— Я просто говорю, что ты можешь попробовать брать выходной время от времени. Может, вы с Артемом могли бы сходить в боулинг или что-то в этом роде? — Поддразнивает она.

— В боулинг? — Спрашиваю я, приподнимая брови.

— Или, знаешь, мальчишник. Что-то помимо бизнеса, соперничества и мести. — Бьянка сжимает губы, а глаза ее расширяются, показывая, что она знает, что сказала больше, чем следовало.

— Что ты знаешь о моей мести? — Требую я, и в моем тоне просачивается гнев.

— Я имею в виду, что я могла немного подхватить русский с тех пор, как переехала… — уклоняется она, избегая моего взгляда.

— Ты подслушивала мои встречи? — Требую я.

— Нет, — невинно говорит она, качая головой сильнее, чем нужно.

— Бьянка, — рычу я беззвучно.

— Клянусь, я не слышала больше пары слов тут и там, — уверяет она меня, на этот раз более намеренно встречаясь со мной взглядом.

— Ладно, — признаю я, хотя подозрения все еще велики. Лучше так и оставайся.

— Конечно, — соглашается она. — Итак, что ты будешь делать сегодня вечером? Еще встречи? — Это явно тактика, чтобы сменить тему, но я позволяю ей уйти.

— На самом деле, если хочешь знать, я иду на свидание.

— О, это с танцовщицей из моей школы, с которой мы столкнулись в Роузхилл на днях? — Спрашивает она нараспев.

Я хмурюсь, разочарованный наблюдательностью моей младшей сестры. Она слишком умна для собственного блага, а не преимущественно для человека в ее положении, где наивность гораздо безопаснее.

— О, боже мой, это так, не так ли? — Восклицает она, хлопая в ладоши от волнения.

— И что с того? — Требую я, необъяснимо обороняясь. Обычно мне все равно на мнение сестры о женщинах в моей жизни, но по какой-то причине мне важно, что она думает об Уитни.

Выражение ее лица смягчается, а улыбка становится понимающей.

— Кажется, она тебя интересует больше, чем большинство девушек, с которыми ты встречался.

Я открываю рот, чтобы возразить, но Бьянка продолжает прежде, чем я успеваю:

— Это хорошо. Мне нравится Уитни. Я всегда думала, что у нее сильный дух, хотя я не знаю ее лично. Я думаю, она может тебе подойти. — Бьянка одаривает меня лукавой улыбкой, прежде чем повернуться, чтобы забрать свой новый гардероб. — Ну, развлекайся на свидании, — снова напевает она, быстро уходя, избегая гнева, который она явно пытается вызвать у меня.

Я издаю рычание разочарования, когда дверь за ней захлопывается. Мне нужно подготовиться, если я собираюсь забрать Уитни вовремя, но насмешки моей сестры задели меня за живое. Может быть, Уитни и интересует меня больше, чем обычно, но она интригующая девушка. Должен признать, что я никогда не предлагал ни одной из своих девушек пробный заезд, прежде чем официально оформить наше соглашение. Я никогда не возвращался, чтобы добиться кого-то через год после знакомства. Но это особые обстоятельства. Когда я впервые встретил Уитни, она не только была несовершеннолетней, но нас еще и прервал телефонный звонок, в котором говорилось, что моего отца застрелили.

С тех пор у меня не было времени оглянуться назад и подумать о девушке, которая остановила меня на улице. И встреча с ней в Роузхилл была не чем иным, как судьбой, снова вернувшей ее ко мне, но я уверен, что со временем я буду готов уйти от нее, как и от всех остальных.

5

УИТНИ

Я необычно нервничаю, когда прихожу с работы и одеваюсь на свидание с Ильей. Обычно я не трачу так много времени на повторный макияж или не меняю снова и снова свое мнение о гардеробе, прежде чем, наконец, остановиться на наряде. Учитывая, что большинство моих вещей имеют тот или иной оттенок черного в зависимости от возраста и того, как часто я их ношу, это не должно быть сложным решением, но я постоянно исключаю один предмет одежды, потому что он может быть слишком провокационным, а затем другой, потому что я не хочу показаться совершенно незаинтересованной. В конце концов, если я появлюсь в том виде, как будто я одета во вчерашнюю пижаму, есть вероятность, что Илья сочтет это признаком того, что я собираюсь отказать ему. Что я могу и сделать, а могу и нет. Я все еще не знаю. Я даже не уверена, что смогу пройти через всю эту одноразовую пробную сделку.

Рыча от раздражения, я смотрю в зеркало на свой текущий выбор наряда. Это облегающее платье с короткими рукавами, до бедра, с разрезом на одной ноге, зашнурованное сзади, так что оно несколько вызывающе, но все же достаточно сдержанно, чтобы я не выглядела так, будто умоляю, чтобы меня взяли. Натянув пару черных колготок, чтобы придать наряду немного больше скромности, и завершив его своими военными ботинками, чтобы придать ему мою фирменную изюминку, я ставлю на своем выборе печать одобрения «достаточно хорошо».

— Выглядишь хорошо. Куда собралась? — Спрашивает мама со своего места на диване. Учитывая, что это ее единственный выходной, поскольку она работает в закусочной, большую часть дня она провела, отдыхая в пижаме, свернувшись калачиком на диване и смотря телевизор. На экране ревет повтор «Друзей», а смех следует за ее замечанием, как будто рассчитанным на комедийный эффект.

— О, спасибо. — Внезапно я снова сомневаюсь в своем выборе гардероба, глядя вниз. — Просто встречаюсь с другом. — Говорю я легкомысленно.

— Ну, развлекайся. Буду скучать по тебе.

Наклонившись над диваном, я целую маму в макушку.

— Я тоже буду скучать по тебе! Не жди. Я, вероятно, буду дома поздно. Люблю тебя! — Кричу я, пересекая комнату и закрывая за собой дверь квартиры.

Не думаю, что смогу сыграть с мамой раунд из двадцати вопросов и не сломаться под давлением лжи. У меня никогда не получалось, я предпочитаю откровенную честность и страдать от последствий, чем приукрашивать вещи. Но в этом отношении, чем меньше мама знает, тем лучше.

На улице я нервно расхаживаю, ожидая пяти часов. Я все еще озадачена осознанием того, что Илья знает, где я живу, и слегка скептически отношусь к тому, что он действительно появится, но прежде, чем наступает час, я замечаю изящную синюю спортивную машину за углом в нескольких кварталах от меня. Тихое урчание мотора знакомой машины встречает меня всего за несколько мгновений до того, как мой спутник подъезжает к обочине, и я с трудом сглатываю, осознавая, что это происходит на самом деле.

Дверь со стороны водителя открывается мгновением позже.

— Тебе не обязательно было ждать меня снаружи, — мягко говорит Илья, выходя из машины и подходя ко мне сзади. — Я бы зашел за тобой.

— Я, эээ… дома мама, и мне не хотелось объяснять, почему взрослый русский джентльмен должен появиться у нашей двери, — признаюсь я после минутного колебания.

Глубокий рокочущий смех вырывается из груди Ильи, когда он подходит ко мне, мужской запах сосны и сандалового дерева достигает меня всего за несколько мгновений до него.

— Полагаю, это разумно.

Он кладет теплую руку мне на поясницу, когда ведет меня к машине, и бабочки вспыхивают в моем животе, заставляя мое дыхание становиться коротким, пока я пытаюсь восстановить контроль над своим телом. Я не знаю, что в этом мужчине, но я, похоже, не могу сохранять самообладание, когда он рядом. Я ненавижу его за то, что он заставляет меня чувствовать себя слабой, уязвимой, и в то же время, когда его рука отпускает меня, чтобы открыть дверцу машины, я сразу же начинаю скучать по его теплу.

Скользя на мягкому черному кожаному сиденью, украшенному ярко-синими линиями, я опускаю взгляд, боясь, что могу потерять самообладание, если посмотрю в глаза Ильи и увижу обещание того, что должно произойти в их темной глубине.

Дверь автоматически опускается, закрываясь с легким щелчком, который напоминает мне дверь шаттла из какого-то футуристического космического корабля. Мгновение спустя мой русский эскорт садится на свое место рядом со мной, закрывая за собой дверь и запирая нас внутри роскошного автомобиля вместе, впервые наедине.