Ведьма снова громко расхохоталась, запрокинув свою седую голову, а у Беллы задрожали губы от обиды и бессилия. Рома стоял рядом, съедаемый злостью, Игорь впервые не знал, что ответить на грубость.

– Да пропади ты пропадом, мегера, – пробубнила Даша, схватила со стола бочонок с облепиховым вареньем и бросила его в сторону Вайрэт.

Крышка слетела в воздухе. Смех резко оборвался, когда бочонок, описав красивую параболу, приземлился ведьме на голову, натянувшись до самых бровей. На безжизненном, выловленном из формалина лице впервые появилась эмоция – ненависть. Вайрэт затрясло от злости, а оранжевые капли и мелкие ягоды неспешно катились у неё по вискам.

Игорь захохотал так, что эхо разнеслось по лесу, Белла завопила от восторга, и Даша бросила в воздух фейерверк, пока Рома освистывал ведьму.

– Ты, глупое ископаемое! – со смехом прокричала Белла. – Я тебе не отродье! Я – внучка ведуньи! В моём роду потомственные ведьмаки и ведьмы! И это – мой дом! Дом светлой ведьмы! Тебе не попасть сюда, и бабушку мою тебе не подставить! А ну, изба! – Белла топнула ногой по доскам пола. – Бегом за ней!

Послышался хруст, как будто кто-то разминал затёкшие суставы. Пол под ногами наклонился, студентов резко тряхнуло, и они повалились кучей друг на друга. Все, кроме Беллы – девушка, всё так же смеясь и ликуя, вцепилась руками в пустой оконный проём, смотря на, казалось, оцепеневшую ведьму. Домик качнулся из стороны в сторону, звонко зазвенев тарелками в буфете, прокудахтал и сделал шаг. Потом ещё один. И, закудахтав снова, пошёл в сторону Вайрэт.

Ведьма бросила новую молнию – та растворилась, не долетев. Огненная вспышка – исчезла. Сделала пару несмелых шагов назад, попыталась снять с головы бочонок. И побежала, резко развернувшись, хлестнув себя по инерции собственной парализованной рукой. Избушка, ужасно качаясь в стороны, ускорила шаг, не отставая.

– Гони её к академии!

Игорь пытался встать на ноги, но тут же падал обратно. Рома стоял на полусогнутых, вцепившись в едущую по полу кровать. Даша даже и не пыталась вставать и, тем более, сохранять равновесие: её катало по полу и вся ситуация напоминала ей старый мультфильм про волка, который в шторм на пароходе грозился «Ну, чумадан, погоди!*». Начинало укачивать.

Воронцов дополз до дверного проёма и открыл дверь. Не вставая на ноги, вцепившись в дверной косяк, парень пустил в ведьму проклятье. Потом ещё одно. Когда после третьего ведьма споткнулась и вскрикнула, Белла снова рассмеялась, так и не отпуская оконного проёма:

– Попал, Игорь, попал!

Даша отъехала по полу к буфету, и ударилась в него спиной; дверцы открылись, кадка с сушёными грибами хлопнулась ей в руки. Девушка проехала обратно, на ходу сунув кадку Белле, и подруга с улюлюканьем бросила её в ведьму. Та снова не отразила этот своеобразный снаряд не то потому, что не ожидала, не то потому, что была сбита с толку всей нелепостью атаки, и кадка, рассыпав сушёные грибы по ближайшим кустам, с силой приложила Вайрэт между лопаток.

– А, чёрт! – рявкнул Игорь, когда дверь захлопнулась, прибив ему пальцы. Пущенное им заклятие пролетело мимо ведьмы, оторвав с ближайшей ели пару лап.

– Я сейчас!

Рома подполз к выходу. Так же толкнул дверь, так же бросил вспышку в ведьму. Игорь бросил следующую…

Ведьма бежала с удивительной для своего возраста прытью, постепенно приближаясь к открытому пространству. Уже было видно готические башенки академии и зеркальный блеск озёр.

– Сейчас! – крикнула Белла. – Давай сейчас!

– Рано! – ответил Игорь.

Даша, наконец, подтянулась к подоконнику, кое-как поднявшись на ноги. До озера далековато. Пусть пробежит ещё. Совсем немного.

– Давай! – крикнула она.

– «ФЕРРАРИУМ!»

Игорь и Рома одновременно произнесли заклятие: двойная металлическая вспышка достигла шеи ведьмы и, обвившись вокруг неё, застыла. Вайрэт завизжала, закрутилась на месте волчком, пытаясь сбросить с себя оковы. Рома занёс руку, чтобы отправить ведьму на дно озера, как вдруг лицо его исказила гримаса боли. Из-за туч, словно по закону жанра, выглянула полная луна, часы-ходики пробили полночь, и кукушка первый раз выскочила со зловещим в данной обстановке «Ку-ку!».

– Нет, стой!!! – завизжала Белла. Избушка приняла «нет» на свой счёт.

Куриная нога, поднятая для нового шага, но не достигшая земли, остановилась мгновенно, беспрекословно слушаясь хозяйку. Избушка застыла, перекошенная, дала сильный крен. Мебель покатилась по наклонной, сумка Беллы соскочила с настенного крючка, на котором всё это время моталась из стороны в сторону, а стеклянные пузырьки с Оборотническим зельем выскочили из неё и разлетелись вдребезги об часы на стене. Кукушка вынырнула из вязкой массы, булькнув последнее «Ку», и замерла в сломанном механизме.

Игорь, который левой рукой вцепился в дверной косяк, а правой крепко держал Рому поперёк груди, попытался телепортировать. Его силуэт размыло, он зарябил, как картинка в старом телевизоре, и вернулся на место – не вышло, магия избушки не позволяла телепортировать изнутри. Парень выглянул из открытого дверного проёма, попытавшись выпрыгнуть наружу вместе со звереющим другом, но пролетевшее кометой проклятье едва не угодило ему в голову. Избушку тряхнуло, и дверь захлопнулась, снова с силой прибив Игорю пальцы. Он вскрикнул от резкой боли, но не отпустил ни дверной косяк, ни Рому.

– Щенки! – вопила на улице ведьма, обстреливая избушку ведьмовскими чарами и пытаясь снять железную петлю с шеи. – Вы сдохнете там! Вы все сдохнете в этой избе!

Рома изогнулся дугой, заорал не своим голосом, забился в судорогах; Игорь не удержал и ослабил хватку, и Рома съехал по полу к боковой стене. Снаружи что-то ударило по избушке, вниз, туда, где чары оказались слабее. Куриный домик сделал тихое «Кудах», не упал, но сильно качнулся. Даша повисла на подоконнике, а вот Белла отпустила руки.

– Беллс!!! – Даша попыталась ухватить подругу, но та уже упала прямиком в Ромины объятия.

– Даша! На печке! – крикнула Белла, стараясь убраться от Ромы подальше. – Сок цветов вервольфа за трубой, в склянках!

Новая вспышка магии снаружи вновь качнула домик. Игорь выдернул зажатую дверью ладонь, оставив там добрый лоскут кожи, скатился вниз, а потом поймал съехавшую к нему по наклонной поверхности Дашу. Подсадил девушку к печке.

Даша бесцеремонно наступила парню на плечо, потом на голову и влезла наверх. За трубой действительно обнаружился отсек; Даша сунула туда руку, но тут же отдёрнула: пара бутылочек уже успело разбиться от танцевальных «па» куриной избушки – осколки немилосердно воткнулись в пальцы, и алые разводы поплыли вдоль серебристых пятен на Дашиной ладони.

Внизу уже слышалось рычание.

– Быстрее! – закричала Белла, тщетно пытаясь магией скрутить звереющего друга, пока Игорь, обернувшись псом, держал того зубами за горло.

Даша схватила две уцелевших склянки и хотела бросить их Белле, но новая вспышка магии снова качнула избушку. Одна бутылочка выскользнула из рук и разлетелась об бревенчатую стену. Осталась вторая, но в ней так мало…

– Даша!!! – Белла не просто закричала, она завопила от ужаса.

Решение созрело мгновенно. Даша вынула пробку и бросила открытую склянку в своих друзей, обрызгав их светящейся жидкостью, а затем выскребла из-за трубы сок из разбившихся бутылочек. Щедро зачерпнув вязкую субстанцию в ладони вместе с осколками, Даша спрыгнула с печи верхом на почти превратившегося Рому, размазав сок и стекло по его лицу и руке.

Снадобье, кажется, подействовало. Тело Ромы понемногу перестала сотрясать судорога, голубые глаза утратили безумный блеск, изрядно порванная одежда перестала натягиваться на огромных волчьих мышцах. Бобик разжал челюсти, и Рома с шумом вдохнул воздух – человек. Он снова был человеком, хотя полночное «Ку-ку» захлебнулось горьким зельем уже довольно давно.

– Охренеть… – прошептал Рома, вытерев серебристо-ртутное пятно с глаза и смахнув со щеки кровь от порезов. – Так просто…