказал.

Борт замер на мгновение, а затем медленно кивнул, уже более серьёзно.

— Хм... Интересно, — пробормотал он себе под нос, а его взгляд снова метнулся к двери, за которой недавно исчез Витя.

Метла качнулась, словно раздумывая над своими словами, и тихо добавила:

— Есть в нём что-то… не знаю...

Борт медленно подошёл к карте, которую недавно рассматривал Витя. Его пальцы скользнули по её поверхности, и он остановился на одном из мерцающих миров.

— Он слышал песнь, — тихо сказал Борт, почти шёпотом, как если бы боялся, что кто-то посторонний мог подслушать. — А это значит, что...

— Может быть, Бартоломью, — перебила его метла, словно заранее понимая, куда он клонит, — а может и нет. Поживём — увидим.

Борт усмехнулся, слегка кивнув.

— Ты как всегда права.

Тем временем, всего в паре дней пути от Аргента, небольшая группа искателей приключений, явно не обременённая избытком здравого смысла, уверенно шествовала к невзрачным развалинам, которые, честно говоря, были бы рады, если бы о них вообще забыли. Во главе этого безумного шествия шёл Элрик — воин с бровями настолько густыми и угрюмыми, что они, кажется, жили собственной жизнью. За ним следовали Мавра, маг, чьи заклинания были столь же непредсказуемы, как сама судьба в плохом настроении, и Рулон — вор, чьи жадные глаза поблескивали при свете любого ценного предмета.

— Ну вот, — сказал Элрик, остановившись у ворот руин, которые местные жители старательно обходили стороной вот уже несколько столетий. Он стряхнул с своих доспехов пыль, которая, по всей видимости, успела стать их частью, и осмотрел своих спутников с видом полководца, готовящегося к решающей битве. — Мы здесь. Теперь осталось только забрать сокровища и домой. Легко!

— Если эти "сокровища" окажутся такими же, как в прошлый раз, — пробурчала Мавра, скептически поправляя свой посох, который, как ходили слухи, мог стать смертельно опасным... но почему-то только для ничего не подозревающих прохожих, — я в этом не участвую.