– Да, так и есть. – Дро улыбнулась – ей почему-то понравилась прямолинейность Роминой сестры.

– Отлично, – Женя снова кивнула. – У меня нет ни малейшего желания менять соседку по комнате через пару лет, так что предлагаю заселиться вдвоём. Брат сказал, что местные домовые не сильно любят раздумывать, кого и куда селить. Главное, попасть в одну общагу, но в этом я не сомневаюсь – у них тут как-то хитро устроена распределительная магия.

Игорь, шедший позади, облегчённо выдохнул: кажется, Дро теперь под присмотром.

– А Белла ещё не приезжала? – Даша нарушила молчание, заметив, что лучшей подруги всё ещё нет рядом. Сразу вспомнилось, как в прошлом году она влетела в академию самой последней, едва не роняя на бегу вещи.

– Её мать привезёт на метле, – ответил Даше Рома. – Она работает где-то не очень далеко отсюда. Возможно, уже привезла.

Слова парня вскоре подтвердились: Белла стояла у входа в замок и прощалась с темноволосой маленькой женщиной, как две капли воды похожей на саму Беллу, только старше.

Новый семестр начался спокойно и без приключений, что не могло не радовать после сумасшедшего первого курса и не менее сумасшедшего лета. Даша и Белла вникали в новые предметы, коих было немало. В частности, ботаника поменялась на зоологию; Даша, увидев новый предмет в расписании, выразила надежду, что это всё-таки предусмотрено программой, а не тем, что Тишманского в прошлом году съели. Белла в ответ рассмеялась, назвав Дашку циником.

Впрочем, предмет зоологии оказался увлекательным, чему немало поспособствовала преподавательница. Ольга Сергеевна Медункова, молодая женщина, аспирантка, только-только окончившая академию. Она преподавала зоологию и заведовала оранжереей. Выглядела Медункова, как школьница переросток: подростковое телосложение, светло-русые волосы, завязанные в нелепые косички, тихий, как будто извиняющийся голос, огромные испуганные глаза, смотрящие на всех из-за круглых очков с толстыми линзами, делавших учительницу похожей на стрекозу. Произведя на студентов неубедительное первое впечатление, она довольно быстро сумела завоевать в аудитории авторитет, начав с того, что сумела красиво и без грубости заткнуть пару умников, отпускавших в её адрес едкие шуточки.

Как преподаватель, Медункова оказалась довольно грамотна. Не было вступительных речей, не было предисловий. Никакой техники безопасности тоже не было – о ней говорилось по ходу занятия. На первом занятии Ольга Сергеевна не стала начинать с простого и скучного, а повела речь о самых больших и, возможно, самых прекрасных и пугающих животных этого мира – драконах. Студенты многое узнали от преподавателя: как растут, как и при какой температуре вылупляются драконы, где обитают, какие виды есть на свете; с удивлением узнали, что кожа этих животных очень твёрдая и грубая, практически непробиваемая, а раны на их телах заживают даже после смерти. Рассказала о некоторых видах драконов, в частности о коричневом фарерском, что впитывали в себя магию, или о тропическом карликовом, чья кожа была практически непробиваемой даже у молодняка – её мог взять только клинок из единорожьего рога.

Даше понравилась Медункова. Правда, все впечатления очень быстро отошли на второй план, едва началась следующая пара.

– «Теория и практика сглазов и защиты от проклятий», – Белла вслух зачитала выданное ей расписание, когда они с Дашей и Никитой Боковым вышли из зоологической аудитории. – Хм... Я думаю, это будет интересно.

– Кто препод? – Никита выглянул из-за плеча одногруппницы. – Уж не О…огнев ли?

– Да ну, у него и так дел хватает, – ответила девушка. – Ну-ка… Горгона М. П.

Даша присвистнула:

– Ничего себе фамилия! Надеюсь, нрав у неё не под стать документам!

Как оказалось, фамилия Горгона преподавательнице очень шла. Не потому, что она была очень злой, не потому, что взглядом обращала людей в камень, нет. Просто это действительно была горгона, бессмертное существо из древней Греции. Медуза Персеевна Горгона.

Преподавательницу по сглазам можно было назвать красавицей: высокая статная женщина, которой на вид было лет двадцать пять, хотя реальный возраст перевалил за три тысячелетия. Это сказывалось на стиле: девичий стан Горгона предпочитала скрывать за длинными платьями, сегодня обтянув себя старомодно-благородным чёрным бархатом с пышным белым воротником. Эффектный шлейф юбки, что расползался от середины бёдер, полностью скрывал от взора ноги, лишь изредка показывая носки безумно дорогих туфель из кожи чёрного кракена. Жёсткий взгляд тёмных глаз преподавательницы напоминал о хищной птице, а чёрные, отливающие зелёным перламутром, волосы – о ядовитой змее.

На лекциях Горгоны вольничать не рискнул никто. Слишком уж непредсказуемы восхитительные блестящие волосы, когда временами какая-нибудь непослушная прядь превращалась в змею и с шипением, извиваясь, вылезала из копны локонов, переливаясь на свету всеми оттенками зелёного.

Медуза напоминала Даше Йеннифэр – героиню прочитанных много лет назад книг о ведьмаке, которые ей приносил Генка. Манерой держаться, жёстким характером, красотой, в которой, если присмотреться, было и много недостатков. А ещё тем, какое влияние Горгона оказывала на мужчин: если девчонки группы подбирали слюни на лекциях Огнева, то сейчас с влюблёнными и вожделеющими лицами сидели уже парни. Вот только к восхищению прибавлялась ещё и волна благоговейного ужаса.

В качестве нового преподавателя появился и Мамонов. «Взаимодействие с окружающим миром» – предмет оказался близок по содержанию к боевой магии. Так же изучались существа, растения и природа в целом, но если Огнев рассказывал о том, как защищаться, сражаться и побеждать, то Мамонов учил налаживать контакт. Рассказывал, с кем можно разойтись мирно, если не провоцировать, говорил, как магия действует в разных местах, что делать, если ты поранился, и от кровопотери стало барахлить кольцо – всё это напоминало уроки ОБЖ для волшебников.

Новые лекции проходили интересно. Даша, Белла и Никита узнавали много для себя нового и в общежитие возвращались практически не уставшие и даже довольные. Чего нельзя было сказать про Игоря и Рому – парни проводили на занятиях по пять-шесть пар подряд. Боевая магия в огромных количествах, не только общая, которую вёл Огнев, но и профильная, у практикующих ОБТСовцев. И те студентов не щадили, мотивируя тем, что каждая поблажка – это чья-то загубленная жизнь в будущем. Логично, конечно, но вечером Рома с Игорем буквально приползали в общежитие, порой настолько вымотанные, что сил не всегда хватало на ужин и душ.

В первый же день обучения у Игоря парализовало правую руку; на Дашин вопрос, что случилось, он ответил матерной тирадой в адрес незнакомого девушке преподавателя и ушёл спать. Рома, от души просмеявшись, ответил за него: Воронцов был правшой. Причём до той степени, что когда он за завтраком хотел запить бутерброд чаем, то из правой руки откладывал хлеб в сторону и той же правой рукой брал кружку. Преподаватель боевой магии заметил это на последней паре собственно в бою. Тренировка не помогала; Игорь всё так же перекладывал движения на ведущую руку даже там, где можно было помочь левой. Терпения ОБТСовца хватило ненадолго, и заклятье лишило Игоря возможности быть правшой на целую неделю. Через неделю ждал зачёт по рукопашной: если парень сможет одолеть преподавателя одной левой, то заклятие с него снималось, если же нет – его действие продлевалось ещё на неделю.

Пришлось нелегко, особенно в субботу, на первой в этом семестре тренировке по квиддичу; фактически, команда лишилась вышибалы – Игорь с горем пополам мог отбивать бладжер и левой рукой, но как держаться на метле? Через двадцать минут бестолковой игры Соловьёв спустил всех вниз, обложил горе-игрока матом, пообещав оторвать голову и пустить её по полю вместо квоффла, после чего выгнал парня, оставив Лёшу Комова отдуваться за двоих.

В понедельник, после занятий, Воронцов пришёл в общагу избитый до синяков, но с работающей правой рукой. Отказался от ужина, послал всех к чёрту и ушёл в комнату, забывшись мёртвым сном, едва лёг на кровать. Уже Рома рассказывал, как Воронцов специально затеял драку в аудитории, спровоцировав заколдовавшего его преподавателя. Нет, не победил – был близок, но одной рукой так скоро не освоишься, – но ОБТСовец, что вёл занятия, проникся настойчивостью и снял чары, взяв обещание, что Игорь продолжит тренироваться.